Дикарка для волка (СИ) - Вечер Ляна

Зайти? И что тогда?.. Девочка, я лишил тебя невинности с особой жестокостью, прости?

Бред!

Рокси могла сказать, предупредить меня, чтобы был аккуратнее, но решила промолчать. У меня нет армии духов, как у Акуры. Меня даже плохим провидцем нельзя назвать. Я — вообще не он! Не будь у дикарки такого сладкого, вкусного запаха, свернувшего шею моему самоконтролю… Кому я вру?! Вбил себе в голову, что красавица не осталась без внимания пары десятков кобелей — вот результат. Это, сука, ревность в чистом виде! Я давно не щенок, у меня были девственницы, а тут… не понял. И ведь чуть член поначалу не сломал — такая она вся узенькая, маленькая, и всё равно в голове даже мысли не мелькнуло. В пах снова ударила волна похотливого жара.

Стоп!

Разворот на сто восемьдесят и быстро к себе в комнату. В душ, дрочить, спать.

Лежала на животе, ковыряя пальцем простыню, и прислушивалась к тому, что происходило за дверью — Акура и Михей о чём-то говорили. Слишком тихо, я ничего не могла разобрать, бубнёж один. Вставать и топать к порогу, чтобы подслушать, не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось. Разве что сквозь землю провалиться. В последнее время стала часто терять сознание. Но хуже всего — это случилось во время первого секса, в самый ответственный момент…

Разжав кулак, посмотрела на спрессованный брикет трав, которые мне вручила шаманка. Она сказала, штука поможет не забеременеть. Нетрадиционная медицина — дело сомнительное. Я чувствовала себя абсолютной дурой. Натворила дел, конечно… Вернусь домой и первым делом пойду к доктору. Если залечу? На три работы придётся устраиваться. Не планировала в восемнадцать становиться мамой, но все мои планы ещё вчера отправились под хвост оборотням.

Откусила кусочек от брикета и сморщилась — невкусно. Надо! Продолжила жевать, прислушивалась к собственным ощущениям. В промежности саднило, тело ныло, а синяки на запястьях добавляли антуража. Обрадовалась, ага: всё как хотела — взрослый, умелый, страстный любовник попался, а оно… Больно, обидно, теперь ещё и одиноко. Шмыгнула носом — слёзы тут как тут. А чего ты хотела, Рокси? Бешеный латинос — не парень из школьной футбольной команды.

Когда Михей появился здесь с деревяшкой и набором инструментов, я подумала — да ладно?! Ждала, что вожак придёт, только не ожидала, что его целью станет — починить шкаф. Это было… Странно и глупо. Оборотень наворотил дел — мне до конца жизни не переварить, и тут какой-то шкаф. Порыв Михея шёл от души, а его волнение только подтверждало это. Невозможно быть такой сволочью как он, просто так, на пустом месте. У латиноса наверняка были причины ненавидеть людей, меня.

— Конечно. Ага, да… — прошептала и горько ухмыльнулась.

Привычка искать оправдания отрицательным персонажам давала о себе знать регулярно. Жизнь с мамой-алкоголичкой научила. Иначе у меня просто не выходило принимать её.

Бубнёж за дверью стих. Он ушёл? В груди запекло. Трахнулись, ну и что? Для Михея это ничего не значит, для меня тоже. Тоже? Врать себе не получалось. Пропахла им насквозь. Я будто снова куталась в кожаную куртку, пропитанную теплом и вкусным мужским ароматом — от этого становилось уютно. Но ведь он — гад! На губах мелькнула нервная улыбка. В животе снова скручивались пружинки. Я вспоминала, как сладко и горячо было в лапах оборотня и как хорошо, когда он во мне. Большой, несдержанный зверь. Между ног снова загудело возбуждение. Ох…

Закинув в рот остаток травяного брикета, сползла с кровати. Слабость и лёгкое головокружение. Ощущение, что я под каток попала. Наверное, дело не только в сумасшедшем сексе. Я с утра ничего не ела, а после гадости, которую пришлось жевать, чувствуя себя коровой, ещё и пить хотелось. Из одежды на мне только цепочка с кулоном — Акура починила и приказала не снимать даже под страхом смерти. Вздохнув, с грустью посмотрела на лоскутки, в которое превратилось шерстяное платье. Голод и жажда — вещи мерзкие. Не думаешь о них — и вроде ничего, но я уже подумала. Живот заурчал с болью, во рту организовалась пустыня. Пришлось завернуться в простыню и топать в кухню. Терпеть нереально!

Во всем доме было темно. Я нащупала выключатель у двери кухни, пощёлкала — ничего не произошло. Ох уж эти генераторы магии! Пришлось шуршать на ощупь. Кувшин с водой я нашла быстро — он на столе стоял, а вот с едой оказалось сложнее. Холодильников в этом мире, видимо, не предусмотрено. Где оборотни хранят еду? Обыскала кухонные шкафчики, но ничего, кроме посуды и сушёных трав, не нашла. Голод напирал, я налегала на воду. Не помогало. Желудок рычал волком.

Почти отчаявшись, найти что-нибудь съестное, я обречённо задрала голову и увидела ИХ. На кухонном шкафчике, на самом верху стояла корзинка с печеньем. Маленькие кругляши, кажется, сияли в темноте божественным светом. Аллилуйя! Торопливо поставила табуретку, забралась на неё и потянулась рукой к печенюшкам — роста мне не хватало.

Предвкушая лучший ночной «дожор» в жизни, я совсем забыла, что моё физическое состояние далеко от идеала. Голова закружилась, табуретка под ногами поехала в сторону, и я полетела вниз, предварительно схватившись пальцами за салфетку, на которой стояла корзинка с печеньем и ещё сто-пятьсот каких-то штук. Всё это обрушилась на меня твёрдым дождём, грохот получился страшный, а я приложилась затылком об пол. Перед глазами вспыхнули звёзды, в голове стоял вой. Больно-то как!

— Ты катастрофа, дикарка! — грозный рык вожака разогнал гул в моих ушах, и сильные мужские руки аккуратно привели меня в вертикальное положение.

Прийти в себя не успела, оказалась в лапах оборотня. В его объятиях жарко и дышать тяжело — так сильно к себе прижал.

— П-привет, — пролепетала, глядя на золотые искорки в чёрной бездне глаз Михея.

Глава 17

В кухне зажёгся свет.

— Дай, я посмотрю, — вожак избавил от объятий и потянулся огромной лапищей к моему затылку.

— Не надо, — не позволила ему. — Я в порядке.

— Дай, — потребовал и, развернув меня спиной к себе, запустил пальцы в волосы.

Осторожные прикосновения латиноса со звериными замашками оказались приятными. Голова звенела болью, но руки вожака успокаивали. Люблю, когда возятся с моими волосами. Забывшись, прикрыла глаза и замычала — хорошо.

— Ох… — пришла в себя от лёгкого укуса в шею.

— Шишка будет конкретная, — ладони Михея прошлись по моей спине, легли на талию, горячие дыхание обожгло плечи. — Где ещё болит? — прижался тесно, припечатал меня к твёрдому бугру паха.

Стало невыносимо душно. Внутри всё сжалось от предвкушения близости.

— В порядке я! — дёрнулась, подалась вперёд.

Невозможно расслабиться. С таким, как Михей, только в койку! Развернувшись, набрала воздуха в грудь, чтобы… Не придумала, что сказать, а вожак не стал ждать:

— И что ты тут делала?

Он шагнул вперёд, снова оказался близко — тёплый мужской запах забрался в ноздри: обездвижил, обезоружил, обезвредил. Я посмотрела в бездну волчьих глаз — ни черта я тут не решаю. Захочет — возьмёт.

— Ку-ку… Кушать захотела.

— Ку-ку, наверх, зачем полезла?

— За печеньем.

— Ясно. Садись за стол.

Михей выдвинул для меня стул, а сам пошёл к двери в самом конце кухни. Распахнул её, и мои ноги облизал холод, запахло сыростью. Погреб? Нет холодильника, есть погреб. Логично. Поправив простынь на груди, я уселась за стол.

Пленнице полагается вода и хлеб!

Михей вернулся быстро — в его руках действительно был хлеб и миска с чем-то. Вожак, словно острый нож, рассекал пространство кухни, а я исходила слюной. Смуглый латинос с голым торсом, в светлых домашних штанах выглядел потрясающе. Облизала глазами каждый дюйм сексуального татуированного тела. Наверное, это было очень заметно. Плевать. Всё страшное уже произошло. И вообще, имею право!

Вожак создал на столе настоящий натюрморт — разломанный хлеб на разделочной доске, тарелка с мясной нарезкой и стакан молока. Выглядело непрезентабельно, но я была слишком голодна, чтобы думать о сервировке.