Украденная невинность, или Право первой ночи - Надежда Олешкевич
В груди забурлила злость. Я глянул на Эмилию, внешне сохраняющую спокойствие, однако то и дело бросающую на меня опасливые взгляды. Захотелось вдруг показать себя. Пусть бы увидела мое истинное лицо, восхитилась, перестала избегать и покорилась или, скорее, ужаснулась и… перестала смотреть в мою сторону. Я поправил воротник, ощущая пробуждение зверя. В глазах возникла неприятная резь. Свет стал слишком ярким. Я прочистил горло и кашлянул в кулак, не понимая причины своего состояния. Татуировку ведь обновлять нужно только через неделю!
— Профессор дэ Мьюви? — вдруг появился в дверях мой камердинер. — Позвольте поговорить с тер Орнандом.
— Да, конечно, — махнул рукой Хорс и продолжил проводить инструктаж.
— Что случилось? — вышел я в коридор.
— Ее величество королева хочет вас видеть.
— Не сейчас.
— Завтра важный прием, на котором вам необходимо присутствовать.
— В честь чего?
— Не могу знать, тер Вилайн, — чуть тише произнес камердинер. — Но смею предположить, что виной тому приезд правящей семьи Дэкстора.
— Она меня женить решила? — поразился я и обернулся на закрытую дверь кабинета профессора Хорса. — Как не вовремя.
Королева Оринса умела портить планы. Моя мать зачастую не признавала чужого мнения, хотя делала вид, что слушала и даже соглашалась. Вот только потом все подстраивала так, как ей нужно. Я не раз обжигался в такие моменты. Даже не сосчитать, сколько радовался своей победе, но потом понимал, что она меня снова обыграла и заставила поступать так, как «советовала» изначально.
Но это не значило, что я собирался безвольно идти туда, куда укажут. Да, конкретно сейчас пришлось отказаться от похода с профессором Хорсом, дабы избежать ответных выпадов со стороны матери. Я ведь ее прекрасно знал. Пошлет за мной отряд, поставит лагерь на уши, да еще накажет дэ Мьюви за то, что посмел втянуть наследника трона в опасное мероприятие. Дождавшись, когда все учащиеся покинут кабинет, я поговорил с преподавателем зельеварения наедине и обрисовал ситуацию, а после снова почувствовал пробуждение зверя.
Подобное случалось редко. Меня душила собственная сила, кожа едва не покрывалась чешуей, а грудь уже леденела от закручивающейся там магии.
Именно поэтому вечером пришлось отправиться в город. Я заехал в салон на окраине Мадл-Хэнса, встретился со специалистом по нанесению магических татуировок и вышел оттуда через час с ощущением полного спокойствия. Правда, заметил через улицу знакомую фигуру и заподозрил неладное.
— Следишь за мной, Хансэн? — произнес я беззвучно и сделал вид, что его не увидел.
Достал ключи от магбиля. Сел за руль, то и дело поглядывая в место, где за столиком уличного кафе сидел дэ Ритэн.
Неистово захотелось вернуться в салон и замести следы. Вдруг оставил улики? Что если сказал или сделал что-то, способное раскрыть наш с матерью секрет? Однако я точно знал, что Норис никому и ничего не расскажет. Он сам нанес себе татуировку Молчания и потому не в состоянии выдать чью-либо тайну. И то, что ищейка драконов следил за мной, еще ничего не значило, ведь Хансэн просто ревновал свою жену ко мне. Было за что!
Я нажал на панель управления магбилем, но не завел его. Вышел. Посмотрев по сторонам, перебежал дорогу и подошел к столику дэ Ритэна.
— Здесь свободно?
— Тер Орнанд, — натянуто-приветливо отозвался маг и подозвал к себе официантку, чтобы та забрала пустую чашку из-под кофе. — Какими судьбами в этих краях?
— А ты? — ответил я вопросом на вопрос. — Выслеживаешь кого-то? Или поджидаешь меня, чтобы вновь «поговорить по душам»?
— Заметь, это ты подошел, — произнес он, положив на стол крупную купюру.
— Заметил, поэтому и подошел, — мне надоела эта ядовитая любезность.
Я поправил браслет под рубашкой, который каждый раз сильнее впивался в кожу после нанесения татуировки, и решил перейти к делу:
— Дэ Ритэн, нам нужно поговорить, — сел я на свободный стул. — Ты знаешь, что произошло на вступительных экзаменах твоей супруги?
— Допустим.
— У меня этих сведений нет, однако я наслышан, как после того происшествия к ней относятся. К тому же, ты должен понимать, сколько вокруг нее недругов, ведь никто по щелчку пальцев не примет беднячку в высшем обществе. Ее считают выскочкой и аферисткой. И она навсегда такой останется, сколько бы усилий не прилагал ты или твой отец.
По лицу ищейки невозможно было прочитать его эмоции. Однако я знал, что его покоробили мои слова, ведь они — чистая правда. Эмилии будет сложно. Всегда и везде! Особенно в Мадл-Хэнсе.
— Замечу, у меня тоже есть недоброжелатели.
Уголки губ мага чуть дрогнули. Он сложил руки на груди, ожидая продолжения.
— Дэ Ритэн, это заговор. Не знаю точно, против твоей супруги или против тебя, однако могу сказать со всей уверенностью: конкретно я не заявлял право на первую ночь с твоей супругой.
— Как интересно, — прищурился Хансэн.
— Предлагаю объединить свои усилия и найти зачинщика. И чем быстрее мы это сделаем, тем скорее разъясним ситуацию и разойдемся с миром.
— Тайный союз? — уточнил он.
— Что-то вроде того.
— Твои слова имеют смысл, — произнес ищейка и протянул руку. — Хорошо, давай попробуем. Я найду тебя, когда понадобится.
Мы обменялись рукопожатиями. Дэ Ритэн поднялся и быстрым шагом направился вдоль улицы к своему магбилю. Как-то слишком быстро он согласился. И его цепкий взгляд, который по ходу нашего диалога становился выжидающим, еще долгое время не давал мне покоя. Я изначально знал, что играть с огнем опасно. Вот только его не обязательно тушить. С врагами можно договориться, а не уничтожать всех без разбора, как любила делать моя мать.
Кстати, о ней…
Переодевшись в своих покоях, я явился на аудиенцию с королевой.
— Добрый вечер, матушка. Ты меня звала?
— О чем вы разговаривали с ищейкой? — спросила она, рассеяв по помещению магию.
— Следишь за мной?
— Ты еще не понял, в каком мире мы живем? Они уничтожили весь наш род. Они пронзили сердце каждого дракона в Оринсе и за его пределами. Они уничтожат и нас, даже не моргнув глазом.
— Почему?
— Не задавай глупых вопросов, — махнула рукой королева и отошла от окна.
— Отчего же он глупый? Сложно поверить, что драконы настолько разозлились из-за осквернения каких-то цветов, что первыми напали на людей. Я слышал эти легенды.
— Это не легенды, — моя мать налила себе стакан воды и сделала глоток.
— Легенды, — отстаивал я свое, уже давно не веря этим россказням. — С чего вдруг людям нужно было осквернять святая святых? Ты сама говорила, что человек не делает ничего просто так. Но тогда зачем им врываться и уничтожать посевы цветов,
