Осенний поцелуй - Ирина Счастливая
— Понимаю, но ты сможешь в короткие сроки, привлечь этого монстра к себе, избавляя других несчастных, от столь плачевной участи.
— Но мое мнение о вас, остается прежним.
— Думаю капля злости, и капля эфирных масел дурмана, вам принесет ощутимое облегчение. Оборотни очень сильно ощущают страх, и это может спугнуть монстра.
Флакон с терпкой жидкостью, мне почти силой опрокинули сквозь приоткрытые губы. Жидкость отвратительно пахла, но надо оддать ей должное, она принесла эйфорическое, невесомое состояние моему разуму. Мысль не могла зацепиться за определенный образ и проплывала под воздействием дурмана не оставляя следа негативных эмоций и отклика страха в моей душе. За что я была крайне благодарна господам, так как огни большого города начинали мерцать призрачными огоньками, врываясь отголосками шума, из открытых окон.
Карета проносилась по освещенным улочкам, с ярко горящими подвесными фонарями. Постепенно мы сделав несколько резких поворотов, очутились не в столь богатых кварталах. И судя по откровенно одетым девицам, и ярко горящим красным фонарям, кварталы эти были для ночных увуселений с двусмысленным подтекстом.
— Нет, вы явно самые законченные мерзавцы, с которыми меня свела судьба. — голос под воздействием наркотических средств, казался слишком апатичным и даже равнодушным.
— Что же милая барышня, других в министерство и не берут. Хладнокровных маньяков и убийц, смогут одолеть лишь равные им по силе духа. Ваши мальчики в розовых панталончиках, не одолеют оборотня который увеличивается при обороте в размерах в три раза, и обретает силы в десятки раз превосходящие человеческие.
— Что? — мой сип сдавил горло. — В десятки раз?
Меж тем карета пронзительно скрипнув колесами резко затормозила, меня силком вытащили из нее, и поставили на качающуся палубу морского корабля прямо в сильный шторм.
— По моему мы передозировали капли, Виола еле стоит на ногах. Ну что же вы такая слабенькая, верно с алкаголем вы еще не познакомились, верно?
— Точно, — я ответила как можно резче, покачнувшись и падая на каменный тротуар. Упасть мне не дали, и подхватили на руки, усадив на краешек бордюра.
И вот тут началось самое смешное, что довелось мне увидеть на своем коротоком веку. Бравые шпионы доставали запрятанные медальоны, извлекая их из матерчатых мешочков и артефактами, и на моих глазах превращались в довольно крупных и привлекательных дам легкого поведения. Я нервно хихикала над ними явно издеваясь, капли притупляли порывы смеха, в ином случае меня бы посетил истеричный хохот.
— О, а какая же из ваших внешностей настоящая, мои двуличные? — мне ничего не ответили, они лишь пыхтели, поправляя неудобные юбки.
Нюхательная соль вернула часть моего потерянного сознания. Меня предварительно раздев до одной блузки и тонких брючек, отправили вперед по ночным тротуарам, как жалкую наживку из червячка, на опасную акулу. Возмущаться не было сил, апатичная вялость, и холодный ветер, лишили меня сил о чем либо думать. Лишь одна странная мысль пришла мне в голову, поскорее бы показался этот злобный монстр, а то я совсем закоченею. Одеваться мне не позволили, мол так от меня больше исходит дурманящий запах. А по моему кроме стука зубов, и отчаяной усталости, от меня ничего более романтичного не исходило.
И в какой-то момент я почуяла на своем затылке звериный взгляд, резко повернувшись я никого не увидела. Лишь мои милые дамы шпионы, плелись где-то в хвосте улочки, отбиваясь от подвыпивших ухожеров. Черная тень мелькала из ответевленых проулков. Я кажется поймала свою рыбку, а вот мои телохранители ничего и не заметили. Тихий рык прокатился низким тембром. Рык черной пантеры перед броском. Обычно таким вот предупреждением зверь парализует свою жертву вызывая на уровне инстинкта ни с чем не сопостовимый ужас перед смертью. И я была не исключением из этого правила.
С окрытыми глазами от паралича, что сковал все мои мыщцы, я смотрела на черный комок шерсти, истекающий капающей слюной бешеной твари. Два красных блюдца глаз, и тонны злобы истекающих из них же. Махина летела на меня в прыжке, разинутая пасть была готова зацепить меня в свой смертельный плен. Выставив руки вперед, я пыталась закрыть лицо от острых клыков. В миг когда жар зияющей пасти, опалил мое лицо и когти уже впивались в нежную кожу пронизывая меня острой болью. Другой мощный зверь, не дав ему закончить начатое, сбил его с моего лежащего на земле тела, прокатившись по каменной дороге, со страшным воем.
Куски из крови, плоти, и шерсти летели во все стороны и залепляли мое лицо. Истекая кровью и совсем без сил, я попыталась откатиться из зоны смертельного поля боя. Краем глаза я заметила, бегущего Джеки, из его рук появлялся черный портал смерти. О нем мне удалось узнать из одной книги, попавшей нечестным способом в лавку тетушки при помощи контробанды. Черная дыра, окаймленая по краям траурным красным цветом, поглощая живое существо в свое пространство, заключала его в черную пространтсвенную дыру, навечно. Туда переносили особо опастных преступников, на пожизненное заключение, и без права на помилование. Страшная участь ожидала, напавшего на меня оборотня.
Я не могла далее наблюдать за текущими событиями. Зажмурив глаза и отвернувшись от картины смертной казни, я судорожно вдыхала холодный воздух, оседавший на губах ледяной испариной. Силы медленно истекали из меня, тошнота подкатила к горлу. Кто-то нес меня на руках по пустынным коридорам Замка.
Сознание вспышками кадров, выхватывало смутные образы. В один из таких кадров попало изумленное лицо Эдри. Он шел в темных лабиринтах замка когда столкнулся со странной процесией. Джеки нес меня на руках, моя белая рубашка разорваная в клочья пропитавшись алой кровью прилипла к девичьей груди. Спутанные волосы почти касались кладки каменного пола. А лихорадочный блеск серых глаз, оттеняли синие тени под глазами. Он застыл с изумленным лицом, впав в ступор. Молча развернувшись и явно отклонившись от своего пути, он побрел за нами прятаясь в густой тени ночи.
Джеки полушепотом обьяснял испуганному лекарю, причину моего плачевного состояния. Доктор сильно нервничая, извлекая различные склянки, попросил удалиться мужчину из покоев перед моим осмотром. Большой голубой кристал, на мягкой бархатной подушечке, лежал в моем изголовье и дарил безмятежие и тепло. Знакомые капли дурмана, снова закапали в мой рот. Я уплывала в безмятежие, и сквозь легкую полудрему слышала теплый шепот доктора.
— Спи моя девочка, завтра и следа не останется на твоем нежном теле. И ты снова будешь веселой и счастливой милой барышней. Ну а эти два эксперементатора, дадут подробный отчет, за такую непрофессиональную халатность. Кто им дал такое право…
Ночью
