Упрямая. (Не)пара для волка - Кира Райт
Вот и пусть переживает немножко, а то ишь чего, рычал на меня. Я ему попозже расскажу, что на мне всё заживает мигом. Уже к утру ничего болеть не будет, но пока знать необязательно. Мог бы и предупредить, чтоб я мягче приземлилась. Вот и доверяй ему после такого.
Он отбрасывает напоказ моё бельё в сторону, задирает платье до талии, усаживая меня прямо попой на не самый теплый, между прочим, пол, при этом издаёт такие звуки, что мама не горюй, даже стены вроде дрожат. Всё время приходится ловить его взгляд, чтобы убедиться, что это всё ещё спектакль, играя который, он напоминает мне тихо:
– Кричи, ну же.
Но я как в транс впала, зависнув на его кубиках на прессе. Тяну к ним руку, веду чуть вниз…
– Зови на помощь, Эли, иначе мне придется….
Склоняясь надо мной, он покрывает мое тело поцелуями, чуть прикусывая кожу, громко рыча – со стороны выглядит, будто кусает. А из моих губ вырывается только стон. Мне нравится, пусть даже кусает… Мозги заволакивает сладкий, тягучий туман от его действий, хриплого шёпота. Хочется ещё.
– Сопротивляйся, зови на помощь, давай, лисичка, – уговаривает он, и я, заставляя себя собраться всеми силами, подключаю наработанный годами актерский опыт, слушаюсь, и наконец громко кричу, зову. А он продолжает свою игру, которая сейчас только возбуждает, лишь однажды бросив на меня вопросительный и обеспокоенный взгляд.
Что, поверил? Улыбаюсь про себя. С отцом иначе я бы не выжила. Если бы была плохой актрисой. Вот даже в такой момент смогла взять, да и отыграть по полной. Прям с охами, жалобными вскриками…
Правда, держалась не долго.
Он расположил нас так, что камере видна лишь его спина и мои разведенные ноги, ну может ещё рыжая макушка и руки, которыми иногда я «отталкиваю» его плечи, цепляясь на самом деле. Мне хочется обнять крепко-крепко, забыть уже про эту камеру и…
Он, видя, что я сбавляю обороты, хватает грубо за грудь и бедра, но неожиданно меня это возбуждает лишь сильнее. И играю я с каждой секундой все хуже. Я оттягиваю его голову чуть назад за волосы и смотрю замутненным взором, а из губ сам по себе вырывается громкий стон.
– Нет, не так, лисичка. Кричи же…Да чёрт!
Он спускает штаны и грубо ведёт членом по моим уже снова мокрым складкам, заставляя выгнуться в спине и громко вскрикнуть. Но вот только совсем не от боли…
За решеткой появляется лицо надсмотрщика, он довольно скалится и отчитывается по телефону кому-то, что Эмин меня насилует – команда по громкой связи, видимо, чтобы были слышны мои вопли, – не вмешиваться, и он чуть отходит.
Я тянусь навстречу к Эмину, ощущая, как горит лицо, как в голове осталась лишь каша и уже вообще ничего не соображаю, видя перед собой единственную цель – его. А он делает очередное резкое движение, вновь скользнув членом по клитору мне на живот, вместо того, что я хочу получить, и этим заставляет опять выгнуться в спине и громко вскрикнуть.
Видимо, он тоже замечает, что я уже где-то совсем не тут и вообще не соображаю, потому что шепчет:
– Смотри только на меня, слышишь? И кричи, зови на помощь, громко, – он продолжает прикусывать мою кожу, и я слушаюсь, кричу, стараясь не показать истинных чувств.
Он продолжает грубо двигаться, «не переходя границ», чем устраивает мне настоящую сладкую пытку, прикусывает мою кожу, и я кричу, стараясь не показать своего наслаждения. А сам то и дело целует укусы, гладит руками там, где не видно камере, и я снова тянусь к нему всей душой, всем телом.
А в надежде получить награду, послушно вновь вживаюсь в роль.
– Пожалуйста, – эта мольба обращена вовсе не к людям, а точнее – нелюдям, за дверью, я прошу его продолжить, но он не понимает.
– Потерпи немного, и проси остановиться, – шепчет опять и старается быть более осторожным, замедляется. Его член перестаёт задевать клитор, и это мне вот вообще не нравится, зато про камеры и надсмотрщиков совсем забываю.
– Нет, – вскрикиваю, и он вроде только вновь толкается вперёд, снизу собирая мою влагу до самого живота. – Не надо! – стон от того, что чувствую, как прижимается ко мне при очередном движении его горячая, напряженная мошонка. Вчера я так и не рискнула коснуться именно там… – Пожалуйста, не мучай! – и совсем шепотом, чтобы слышал только он. – Не останавливайся.
Он сжимает сильнее, я сама начинаю царапаться и кусаться, а бедрами двигаюсь навстречу ему, прогибая спину. Хочу ещё больше. Но он же не даёт… Кричу в голос, уже не по указке, когда он пропускает руку между нашими телами и большим пальцем начинает дополнительно массировать клитор, а я пытаюсь сжать его член своей рукой. Но он убирает её от себя, вызывая возглас разочарования.
– Так нужно, слышишь? Прости, – шепчет он мне, когда уже проваливаюсь в беспамятство оргазма, а потом громко, совсем по-звериному рычит.
Зубами рвет своё запястье. И меня колотит, но совсем не от страха или отвращения. Я почти теряю сознание от переизбытка чувств, когда он незаметно размазывает свою кровь по моему лицу, плечам, телу.
– Покажи им, что боишься меня, не приближайся, – украдкой поцеловав и строго посмотрев в последний раз, он кидается к решетке.
А я, свернувшись в клубочек и спрятав лицо в ладони, забиваюсь в угол и отключаюсь. Слишком много эмоций. Слишком много событий. И всё ещё мало Эмина… Кажется, сейчас сознание потеряю, но слышу, как он ложится в противоположной стороне нашей коробки, и вдруг на меня накатывает умиротворение и спокойствие. Почему-то мне кажется, что это он что-то такое сделал… Но это неважно, я как-то сразу расслабляюсь и засыпаю, продолжая ощущать эту невероятную гармонию внутри. Словно я правда принадлежу ему, а он мне, словно раз мы вместе, то ничего не страшно…
Конечно, это пока не страшно… Я же не знала, какой утром меня ждет сюрприз…
Глава 20 Сюрприз
Просыпаюсь от того, что по моему лицу кто-то водит чем-то тёплым, упругим и мокрым. Ну можно, да, прикинуть, что примерно с такими характеристиками я себе представила до того, как открыла глаза? Не успела знатно так ах…ахнуть от своей догадки, как увидела прямо над собой…
Уже в следующую секунду мой громкий вопль раздался далеко за пределами нашей металлической коробки и эхом вернулся от пустых бетонных стен.
Прямо передо мной сидел огромный,
