Взор Талимана - Ксения Викторовна Мирошник
Киран резко принял ту же позу и, если бы не стол между ними, то, вероятно, вышиб бы из нее весь дух.
– Думай, что говоришь! – рявкнул он. – Кто дал тебе право выдвигать такие обвинения?
– Поговорим о правах? – Гнев, ярость и жгучая обида, рвались наружу, и Илая не смогла остановиться. – Вы трое – лжецы и лицемеры!
– Илая! – грозно предостерег ее Киран, но она уже не слышала его. Она повернулась к Микону. – Вы приветствуете моего отца и называете другом, говорите о радости встречи, но ваш голос пропитан ложью, которую я ощущаю кожей. Вы просите своего воина сделать что-то против меня и рассуждаете о доверии. – Ее взгляд переместился к Курту. – Вас я вообще не понимаю. Вы дружелюбны и искренни, я отчетливо это слышу, но ваш интерес ко мне вызывает дрожь и подозрения. Это, по меньшей мере, не нормально.
Ни Микон, ни Курт не пытались защищаться, что для нее было красноречивее слов. Илая медленно, скрывая болезненную гримасу, повернулась к Кирану.
– О том, что между нами не может быть и тени доверия, я даже говорить не стану. Я слышала, что ты обо мне думаешь, и мне этого вполне достаточно…
– Илая. – Голос Курта впервые прозвучал строго. – Я понимаю твои сомнения и отказ доверять нам, поверь! Просто есть такие вещи, которые мы не готовы открыть тебе сейчас. Еще не время, ты просто не готова.
Илая слышала, что Курт абсолютно честен с ней и никак не могла понять, в чем же подвох. Может он сам верил в то, что говорит?
– Я понимаю, что должно пройти время, прежде чем ты сможешь понять и поверить, и сейчас могу лишь искренне попросить у тебя прощения за тот разговор, невольным свидетелем которого ты стала. – И снова его голос не лгал. – Обещаю, что придет время, и ты все узнаешь, но не сейчас.
Илая выпрямилась, убирая руки со стола. У нее не было выбора.
– Я останусь гостем в вашем доме, но говорить о доверии действительно не время. Как утверждала моя мама: «Доверие вещь хрупкая и крайне опасная».
– Согласен, – тихо сказал Курт. – Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.
Она медленно развернулась и направилась к двери, но голос главы клана остановил ее на пороге.
– Почему ты так яростно защищаешь свою семью? Они ведь не заслужили этого? – Старик был растерян и смотрел на нее, ожидая ответа. Его голос говорил, что он не хочет обидеть ее или унизить, просто отчаянно хочет знать.
– Другой у меня не было!
Курт привел ее в просторную светлую комнату, под самой крышей. Несмотря на то, что дом был каменным, вся комната внутри оказалась деревянной. Стены из тонких реек, прекрасно обработанных рукой настоящего мастера, были из светлой древесины. Вся мебель выглядела новой, и даже запах свежеспиленного дерева еще витал в воздухе. Девушка заворожено подошла к огромному окну в центре комнаты и взглянула на тесно стоявшие деревья за ним. Атмосфера в этой комнате была чарующей, находиться здесь было очень приятно. Илая прежде никогда не чувствовала себя так в незнакомом месте. Она твердо знала, что тот кто создал все это, очень любил, то чем занимался.
– Чья это комната? – не могла не спросить она.
– Киран уступил тебе свою. Комната Уны меньше, да и она сейчас в таком возрасте, когда делить свое пространство не хочется ни с кем. – Илая почему-то не удивилась.
– С чего бы ему это делать?
– Не будь слишком строга к нему, – улыбнулся Курт. – Киран бывает заносчив, но он хороший человек. Я уверен, что пройдя бок о бок этот путь, вы лучше узнаете друг друга и может даже подружитесь.
Илая лишь фыркнула неопределенно в ответ и Курт ушел. Она бросила сумку на кровать и снова повернулась к окну. Оно было действительно большим, словно хозяин этой комнаты жаждал свободы, воздуха и простора. Илая старалась не думать о том, где предстоит спать Кирану, хотя эта мысль постоянно посещала ее.
Утром, когда Илая вышла на крыльцо, масштаб увиденного, заставил ее замереть. Казалось весь клан собрался проводить их в дорогу, хотя нет конечно, не их, Кирана. Люди, пришедшие сегодня сюда, любили его и пришли поддержать, возлагая свои надежды и чаяния на его крепкие плечи. Девушка внутренне сжалась от пронзительной боли и злости, но потом осеклась. Злиться на Кирана было глупо, он не виноват, что ее собственный клан не ценил ее настолько, чтобы проводить в дорогу. Илая собрала волю в кулак и подняла голову, запрещая себе сокрушаться по этому поводу. Прямо на нее смотрели карие глаза, в которых она увидела нечто неуловимо теплое. Он был смущен! Но чем? Вниманием? Это как-то не вязалось с его образом, созданным в ее голове. Сейчас она видела лишь лицо, но когда люди немного расступились, Илая чуть было не ахнула. Киран был одет как обычно, в темные брюки, рубашку и сапоги. С ним был его лук и несколько ножей, уже знакомый ей кинжал висел на поясе. Но все это не шло ни в какое сравнение со шкурой, что была надета на плечи. Барс! Вот о чем говорила Уна, Киран действительно был «Истинным Барсом»!
VII
Когда-то давно, Илая слышала, что на землях людей было много барсов и юноши убивали их, проходя испытание. Неудивительно, что последнюю сотню лет встретить этих благородных животных было почти невозможно. Их осталось слишком мало и жизнь каждого слишком ценна, чтобы уничтожать их вот так бесцеремонно. Увидев шкуру барса на плечах Кирана, Илая разозлилась. «Варвар! Как можно убивать их сейчас?!» - подумала она, но ее мысли прервал голос Микона, вышедшего следом за ней:
– Сегодня мы провожаем нашего сына и дочь клана Каллима в опасное путешествие. Они отправляются искать древних Богов, чтобы просить о помощи. Этим детям предстоит пройти все испытания, посылаемые богами, чтобы доказать, что они достойны найти их дом. Путь будет нелегким, полным опасных препятствий и непреодолимых преград, но я уверен, что они справятся. Так проводим же их с честью и пожелаем удачи. – Микон повернулся к Илае и протянул руку Кирану, который тоже поднялся на крыльцо, и встал бок о бок с девушкой. – Дети мои, будьте
