Роберт Уэйд - Удивительная история Мэри Стенз
Она набрала номер квартиры Дарка, закрывая рукой диск, чтобы ни Уиллерби, ни Фаберже не смогли заметить цифры. Затем крепко прижала трубку к уху.
Когда в трубке раздался знакомый голос Дарка, внутри у Мэри что-то задрожало. Решив застраховаться, на случай, если Уиллерби или Фаберже услышат мужской голос, она сказала:
– Алло! Это Мэри Стенз. Скажите пожалуйста, Пенелопа дома?
В голосе Дарка звучало удивление:
– А с чего бы это вдруг здесь должна быть Пенелопа?
– Тогда не могли бы вы передать ей несколько слов?
– Мэри, что случилось? – спросил Дарк.
– Скажите ей, что меня несколько недель не будет дома. Я уезжаю с друзьями. Если ее будут расспрашивать, никому ни слова.
– Откуда вы говорите? – допытывался Дарк.
– Я не могу сказать, где я, но у меня все в порядке. Время от времени я ей буду звонить. До свидания.
Она положила трубку, и официант забрал телефон.
– С кем вы говорили? – полюбопытствовал Фаберже.
– Друг Пенелопы. У него есть ключ от квартиры. Сама она еще не пришла.
Фаберже это объяснение, видимо, удовлетворило, однако Уиллерби бросил быстрый взгляд на нее, и в его глазах промелькнул насмешливый огонек. Это удивило и встревожило Мэри.
Фаберже беспокойно завозился на стуле.
– Я хотел бы воспользоваться случаем и показать вам ваш номер, – сказал он. – Если мистер Уиллерби не возражает, – он властно посмотрел на детектива, – мы на часок оставим его здесь.
– Хорошо, – согласилась Мэри.
Фаберже повел ее к лифту, и они поднялись на десятый этаж.
Номер поразил ее, особенно роскошная, громадная ванная, такой Мэри еще никогда не доводилось видеть. Из окон спальни открывалась великолепная панорама Вест-Энда с мерцающими огнями Пикадилли вдали. Телефон, как выяснила Мэри, бездействовал: звонить можно было через комнату Уиллерби. Она радовалась, что успела позвонить Дарку, хотя и не могла подробно сообщить ему обо всем; однако теперь он, по крайней мере, знает, что ее забрали из дома и держат под надзором. А уж «Наблюдатель», конечно, найдет способ разыскать ее, и как можно быстрее.
А тем временем нужно было защищаться от Фаберже. Как она и ожидала, тот не замедлил перейти в заранее запланированное наступление, но вел себя скорее предупредительно, чем агрессивно. В частности, он выразил надежду, что сейчас, когда они на часок остались наедине, ему выпадет Счастье своими глазами увидеть всю красоту, которую мисс Смайт получила благодаря ему. И если, так сказать, мисс Смайт окажет ему любезность и разденется… Нет, он не станет кривить душой: это совсем не чисто эстетический интерес, и если уж на то пошло, его намерения отнюдь не невинны, но они взрослые люди, а он никогда не мог устоять перед женской красотой. Мисс Смайт может доставить ему безмерное наслаждение, а он, в свою очередь, может немало дать ей, как наличными, так и в виде всяких мелочей: мехов, драгоценностей и даже роскошных лимузинов. Мэри вежливо поблагодарила, но решительно отклонила его предложение. Фаберже попросил ее хорошенько все обдумать, и она пообещала, что так и сделает. Он, казалось, остался совершенно доволен таким соглашением, совсем как шахматист, успешно начавший партию и со снисходительной улыбкой ожидающий безоговорочной капитуляции противника.
Он отвел Мэри обратно в бар, где их ожидал Уиллерби, и тут же откланялся. Оставшись наедине с детективом, она почувствовала неловкость, но он вел себя приветливо и дружелюбно.
– Не беспокойтесь, мисс Смайт, – успокаивающе произнес детектив. – Мое дело присматривать за вами и служить барьером между вами и прессой. Я не выдам вашей маленькой тайны.
– Тайны? – растерянно переспросила она.
– Ну да. Я уже успел побывать в вашей квартире в Саут-Кенсингтоне и поговорить с вашей подругой Пенелопой. Так что хорошо знаю – телефона у вас нет.
Мэри беспокойно взглянула на него и ничего не сказала.
– Ничего не поделаешь, такая уж у меня работа, – продолжал Уиллерби, – собирать мелкие факты и складывать их воедино. Но мне совсем не обязательно докладывать клиенту обо всем, что я узнал. Клиент получает то, за что платит деньги, не больше и не меньше.
– Что же вы еще узнали? – тихо спросила она.
– Ничего особенного. Лишь то, что вы набрали номер В-42-44. Существует способ определять телефонный номер по щелчкам диска.
Сердце Мэри тоскливо сжалось. Сейчас она видела под вежливой, приветливой маской Уиллерби лицо хитрого и коварного врага, но не могла разгадать его тактику.
– Почему же вы не доложили об этом мистеру Фаберже? – спросила она.
– А зачем? – Уиллерби миролюбиво улыбнулся. – К чему беспокоить его по мелочам? Если вам захотелось позвонить своему другу – хорошо, почему бы нет? Если бы я сказал об этом, мистер Фаберже мог бы задуматься. Возможно, он задал бы себе вопрос: «Зачем это Лоре Смайт понадобилось притворяться, будто она звонит подруге, если там даже нет телефона? Почему она не могла поговорить со своим другом открыто, не прибегая к хитрости? И что это за друг, существование которого она держит в такой тайне?» – Он на мгновение умолк и вопросительно посмотрел на Мэри. – Вы понимаете, к чему я веду, мисс Смайт?
– Моя личная жизнь вас не касается, равно как и мистера Фаберже, – твердо ответила она.
– Ну, конечно же, нет, – добродушно признал он. – Вот поэтому-то я ничего и не сказал Фаберже.
Мэри хмуро взглянула на него, не зная, верить или нет.
– У меня есть великолепная идея, – вдруг сказал Уиллерби. – Давайте поужинаем, мне предоставлен неограниченный кредит за счет Фаберже, и я не вижу причин, почему бы нам не попировать по-королевски.
– Я живу здесь за счет фирмы «Черил», включая питание, – отозвалась Мэри.
– Да я и не думал ужинать здесь, – пояснил детектив. – Слишком уж тут роскошно. Поедем в Сохо.
– Хорошо, мистер Уиллерби, – согласилась Мэри. – Благодарю.
И они поехали.
Глава двенадцатая
Пол Дарк не относился к людям, которых легко вывести из равновесия, однако не мог избавиться от неясной тревоги за Мэри Стенз. Телефонный разговор был уклончивым и загадочным и, очевидно, преследовал цель дать ему определенные сведения, которые девушка не могла рассказать открыто. Похоже, за ней установлен какой-то надзор, поэтому она делала вид, что говорит не с ним. Сам факт казался довольно очевидным, а вот причины… причины не совсем понятны.
Но Дарк был больше склонен к решительным действиям, чем к пустопорожним рассуждениям. Он достал из ящика письменного стола несколько папок с заметками и фотографиями к репортажу о «Красотворце» и начал быстро просматривать их, невольно удивляясь невероятному превращению скромной незаметной девушки в настоящую красавицу. Отыскав листок с домашним адресом, он положил его в бумажник и засунул папки на место. Потом, словно внезапно вспомнив о чем-то, инстинктивно закрыл ящик и положил ключ в карман.
