Боро Мэй - Алла Алая

– А еще, я нашла нам мага времени, – с гордостью сообщила она.

Боро удивился:

– Неужели? И где, если не секрет?

– Там же у тетушки. Она пришлет его в кабинет Ректора, так она обещала.

Идемте, Эль, вон сидит Ректор, расскажете ему все сами.

Кахэ встретил их с улыбкой, приглашая присоединиться к обеду. По мере рассказа Эль, Кахэ не скрывал радости, что расследование движется. Особенно его обрадовал факт того, что Иени жив. Это, пожалуй, было самое светлое. Через минут десять, когда за разговором они заканчивали обед, пришел Хват и сообщил, что Ректора дожидается какая-то женщина.

– О, это, наверное, маг времени! – воскликнула Эль, – сноха Фрои! Разрешите мне пойти с вами, господин Кахэ?

– Конечно, Эль, идемте, – сказал Ректор, промокая губы салфеткой и поднимаясь из-за стола.

Маг времени оказалась достаточно пышной теткой, приличного возраста с гривой каштановых волос и зычным голосом.

– Приветствую Вас в стенах Академии, разрешите представиться, Ректор, Профессор Кахэ Уай. – Он изящно поклонился и протянул руку.

Дама пышной наружности сделала, как могла, книксен, и ответила:

– Миссис Мая Муаре, к Вашим услугам. Мать моего мужа сказала, что вы нуждаетесь в моих услугах? – И она протянула полную ручку для поцелуя.

Кахэ вел себя как истинный джентльмен, мягко взял руку Майи и поцеловал совсем легко, почти воздушно. Потом пригласил на диван и постарался как можно проще объяснить даме, какие услуги он от нее ждал:

– Скажите мне, пожалуйста, миссис Муаре, можно ли просматривая воспоминания, созданные эльфами, зафиксировать определенный промежуток времени?

Дама повернула голову и посмотрела в сторону Эль.

– Эта эльфийка создавала клубок?

– О, простите, мадам, да, разрешите представить, мисс Эль Вия.

Эль изящно поклонилась. Мая встала с дивана и подошла к ней:

– Скажите, милое дитя, это воспоминание человека?

– Нет, мадам, это аура – воспоминание предмета, принадлежащего магу, – Эль начала немного теряться под пристальным взглядом магини.

– Тогда можно сделать так: во время считывания воспоминания вами, господин Профессор, вы дадите знак за долю секунды до начала фрагмента, и я запущу в вас самым сильным замедлителем времени. Думаю, десяти секунд будет достаточно? – обратилась Мая к Кахэ.

– Вполне, вы так мудры, миссис Муаре, – сделал льстивый комплимент Кахэ, – мы без Вас никогда бы не справились!

Несколько раз, просмотрев воспоминание ручки, Кахэ, наконец, определился, с какого момента нужно включать замедление и подал знак. Магиня протянула руки вперед, и мир вокруг Кахэ остановился. Все внимание сосредоточилось на долях, микронах секунд. Перед глазами перо начало выводить слова: «24 января, в 23-00, кафе Сиун, Готовьтесь, я уйду с вами».

И все исчезло. Эль тут же подбежала к Кахэ и сняла его воспоминания в клубок, убедилась, что все получилось, и с удовольствием передала клубок Кахэ.

– Удивительные способности, мадам, Вы нам так помогли, благодарю Вас! Если Вам когда-нибудь понадобится моя помощь, прошу, обращайтесь. Я Вас должник, – расшаркивался, прощаясь Кахэ.

Как только за дамой закрылась дверь, Кахэ вздохнул:

– Наконец-то, ну и аура у этой женщины, вы видели, Эль?

Эль смутилась:

– Простите, селе, не догадалась посмотреть. А что с ней не так?

Кахэ поднял глаза к потолку:

– Как можно, мисс, вы же маг! Противника оценивают по ауре! А аура этой женщины кроваво-красная! Представляете, что она может сделать, если ей не угодить, хоть в чем-то?

Эль покраснела от упрека, но спросила:

– Неужели убить может?

– О нет, магу времени достаточно остановить время внутри Вас! Считайте, что это почти смерть. Не дай Вам бог, когда-нибудь встать у нее на пути! – показал он пальцем в сторону двери.

Эль охнула:

– Но у тех, кто разорвал связь с Оком, тоже есть маг времени!

– Увы, милая Эль, это опасный враг. Поэтому все силы Маора брошены сейчас на поиски этих магов, – Кахэ еще раз просмотрел записку из воспоминаний и переписал ее на бумагу.

– Нужно поговорить с Боро, – сказал Кахэ, позвал Хвата и тот тут же привел Магистра, который, оказывается, уже направлялся к ним.

Выслушав, что случилось, Боро сказал:

– Мистер Лаветс не похищен, он ушел сам, и об этом нужно сообщить в Оуфиле.

Эль расстроилась:

– Его обвинят в заговоре и развоплотят, когда поймают!

Боро посуровел и, глядя ей прямо в глаза, ответил:

– Он и есть заговорщик, мисс, это его выбор, и, как я понимаю, не сиюсекундное решение. Он готовился к разрыву, встречался со странными людьми. А раз так, ни я, ни Вы, не сможем спасти его.

Эль закрыла глаза ладонями и глухо произнесла:

– Это моя вина… Он ушел из-за меня!

Боро был непреклонен:

– Возможно, в его порыве есть и капля вашего отказа, но не вы толкали его на этот путь, у которого нет возврата. Вам придется принять, что друга Иени у вас всех больше нет!

– Если бы я знала, что это так будет… – из глаз Эль потекли слезы.

Кахэ с укором посмотрел на друга и постарался успокоить девушку:

– Не вините себя, Эль, вы не сможете осчастливить всех, кто будет иметь несчастье в Вас влюбиться. Такова жизнь, и мы каждый день делаем свой выбор. В любом случае, слушайте свое сердце и не беспокойтесь о других. В любви каждый сам за себя.

Боро ухмыльнулся, отвернувшись к окну:

– Если бы Вы знали, что из-за Вас он решится на разрыв, что бы вы тогда сделали?

Эль подняла заплаканное лицо и мужественно ответила:

– Я согласилась бы выйти за него замуж, как он просил…

Боро обернулся, сощурив глаза:

– И всю жизнь быть несчастной ради чьего-то удовольствия? Простите, Эль, но это ужасно! В таком случае, я порадуюсь, что все обернулось именно так, как сейчас. Как бы там ни было, вы не сгубили свою жизнь ради нелюбимого и не достойного Вас юнца, слабого и душой и разумом!

Эль разозлилась от его слов и с гневом выкрикнула:

– Не смейте с таким презрением говорить о моем друге! Я помню, как Вы унизили его у всех на глазах! Но кто дает Вам право так обращаться с людьми? Только Ваш возраст и положение? Если это так, то я презираю Вас, Магистр!

И девушка выбежала из кабинета Ректора.

Кахэ стоял, как громом пораженный, и молчал. Боро запустил руки в волосы, постоял с минуту и сильно дернул себя, причиняя боль и рыча.

– Это что такое сейчас было, Боро? – Кахэ не просто удивился, он разозлился, – ты жесток и ужасен! В чем ее вина, что ты с ней так говорил? В добром сердце? В верности своим друзьям? А! Я понял! Ее вина в