Габриэлла Пирс - Колдовская кровь

Новая порция коктейля была готова, и Джейн жадно потянулась к напитку. Ее губы коснулись краев бокала прежде, чем она заметила, что получила его из рук того самого высокого темноволосого красавца из кресла в углу. «Элла – везучая девушка», – решила Джейн и женственно улыбнулась незнакомцу. С этого расстояния она ощущала сильный, мужской запах кожи его летной куртки, и Джейн сделала глубокий вдох, позволяя феромонам пропитать ее мозг.

– Когда я увидел вас здесь, я сказал себе: «или у этой красавицы сегодня очень неудачный день, или очень удачный», – мягко начал брюнет. Его низкий голос убаюкивал, а манящий акцент хотелось слушать и слушать. – И я решил подойти и спросить у вас, что же такого особенного с вами сегодня произошло.

Джейн кивнула на стул напротив, и красавец скользнул на предложенное место со сдержанной грацией пантеры.

– Всего понемногу, – призналась Джейн честно, проводя пальцем по кромке бокала.

– Изменения, надеюсь, к лучшему, – сказал он со взглядом, красноречиво передающим его напускную скромность, и Джейн улыбнулась. Что-то в нем напоминало о мужчинах, с которыми она флиртовала в былые дни во Франции, еще до того, как встретила Малкольма. Джейн гадала, что у него за акцент.

Каждый его жест и движение говорили о Старом Свете, и Джейн подхватила спокойную самоуверенную манеру Элоди вместе с уже заимствованным ее же акцентом.

– Полагаю, это зависит от компании, – ответила она, легонько откинувшись в кресле, и сделала глоток «манхэттена». На этот раз он уже не обжег внутренности, из чего Джейн поняла, что опьянела несколько сильнее, чем ей казалось в ее адреналиновом тумане.

«Хорошо, что сражаться все-таки не пришлось, – подумала она. – Хотя флирт с этим мужчиной грозит обернуться занятием не менее опасным».

Незнакомец назвался Андре, и после недолгой нерешительности признался, что приехал из Румынии.

Андре был в Нью-Йорке по делам, но отказался делиться подробностями. Джейн заподозрила, что он намеренно пытается растравить ее любопытство, но не стала заглатывать наживку и вместо этого завела разговор о жизни в Верхнем Ист-Сайде – такой, какую могла бы вести по ее мнению Элла. После времени, проведенного под одной крышей с аристократическими родственниками Малкольма, ей было нетрудно перенять поведение бомонда и сочинить правдоподобные истории, и Джейн даже смогла уделить часть внимания оценке своего собеседника. Сжатая челюсть выдавала его досаду на то, что ее не сводит с ума его скрытность, но она была впечатлена тем, как неподвижно и нейтрально было остальное его тело. Он напоминал ей кота, выжидающего и наблюдающего, и ей льстило быть объектом его беспредельного внимания. Пусть большей частью оно и было вызвано ее новым телом и лицом, но она тешила себя тем, что ее характер, ум и то, как она преподносила себя, были все еще ее собственными. И Андре, что бы ни привлекло его в ней в первую очередь, явно получал удовольствие от всего вышеперечисленного. «Да и раньше я была не так чтобы совсем простушка», – призналась она себе. Линн Доран могла найти сотни хитрых способов назвать ее толстой, но фигуристая блондинка Джейн никогда не была обделена мужским вниманием. «Странно только получать его под чужой внешностью. То, как я выглядела, по крайней мере, всегда принадлежало только мне».

– Баронесса Медейрос, – произнес Джейн на ухо робкий голос, и она вздрогнула. К счастью, она уже выпила достаточно, чтобы напиток не расплескался за края бокала.

Она осторожно поставила его на стол между ней и Андре, и хотя тот по-прежнему сидел, не шелохнувшись, она была уверена, что его взгляд скользнул к вырезу ее блузки из шелка, когда она нагнулась. «А я как раз без своего декольте», – огорчилась она, хотя Андре, судя по его лицу, одобрил маленькую, более изящную грудь Эллы. Тихонько улыбаясь самой себе, она повернулась к нервному консьержу, который переминался с ноги на ногу у ее плеча и не знал, куда деть руки.

– Да?

– Доставка для вас, – выдавил он из себя и протянул ей одну-единственную кремово-белую карточку, сжимая ее в заметно дрожащей руке.

«Это не мои визитки».

Едва взяв бумагу в руки, она распознала в ней фамильный бланк Доранов. Живя в особняке, она получала десятки таких записок: телефонные звонки, напоминания о встречах, приглашения и сообщения от самой Линн. Руки Джейн тоже задрожали, когда она взяла карточку, но почерк внутри записки был прямым, петлистым и ничуть не похожим на почерк Линн. Она перевела дух и заставила себя прочесть текст.

Дорогая Элла,

Я заходила в “Чензо Папиро” за приглашениями на день рождения моей дочери и заметила, как он гравирует абсолютно изумительные карточки. Я узнала твое имя и рада первой поприветствовать тебя в нашем районе! Предлагаю сегодня вместе поужинать. Мой номер в твоем телефоне!

Джейн поборола искушение повертеть карточку и исследовать ее вдоль и поперек – нет, никаких шифров, никаких скрытых посланий. Просто она стала на один шаг ближе к своей цели. «Интересно, не в особняке ли будет этот ужин», – подумала она, но тут же осеклась. На данный момент удача и так улыбалась ей слишком широко, а впереди были еще двадцать шесть с половиной дней под маскировкой.

– «Баронесса Медейрос»? – проворковал Андре, и Джейн покраснела.

«Но на моей новой коже этого не заметно», – строго напомнила она себе, и убрала записку от Лоры к себе в сумку. Она неловко повозилась с застежкой, не припоминая, чтобы та раньше была такой непослушной, и поняла, что степень ее опьянения уже перешла стадию легкого хмеля. Она закрыла сумку и обратила свое внимание на Андре.

– Для друзей просто Элла, – легко сказала она, вовремя вспомнив, что настоящая знатная дама не станет умалять собственного достоинства. – И кстати о друзьях, – продолжала она. – Боюсь, мне сегодня предстоит нанести один визит, и мне уже пора идти.

«Принять холодный душ, выпить чашки три горячего кофе и выбрать безупречный наряд для ужина», – закончила она про себя. Но если Андре предпочитал держать язык за зубами насчет своих дел, то и она могла промолчать.

На его лице с оливковой кожей отобразилось что-то очень похожее на искреннее разочарование, и Джейн испытала сильное настойчивое желание остаться. Но у нее сейчас были дела поважнее романов – или интрижек – так что она нехотя встала и поправила кружева на юбке.

– Надеюсь, мы еще увидимся до моего отъезда, – сказал Андре, внимательно наблюдая за каждым ее движением. – Будет преступным упущением забыть обо всехудовольствиях в угоду бизнесу.