Елена Усачева - Превращение
— У меня коллекция!
Вампир отвел глаза, но я решила его добить:
— Твоего спутника уже нет. Макса не победить.
Мы одновременно посмотрели в окно. Видимо, вампир давно уже не чувствовал своего напарника. Он перегнулся через подоконник. Маринка дернулась следом, но я оттолкнула ее. Нечего ей прыгать через границы арканов! Шустрая слишком, на нее заговоров не напасешься.
— Олаф! — позвал вампир.
Как трогательно. Сейчас расплачусь. Вампир краем глаза глянул на меня.
— Смотритель, ты все врешь!
— Подойди ко мне, и посмотрим, кто врет больше! — Я жестом пригласила его на свою половину комнаты.
Вампир опять высунулся в окно.
— Маша… — теребила меня Маринка.
— Через дверь! — Я не спускала глаз с черноволосого, но слова мои были обращены Маринке. — И не суйся вперед. — Через комнату пронесся вихрь. — У тебя сейчас не та сила, — договаривала я уже пустоте.
Мы с вампиром посмотрели друг на друга. Я медленно подняла руку с мобильным. В запасе у меня оставался только звонок другу, остальные артефакты закончились.
— Я как-то не сразу понял, что вампиров двое, — тихо произнес незнакомец.
Да, да, у нас здесь с ними явный перебор. Я бы тоже на его месте удивилась.
— Почему они тебя не убили, Смотритель?
А у этого парня сногсшибательная выдержка. С его дружком там что-то происходило, может быть, Макс с Маринкой на двоих свежуют его тушку, а он тут философствует.
— У нас симбиоз. Взаимовыгодное сотрудничество. Слышал о таком способе жизни?
— У Смотрителя с вампиром одно взаимодействие — смерть!
Я рассмеялась. Веселье ширилось внутри меня. Московские Смотрители правы: из меня вышел бы прекрасный убийца вампиров — сейчас мне очень хотелось своего визави убить. Жаль сабли не было в руке. Я так и чувствовала ее рубчатую поверхность, благородную тяжесть на указательном пальце.
А еще я чувствовала радость. Макс возвращался.
— Как скажешь, — пожала я плечами. Сотовый в моей руке ожил, запиликал свою сумасшедшую какофонию.
Вампир спиной вперед выпал в окно. И я стала успокаиваться, — незваный гость стремительно удалялся.
— Маша! — донесся до меня родной голос.
— Маринка до тебя добралась?
— Как ты?
— Второй побежал в твою сторону.
— Что он с тобой сделал?
— Спроси, что я с ним сделала. Пауза. Всего секунда.
— Я сейчас.
— Маринку не бросай. Она…
Тишина сбила дыхание. Макс и так догадается, что Маринку не стоит оставлять одну.
Я отряхнулась, вытерла вспотевшие ладони. Что у меня тут набросано? Трилистники вперемешку с пеплом осины? Маленькое мамаево побоище.
Трясущимися руками зажгла свечку, закрепила ее на спинке стула. Пламя трепетало, норовя погаснуть — из окна валила зима. Я бестолково прошлась по комнате. И вдруг тревога навалилась на грудь.
Я ударила всем телом в дверь. Сшибая стулья, пробежала темную кухню. Что-то зазвенело, свалившись со стола. Я споткнулась, упала, закопалась в разбросанных ботинках и выбежала из дома.
Воздух на улице должен был быть холодным, но я этого не почувствовала.
Вдалеке, словно эхо, затарахтел снегоход.
— Макс! — позвала я.
Телефонный разговор — это не то. Мне захотелось его увидеть. Своими глазами убедиться, что все в порядке.
— Что посоветуешь, отрубленные головы на кол насадить или бросить на растерзание собакам?
Смешок вырвался непроизвольно. Кровожадным Макс не был никогда. Но если вспомнить его бурное прошлое…
Я сделала шаг и упала в распахнутые объятия. Что бы ни было пару минут назад — сейчас мне хорошо. И пусть так останется навсегда.
— Их незакрытые глаза уже выклевывают вороны, — прошептал Макс мне в макушку. — Прекрасный вассал приносит скандинавской воительнице ценные трофеи — сердце и селезенку убитого звероящера.
— Он мне сделал больно, — пожаловалась я, сбивая пафосный настрой любимого. Надо вспомнить все по секундам и обо всем рассказать.
— Я ему тоже. — Макс запустил пальцы в мои волосы, втянул в себя воздух, словно хотел убедиться, что я еще осталась человеком. Я замерла, невольно привстав на цыпочки, чтобы быть ближе, чтобы забрать его себе всего.
— Они ненормальные? — На психов последнее время мы действовали, как магнит.
— Они из Швеции. Хороший ответ!
— Я за тебя испугалась. — Для проформы я все же стукнула его кулачком по груди. — Зачем ты ушел?
— Ни на секунду не сомневался, что с тобой
все будет хорошо.
Какая прелесть! Оказывается, Макс знает обо мне больше, чем я сама. Во мне такой уверенности не было ни на грамм. Хотя теперь… О, теперь я знала о себе чуть больше!
Я посмотрела любимому в лицо. Даже если что-то такое и было — драка, тяжелое ранение, или останки его противника теперь действительно пожирают хищники, — по Максу ничего нельзя было определить.
— Где Маринка?
— Бредет через снега и метели к дому. Ей так сильно досталось?
— Она слегка поторопилась. Те двое уже на пути назад в Швецию?
Макс прислушался. Неужели он что-то слышит на таком расстоянии?
— Обсуждают случившееся. Ожидали встретить другое.
— Ищут Смотрителя и вампира. Антона с Ириной?
— Да.
Как мило! Любовь умеет творить чудеса. И ставить всех вампиров на уши.
— Значит, та парочка сбежала от московских Смотрителей, и теперь у них все хорошо?
— Для Ирины с Антоном — вероятно. Ненадолго, правда.
Я прислушалась к тишине. Мотор снегохода больше не тарахтел. Дракон на секундочку забыл адрес домой? Интересно, чья это работа?
— Откуда эти шведы свалились на нашу голову? — Я все никак не могла успокоиться. За две недели спокойной жизни отвыкла от погонь и крови, от того, что тебя постоянно кто-то хочет убить.
— Тот, что был со мной, сказал, что их послал Эдгар. Это в его духе. Он любит такие штучки — возвращать миру тишину. Антон же с Ириной рождают вокруг себя дисгармонию. — Заметив мое удивление, Макс все-таки объяснил: — Мы с тобой получили от Эдгара официальное разрешение на свое существование, а Ирина с Антоном нет.
Ого! Выходит, каждому новому вампиру надо выправлять у Эдгара паспорт на проживание? Картины перед моими глазами проплыли безрадостные.
— Эдгар выдал лицензию на убийство вампира? — решила все-таки уточнить я.
— Если этот вампир опасен для остальных, то почему нет.
— И если ты станешь неугоден, он тоже может приказать тебя убить?
— Пока я не начну убивать других вампиров.
Чудесненько! Появись мой черноволосый со своим Олафом перед Максом и скажи между делом, что обо мне можно больше не беспокоиться, Макс бы его на кусочки порвал.
