Цена мира - Александр Петрович Нетылев
— Хорошо, — нейтральным голосом ответил Этельберт, неодобрительно глянув на кесера.
Привычка старшего брата сидеть на столах раздражала его, но бороться с нею он уже восемь лет как устал.
Впрочем, на этот раз для неудовольствия была и еще одна причина.
— Помнится, я не просил его убивать. Его ослабления было бы достаточно, чтобы они выдвинули претензии.
Ингвар безразлично дернул плечом:
— Это вышло ненамеренно. Но очень удачно, ты не находишь?
Король отвернулся, заинтересовавшись пейзажем за окном. Оба они прекрасно знали, что если Ингвар говорил о ком-то с таким безразличием, глупо пытаться вызвать в нем жалость к этому человеку.
А с Ар’Виртджорном у него были счеты еще с тех времен, когда кто-то шибко умный сообразил, что никто не станет вступаться за принца, признанного недостойным собственным отцом.
— Не забыл публично осудить мои действия? — кривовато усмехнулся кесер.
— Как обычно, — развел руками король.
— Осуди еще раз. Скажи, что лишь братская любовь заставляет тебя терпеть рядом с собой подобное чудовище. И кстати, кого из претендентов ты собираешься в итоге поддержать?..
— Вулфреда, — уверенно ответил Этельберт, — Я помню, ты предлагал поддержать слабейшего, чтобы затянуть их противостояние, но Вулфред скоро вернется с победой над данаанскими разбойниками в горах, и мне понадобится наградить его. Вот утверждение прав на Тивон и станет его наградой.
Ингвар хмыкнул, но ничего не сказал. Он оставался при своем мнении; чтобы переубедить его, потребовались бы аргументы посущественнее.
Но вместе с тем, он прекрасно помнил, кто из них король.
— Ты уверен, что Элле и Кенвал справятся? — задал следующий вопрос Этельберт.
Кесер пожал плечами:
— Большинство данаанских рииров, о которых ходила слава колдунов, оказывались лишь трюкачами. Сомневаюсь, что в этот раз будет иначе.
— А если будет?..
— На случай, если будет, я дал Элле Змею. В случае, если придется иметь дело с колдовством, она прикроет его и поможет отступить.
— Ты смотри, — заметил Этельберт, — Если это случится, я все-таки выдерну тебя ему на помощь. И не посмотрю, что у тебя все еще медовая луна.
Ингвар развел руками и шутливо поклонился:
— Как пожелает Ваше Величество.
И залпом осушил бокал.
— Кстати, у тебя же была первая брачная ночь, — сменил тему младший брат, — А ты так и не похвастался и не поделился интимными подробностями. Весьма эгоистично с твоей стороны.
Кесер поморщился:
— Нечем там делиться. Я её не тронул.
Король замер, переваривая услышанное.
— Еще раз, — медленно сказал он, — Ты известен как главное в королевстве средоточие греха и порока. Слухи о твоих похождениях пересказывают друг другу стыдливым шепотом. Два эдлинга объявили тебя своим кровным врагом за то, что ты совратил их жен, а еще трое не смогли этого сделать только потому что ты их убил на дуэлях. Хозяйка одного из столичных борделей держит нескольких девушек специально для тебя как для особого клиента. Но при этом свою законную супругу ты… не тронул?
Ингвар с деланным безразличием ответил:
— Прошлой ночью прекрасная Линетта была бы слишком зажата и напугана. Она не получила бы никакого удовольствия, тем более в первый раз. Тебе, кстати, тоже не помешает учесть это: я слышал, что принцесса Бей’Ханна из Трира на три года младше её. Тебе следует быть еще аккуратнее.
Голос короля похолодел:
— Что мне делать со своей супругой, я разберусь сам.
Кесер лишь хмыкнул:
— Осторожнее, братец. Тебе стоит больше прислушиваться к советам старших и более опытных людей. Если, конечно, ты не хочешь за пару лет получить в своем дворце ЕЩЕ ОДНУ властную мегеру.
И надо же было такому случиться, что именно после этих слов доверенный слуга объявил:
— Ваше Величество, Её Величество вдовствующая королева Вин’Эдита ищет встречи с вами!
— Помяни демона, и он тут как тут, — поморщился Ингвар, одним прыжком слезая со стола и в нарушение всех правил этикета запуская руку в вазочку с деликатесными сырами.
— Вот кто бы мне объяснил, почему сплетня о моем вороньем языке при дворе так и не прижилась?
Этельберт слегка смешался, испытывая неловкость, как и всегда в таких случаях.
— Брат…
— Да, да, я помню, — прервал своего короля кесер, — Мне не следует встречаться с ней лишний раз. Не беспокойся, я выйду через черный ход. Тем более что у меня есть еще кое-какие дела. А над моими словами все-таки подумай. И про Вулфреда, и про Ханну.
В этот день Ингвар Недостойный ощутил прямо-таки непривычный интерес к своей персоне. Обычно люди старались избегать общения с ним. Для верности — по возможности выбирать пути, полностью исключающие встречу. Лишь очень большая нужда могла заставить кого-то пересечься с ним в коридоре дворца и заговорить.
Сегодня же кесер обнаружил, что даже короткий путь может занять кучу времени, если попадающиеся по дороге люди питают нездоровый интерес к тебе и твоей личной жизни. Три придворные сплетницы, жаждущие первыми получить материал для пересудов на светских приемах. Четверо правоверных эормингов, торопящихся осудить его поведение с молодой женой (о котором узнали по большей части от придворных сплетниц). Двое юнцов, чье осуждение оказалось более агрессивным, — но мигом как-то затухло, стоило положить левую руку на рукоять меча и мягким тоном предложить потребовать удовлетворения в поединке.
А также лично леди Бей’Сина. Дама столь же вспыльчивая, сколь и страстная в постели. Некогда она стала для него отличным поводом спровоцировать на поединок её мужа.
Ингвар всегда старался совмещать приятное с полезным.
— Кесер Ингвар! — она обратилась к нему громко, не скрываясь.
Весь двор знал об их связи. Для асканийской благородной дамы подобное было бы концом репутации, — но ей люди скорее сочувствовали.
Невинной жертве колдовских чар, беспомощной пленнице проклятых демонских глаз.
— Я так старалась забыться в вере, но я бессильна перед вами, — затараторила девушка.
Её темные глаза
