У роз нет запаха и вкуса - Лея Болейн
Глаза Вильема казались чёрными на фоне бледной кожи, он смотрел на меня, и я неожиданно вспомнила, как выгляжу — пиджак на голое тело. Вероятно, недвусмысленные синяки на коленях и груди, следы на плечах и шее Вильем тоже увидел. Невольно я стянула полы пиджака. сминая в кулаке плотную ткань.
— Боги… Нет, я уеду прямо сейчас, — медленно проговорил он. — Мы вместе уедем. А потом я вернусь, со стражами. Мой отец…
— Койнохолл не выпустит меня так же, как книгу из фамильной библиотеки, — сказала я. — Я не могу уехать без согласия Мортона.
— Магистра Койно обезглавят на столичной площади! Альяна, вы…
— Не будь идиотом, — поморщилась я. — Никто никого не обезглавит, будь ты хоть сыном самого Рантойна Третьего. Муж меня не убил, даже не покалечил, а то, что происходит за дверями Койнохолла не интересует никого, кроме супружеской четы Койно. Тебе не поверят, а если и поверят — Мортона пожурят, не больше. Я жива, мои кости целы.
— Мои нет!
— Тебе не поверят. К тому же… Ты один?
Глупейший вопрос, но не задать его я не могла.
Вильем только взмахнул рукой, словно говоря — проверяй. Я выдохнула.
— Нам нужно поговорить, у меня очень мало времени. Мортон… спит, но может проснуться в любую секунду, и тогда мне не поздоровится. Прошу тебя, не нужно никаких резких движений и громких заявлений. Ты ничего не изменишь.
— Это не так! — он, наконец-то, вышел из ступора, отвернулся и полез в саквояж, вытащил и подал мне рубашку. — Альяна, вы не должны… Никто не должен обращаться с вами подобным образом! Я сейчас же…
— Если в моих вещах найдут твою рубашку, будет хуже, — хмыкнула я, не без сожаления отводя протянутую руку. Я бы хотела оставить какой-то сувенир от него на память. — Понимаю, что зрелище незавидное и не особо соблазнительное, но…
— Не в этом дело!
— Вильем, ты ничего не можешь сделать Мортону. Ты же не убьёшь его во сне, верно? И не сможешь вызвать на дуэль: поверь мне, он не допустит ничего такого, зато он изобретательно будет мстить, я знаю. Будем объективны: он очень силён. А со мной ничего не случится. Я нужна ему, зачем-то. И я хочу понять, зачем.
— Он вас бьёт, — с ужасом сказал Вильем и уставился на мои колени. — Он же вас…
— Изнасиловал? Не то что бы, я не сопротивляюсь, поэтому нельзя так сказать. Спит со мной, — сказала я глухо, понимая, что, скорее всего, прямо сейчас наши отношения с Вильемом Хоринтом заканчиваются. Меня затрясло то ли от холода, то ли — запоздало — от всех тех эмоций, которые я давила в себе, точно слепых котят. — Да, он спит со мной, я его жена, можно подумать, ты этого не знал. Да, он любит делать мне больно, но бить — нет, бьёт редко. Вильем, кроме стихийной магии… какие виды магии существуют?
Он смотрел на меня так, словно не понимал смысла произносимых мною слов. Потом сдёрнул одеяло с кровати и накинул мне на плечи — я завернулась не без благодарности.
— Коньяка?
— Не стоит. Как твоя рука?
Вильем мотнул головой, словно отгоняя муху.
— Вам нужен лекарь.
— Не нужен, пройдёт. В любом случае лекарь не будет меня лечить без приказа Мортона. Какие виды магии существуют, кроме стихийной?
Я села на краешек его кровати, о которой столько грезила. Вильем опустился рядом, сжал в кулак здоровую руку. Он не пытался как-то меня коснуться, и я уставилась на свои собственные переплетённые в замок кисти.
Что ж, мечты сбываются, но чаще всего не так, как нам бы того хотелось.
— Есть магия иллюзий, — наконец проговорил Вильем. Я почти физически чувствовала его смятение и злость и почти сочувствовала ему. Тяжело быть слабой женщиной, но куда тяжелее — слабым мужчиной. Юному Вильему нечего было противопоставить магистру Мортону Койно, достижения в ублажении меня были не в счёт.
Но как же мне хотелось, чтобы он просто обнял меня сейчас, и как же я не хотела чем-то выдать себя, свой страх перед Мортоном и самой собой.
— Есть ментальная магия. Телепортационная. Телекинетическая.
Телекинез? Возможно, но… всё же нет, не то.
— Что-то связанное с… — я попыталась сформулировать расползающиеся мысли, но тщетно, — с разрушением?
— Чего?
— Чего угодно.
— Не понимаю…
— Ладно, забудь, — я поднялась, сбрасывая одеяло. — Послушай меня. Отставь гордость. Можно чуть-чуть постараться для своей первой женщины… Если ты не врал мне.
— Я не врал вам. Альяна…
— Веди себя как обычно. Ты повредил руку, споткнувшись на лестнице, а до меня тебе нет никакого дела. Ты по-прежнему уважаешь магистра Койно… Не перебивай меня! Выжди две недели, если будешь по-прежнему хотеть уехать, придумай уважительный предлог, сожалей, благодари. Не сжимай кулаки, не криви лицо, не пытайся показать, какой ты мужик, — я улыбнулась, хотя и криво, и не глядя на него. — Мне было с тобой хорошо. Безумно. С ним нет. В постели с ним я всегда буду думать о тебе.
— Альяна, прекратите! — он отшвырнул рубашку и вскочил на ноги. — Вы не в себе. Вы не можете терпеть такое обращение…
— Наивный глупый мальчик, — я тоже встала. Зажмурилась, потому что мне не хотелось говорить то, что я должна была сказать. — Забудь обо мне. Мортон меня не выпустит, а если попробуешь вякнуть — перекусит тебя и выплюнет. Не смей ради меня лезть на рожон. Ты всего лишь безмозглый смазливый мальчишка, неутомимый в постели, но не больше. Куколка с юным красивым телом. Ты мне не поможешь. Ты мне не нужен. Ты… как дармасская роза, мой Вильем. Красив, но без запаха и вкуса. Я устала от старого мужа, у которого встаёт раз в три месяца и только после того, как он притащит в нашу спальню кого-то ещё, вот и всё. Да, Вильем. Он трахал меня при свидетелях куда чаще, чем бил. В первую же твою ночь здесь он притащил меня сюда и трахал так, чтобы я на тебя смотрела. Я соблазнила тебя ему назло. Но не больше. Пошёл ты к дьяволу, глупенький ребёнок, не смей портить мне жизнь больше, чем её уже испортили, слышишь? Несколько восхитительных оргазмов не стоят жизни. Мы друг другу никто.
Я выскочила из комнаты Вильема и пошла к себе. Он не пытался меня задержать.
Мортон так и не появился на пороге моей комнаты, впрочем, я не надеялась, что он сдох. Скорее всего, пришёл в себя и просто скоротал остаток ночи с одной
