Кофейня на краю звёздного неба - Элиса Лисовская
— Дестини, — раздался тихий, чуть хрипловатый голос Рейгана. Он все это время молчал, словно растворившись в ночной тишине, но сейчас, почувствовав отчаяние Дестини, решил нарушить молчание. — У нас тут недавно был демон, так он тоже боялся перемен. Боялся выйти из зоны комфорта, потерять контроль. Так что ничего страшного в твоём страхе нет. Это нормально — бояться неизвестности. Главное — не позволить страху парализовать тебя.
— О, нет, мой милый Рейган, — голос Дестини сорвался, тонкая нить отчаяния вибрировала в каждом слове. — Я боюсь не перемен самих по себе, а того, что не смогу измениться *ради* любимого. Любовь — это не статичная картинка, это живой, дышащий организм. Она требует движения, развития, *перемен*. Требует, чтобы мы менялись, совершенствовались, подстраивались друг под друга, как две половинки одного целого. Даже если вы готовы принять хорошие и плохие качества друг друга, как данность, вам всё равно придётся измениться. Поменять какие-то привычки, перекроить свой жизненный уклад, возможно, даже поменять стиль одежды, манеру поведения, научиться смотреть на мир глазами любимого человека. Порой, влюблённость заставляет нас увидеть себя и свои привычки в совершенно новом, неожиданном свете. Как будто вдруг в тебе просыпается другая личность, незнакомая, волнующая, и она ищет новую форму выражения. И это… так… волнительно и пугающе. Я боюсь, что не справлюсь. Боюсь потерять себя в этом водовороте чувств и эмоций. — Ее длинные, изящные пальцы нервно сжимали край драконьей ткани на рукаве, словно ища в этом привычном жесте опору и утешение.
В чем-то она права, эта могущественная госпожа Судьбы, подумала я, наблюдая за ее мучениями. Когда мы влюбляемся, мы действительно боимся. Боимся утонуть в другом человеке, потерять себя, раствориться без остатка. Или же, наоборот, боимся не измениться, не суметь соответствовать ожиданиям любимого, не стать тем идеалом, который он рисует в своем воображении. Любовь — сложная, многогранная, порой жестокая штука. Она заставляет нас меняться, делать над собой усилия, стремиться стать лучшей версией себя. И это прекрасно. Но изменения ради *себя* — это одно. А вот меняться ради *другого* человека.… Это совсем другое. Они — другие. У них свои представления о мире, о жизни, о любви. И порой эти представления кардинально расходятся с нашими собственными. Вот, например, Софа. Она влюбилась, и из нескладной девчонки, вечно прячущейся в бесформенных оверсайз-вещах, превратилась в элегантную молодую женщину. Начала носить обтягивающие джинсы, подчеркивающие длину ее ног, распускать свои роскошные каштановые волосы, экспериментировать с макияжем. Вроде бы, изменения не так заметны, поверхностные, что ли. Но всё равно, человек *поменялся*. Она стала нежнее, открытее, улыбка теперь не сходила с ее губ. Она буквально светилась изнутри. Интересно, а смогла бы *я* измениться ради брака с Артемом? Я так боялась ответственности, так трепетно берегла свою независимость. Но ради него, ради его любви, я была готова попробовать. Готова была выйти из зоны комфорта, рискнуть, сделать шаг в неизвестность. А готова ли Дестини пойти на такой же шаг ради *своего* любимого? Готова ли она пожертвовать частью себя, своих привычек, своего устоявшегося мировоззрения ради новой любви? — Да, милая, я готова пойти ради Эарона на такой шаг, — произнесла она, а я, испуганно нахмурившись, уставилась на неё. — Не бойся, я просто читаю мысли. Когда-то я научила этому трюку своего воспитанника, милого Эдана. Ох, какой же это был мальчишка, такой очаровательный… — она улыбнулась, словно представляя его забавные проделки. В её глазах, цвета горького шоколада, вспыхнул лукавый огонёк. Рейган, тем временем, подошел к огромному коту с золотистой шерстью и, нежно поглаживая его, начал что-то шептать, словно делился с ним своими сокровенными мыслями.
— Знаешь, Адриана, мой милый Эдан, мой самый любимый мальчик, — Дестини вздохнула, и в этом вздохе смешались нежность, гордость и тревога. — Он всегда бросается в бой, словно в омут с головой. С такой страстью, с такой самоотверженностью… Я уверена, однажды эта безрассудная смелость сыграет с ним злую шутку. — Ее взгляд, полный материнской любви и беспокойства, устремился к мерцающим звездам, словно ища там ответа или утешения. — Возможно, ты права, — она повернулась ко мне, и в уголках ее глаз, словно солнечные зайчики, мелькнули искорки смеха. — Если любишь, то надо делать шаги *навстречу* любви, даже если боишься сделать этот шаг, боишься что-то поменять в себе, в своей жизни. — Тут она лукаво ухмыльнулась, и эта ухмылка была похожа на хитрое прищуривание опытного игрока, знающего все карты наперед. — Учти, эти двое, — она кивнула в сторону Эарона и проходящей мимо пары, обнимающейся под сенью цветущей глицинии, — против тебя коалицию замыслили. Будь осторожна, Адриана.
— Спасибо за предупреждение, Дестини, учту, — произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал легко и уверенно, хотя внутри все сжалось от смутного предчувствия.
— Дорогие мои, — Дестини снова стала серьезной. — Вам достался этот удивительный мир, эта кофейня, и такой дар богов, что грешно жаловаться. Вы будете помогать тем, кто попал в беду, тем, кто запутался, кто потерял веру в себя, в любовь, в будущее. А кофе, милая Адриана, — ее голос приобрел игривые нотки, — тебе всё же придётся научиться варить лучше. Клиенты будут открывать вам душу, рассказывать свои самые сокровенные секреты, а вы не должны стоять столбами, а должны *действовать*. Решать их проблемы, направлять, помогать найти выход из самых сложных лабиринтов судьбы. Мир не стоит на месте, так и вы не стойте. С первыми двумя заказами вам, можно сказать, повезло — кажется, кайзер давно хотел жениться, и вы его просто подтолкнули к этому важному шагу. А Алана… ей давно следовало перестать создавать иллюзии в своей жизни, прятаться от реальности. Она будет счастлива со своим музыкантом, я это чувствую. — Голос Дестини стал немного печальным, словно она вспомнила что-то личное, сокровенное, но она быстро взяла себя в руки. — Госпожа Судьба, словно взмахнув невидимой волшебной палочкой, разместила в саду милые качели, белые, овитые цветами альстромерий. Вокруг нас, словно по мановению волшебства, появились деревья, кусты, цветы. Я получила ощущение, что мы не в бездушном космосе, а на краю волшебного леса, усыпанного золотистой листвой.
— Присаживайтесь, — её голос стал тихим, почти шепотом, — сейчас я
