Шеррилин Кеньон - Танец с Дьяволом

Что-то ударило ее по голове, что-то разбилось.

Астрид замерла, боясь сделать шаг. Она не знала, что именно разбилось, но звук нельзя было спутать ни с чем. Где это стекло?

С колотящимся от страха сердцем, девушка проклинала свою слепоту. Она не смела двинуться, чтобы не порезаться.

— Саша? — позвала она.

Он не ответил.

— Не шевелись, — от командного голоса Зарека по спине побежали мурашки.

В следующее мгновение две сильные руки с ужасающей легкостью подняли ее с пола. Зарек прижал девушку к гибкому и твердому, как камень телу. Телу, на котором от каждого движения играли мускулы, когда он нес ее из комнаты.

Астрид обвила руками широкие, мужественные плечи, напрягшиеся от ее прикосновений. Дыхание Зарека опаляло лицо девушки, заставляя все тело таять.

— Зарек? — неуверенно спросила она.

— В этом доме есть еще кто-то, о ком мне следует знать, способный нести тебя?

Астрид пропустила саркастичное замечание мимо ушей. Зарек отнес ее в кухню и усадил на стул. Она тут же начала скучать по жару его тела. В груди появилась незнакомая, странная боль, которую девушка не ожидала и не понимала.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она.

Зарек не ответил, и Астрид услышала, как он уходит.

Через несколько минут он вернулся и сбросил что-то в мусорное ведро.

— Я не знаю, что ты сделала Скуби, — произнес Темный Охотник практически нормальным тоном, — но он лежит в углу на свитере и рычит на меня.

Астрид подавила желание рассмеяться.

— Он плохо себя ведет.

— Да, только там, откуда я родом, мы колотим тех, кто плохо себя ведет.

Его слова, выдающие скрываемые чувства, заставили девушку нахмуриться.

— Иногда понимание действует лучше, чем наказание.

— А иногда нет.

— Может быть, — прошептала Астрид.

Зарек включил воду в раковине. По звукам было похоже, что он снова моет руки.

Странно, но, казалось, он часто это делает.

— Я собрал все стекло, которое смог найти, — донесся сквозь шум воды голос Зарека, — но хрустальная ваза, которая стояла на столе, сильно разбилась. Возможно, тебе стоит несколько дней походить в обуви.

Астрид была неожиданно тронута его действиями и предупреждением. Она поднялась со стула и подошла к нему. Девушка не могла видеть Зарека, но чувствовала. Ощущала силу и жар его тела.

Они посылали дрожь по телу, наполняя желанием и жаждой.

Какая-то незнакомая часть ее до боли хотела протянуть руку и коснуться гладкой, смуглой кожи, которая дразнила ее обещанием примитивной страсти. Даже теперь она помнила, как выглядит его кожа. Как играет на ней свет.

Астрид хотелось притянуть губы Темного Охотника к своим и почувствовать его вкус. Проверить, может ли Зарек быть нежным. Или он будет грубым и яростным?

Астрид должны были бы шокировать подобные мысли. Как судья она не должна была испытывать подобного любопытства, но, как женщина, она не могла ничего с этим поделать.

Много времени прошло с тех пор, как она испытывала желание. Где-то глубоко внутри скрывалась та часть, которая отчаянно жаждала найти в нем ту доброту, в которую верил Ашерон. Это было чувство, которого она тоже не испытывала веками.

Неизвестно, есть ли она вообще эта доброта.

— Как ты узнал, что мне нужна помощь?

— Я услышал, как разбилось стекло, и понял, что ты в ловушке.

Астрид улыбнулась.

— Это было очень мило с твоей стороны.

Ее охватило чувство, что он пристально смотрит на нее. От этой мысли ей стало жарко. Грудь напряглась.

— Поверь, принцесса, я совсем не милый.

Нет, милым он не был. Он был резким. Вспыльчивым и до странного притягательным. Как дикий зверь, которого хочется приручить.

Как будто кто-то мог бы приручить такого, как он.

— Я пыталась найти тебе что-нибудь из одежды, — мягко произнесла Астрид, пытаясь вернуть контроль над телом, которое, казалось, совсем перестало прислушиваться к здравому смыслу. — В моем шкафу есть еще свитера, можешь взять, если хочешь.

Зарек фыркнул, выключил воду и оторвал бумажное полотенце, чтобы вытереть руки.

— Твоя одежда вряд ли мне подойдет, принцесса.

Астрид рассмеялась.

— Это не мое. Они принадлежат моему другу.

Когда она была так близко, Зарек не мог дышать. Ему нужно было лишь немного наклониться, и он смог бы поцеловать эти приоткрытые губы.

Протянув руку, он коснулся бы ее.

Больше всего Зарека пугало то, насколько сильно ему хотелось дотронуться до девушки. Прижаться к ней телом и почувствовать, как мягкие изгибы касаются его по-мужски твердых линий. Зарек не мог вспомнить, хотел ли он вообще кого-нибудь так сильно.

Он закрыл глаза, и сознание опалило огнем, когда Темный Охотник представил их обоих обнаженными. Представил, как усаживает ее на столешницу перед собой, чтобы свести с ума. Скользит внутри нее, пока ноги не подкашиваются от усталости. Пока не становится больно двигаться.

Зарек мечтал ощутить тепло кожи Астрид, касающейся его. Ее дыхание на своем теле.

Но больше всего ему хотелось почувствовать ее запах на коже. Узнать, как бывает, когда спишь с женщиной, которая не боится и не презирает тебя.

За прошедшие века он ни разу не трахал женщину, которой не заплатил бы. А большую часть времени у него не было даже и этого.

Он так долго был один…

— И где этот твой друг? — спросил Зарек, и горло неожиданно сжалось при мысли о другом мужчине рядом с ней. Так не должно было быть, но он ощущал боль.

Саша забежал в комнату, уставился на них и гавкнул.

— Мой друг погиб, — ответила Астрид без колебаний.

Зарек приподнял бровь.

— Как погиб?

— М-м, он подхватил парвовирус.

— Разве это не собачья болезнь?

— Да, это была такая трагедия.

— Эй, — сказал Саша, — я обиделся.

— Веди себя прилично, иначе этот вирус точно у тебя появится.

Зарек отошел от нее.

— Скучаешь по нему?

Девушка бросила взгляд туда, откуда слышался лай.

— Не очень. Он был занозой в одном месте.

— Ну, подожди. Я тебе покажу занозу, нимфа.

Астрид подавила улыбку.

— Так тебе нужна одежда? — спросила девушка.

— Конечно.

Она провела его в комнату.

— Ты такая злюка, — фыркнул Саша. — Ну, подожди. Я тебе это припомню. Помнишь то одеяло, которое тебе так нравится? Можешь забыть о нем. А, и на твоем месте, я бы больше не одевал тапочки.

Астрид оставила его слова без внимания.

Зарек молча зашел в ее комнату, выдержанную в теплых розовых тонах. Она была женственной и нежной. Но аромат в воздухе заставил его сжаться.