Богиня тьмы (СИ) - Вин Милена

— Надо же… И голос изменился, — восхищенно протянула Ли, слегка улыбнувшись.

Прошел день с рождения нашего внезапного плана. Твердое решение Калеба проникнуть в гарнизон и раздобыть записи жрецов ни я, ни Далия больше не оспаривали. Медлить с этим было чревато последствиями, поэтому Калеб решил отправиться к крепости во время начала фестиваля — праздника в честь ухода зимы. Многие охотники и рыцари уже посетили столицу: одни для того чтобы патрулировать город, другие — веселиться вместе с остальным людом. В любом случае это означало, что гарнизон будет практически пустовать. У Калеба будут считанные минуты на то, чтобы проникнуть внутрь крепости, а после — в кабинет командира. Никто из нас не посмел усомниться в его способностях и смекалке, но давящее чувство тревоги все равно поселилось глубоко внутри нас, сбивая все мысли в кучу и заставляя трепетать каждый раз, когда речь заходила о возможном провале и способах выйти из гарнизона живым.

— Держи. — Лориэн протянул рыцарю синий плащ и позолоченные наплечники — элементы одежды воинов Совета. — Это минимум, который у меня есть. В случае чего притворись новичком. И не используй заклинание внутри гарнизона. Оно имеет один существенный недостаток… — Лори, закусив губу, несильно почесал ладонью шею. В последнее время я часто стала замечать подобное движение с его стороны. Кажется, именно это выдавало его волнение. — После наложения дымки несколько минут магические существа способны ощущать энергетические волны, созданные заклинанием. Охотники почувствуют это сразу — подобно смраду. Потому повтори заклинание перед тем, как подойти к гарнизону. За версту желательно… У тебя будет максимум полчаса.

Калеб лишь кивнул в ответ, крепя наплечники, но при этом, кажется, внимательно слушая мага. Лориэн хотел что-то добавить, но внезапный стук в дверь оборвал его попытку, и он, направившись в коридор, торопливо бросил:

— Ко мне посетитель. Скоро вернусь.

После его ухода в комнатушке воцарилась какая-то напряженная, волнующая тишина и в то же время началось усиленное движение со стороны Калеба. Он продолжил надевать тяжелую броню, стараясь не смотреть на нас. Далия опустилась на край кровати и взяла на руки Румико. Поглаживания ее были машинальными, лишенными чувств, а невидящий взгляд уставился в окно.

Сейчас я чувствовала себя невероятно жалкой и беспомощной. Смутное понимание того, что в происходящем нет моей вины, медленно улетучивалось, сменяясь жгучим чувством стыда. Не знала я только, перед кем мне было стыдно больше — перед Калебом, взявшем на себя непосильную ни для меня, ни для Далии задачу, или перед сестрой, изводившей себя сомнениями, или же перед всеми демонами, не ведающими о замыслах Халы.

— Пообещай мне кое-что, — шепнула, обхватив себя руками за плечи, будто в попытке спастись от страха за жизнь друга. Я увидела, как Калеб замер и внимательно посмотрел на меня, и почувствовала, что Далия тоже сосредоточила на мне свое внимание. — Ты ни за что не посчитаешь эти чертовы книги дороже собственной жизни.

Мужчина слегка приоткрыл рот, вобрал в легкие воздух, желая что-то сказать в ответ, но я остановила его неуверенным движением руки. А затем подошла поближе, обхватила его лицо ладонями, заставив посмотреть прямо в мои глаза, и заметила, что наложенное на него заклинание медленно утрачивает силу.

— Если тебя заметят, если твоей жизни будет что-то угрожать, ты отступишь. Калеб, дай мне слово. Я не прощу себя, — добавила чуть тише, — если с тобой что-то случится…

Уже прежнее приветливое лицо озарила теплая улыбка. Это было странно и удивительно, но теперь меня не раздражала чрезмерная веселость бывшего рыцаря. Порой мне ее даже не хватало. Прежняя я изумилась бы тому неоспоримому факту, что я стала зависима от улыбок своей сестры и друга. Их смех заменял мой, а сердца трепетали от любви, в то время как мое изнывало, тоскуя по родителям и Каю.

— Как прикажете, командующая.

Сердце стучало торопливо, как во время безудержных танцев, а руки дрожали, не давая открыть ржавый замок потайной двери с помощью длинной острой спицы. Калеб прикрыл на мгновение глаза и глубоко вдохнул вечерний воздух. Ноздри щекотали непривычные черные усища, доставшиеся ему от заклинания дымки. Сейчас он мало походил на самого себя, но даже понимание этого не помогло унять волнения.

Замок поддался с третьей попытки. Раздался едва уловимый щелчок, который показался Калебу настойчивым колокольным звоном. Отбросив ржавчину, мужчина слегка отворил дверь и заглянул в темный узкий коридор, заканчивающийся витой каменной лестницей. Об этом проходе некоторые охотники и рыцари даже не знали. Воспользоваться им могли только при осаде, что совсем не случалось за время службы Калеба, посему он и выходил из цитадели через эту дверь поздними ночами, чтобы встретиться на границе с отцом и передать важную информацию о передвижениях Совета. Это было так давно, но встречи с родным демоном все еще хранятся в его памяти.

Медленно, осторожной поступью Калеб поднялся по лестнице. Темнота плавно сменилась мягким светом настенных канделябров. Он оказался в маленьком проходе, окруженном стенами и только с одной стороны закрытым толстой красной тканью. Вокруг царила тишина, и, отодвинув занавеску, мужчина не заметил ничего подозрительного. Ни звука легкого дыхания, ни шороха или иного намека на чье-либо присутствие. Пока энергия охотников слабой волной достигала его, говоря о том, что они находятся в другом крыле крепости, где расположены комнаты, он двинулся вдоль высоких колонн. Каждый шаг по плитам отзывался гулким эхом, сливаясь с тяжелым биением сердца, а доспехи глухо звякали, разрезая тягостную тишину.

Калеб не считал себя трусом. Но он знал, что сейчас его страх граничит с безумием, а слившись, они будут способны дать начало храбрости. Ведь храбрый человек признает, что он боится, и вопреки этому мчится навстречу страху, забыв о гордости и подвигах, помня лишь о близких и их безопасности. Это утешило его на какое-то время, но торопливый стук каблучков заставил замереть и напрячься.

Ему хватило нескольких секунд, чтобы распознать человеческую энергию. Решив не рисковать, мужчина спрятался за толстой белой колонной, скрывшей его полностью, и прислушался. Обладатель маленьких каблучков пронесся мимо и вскоре исчез за углом.

Внутри Калеба разрасталось желание как можно быстрее оказаться в доме Лориэна, но он вынудил себя дышать ровнее и осторожно пошагал дальше по коридору. Кажется, здесь промчалась служанка, но Калеб не мог понять, почему от нее исходил мертвецкий, гнилой запах, смешавшийся с металлическим запахом крови. Лазарет находился в другом крыле, а запах тянулся до самого кабинета командира. Предчувствие какой-то беды стало еще более сильным и неотвязчивым, стоило мужчине остановиться напротив двери и заметить на серебряной ручке и косяке из белого дерева свежие капли крови.

Затаив дыхание, он зашел внутрь. Осознание пришло сразу, но убраться восвояси Калеб не поспешил. Кто-то до него уже заглянул к командиру, оставил после себя бардак и скрылся. Кабинет, освещенный лучами заходящего солнца, был разгромлен: разбитые окна, сломанные книжные стеллажи и разбросанные по полу фолианты с разорванными в клочья страницами. На осколках стекла, усеявших бордовый ковер, засыхала густая кровь, а пропитанную влагой занавеску раздувал ветер, принесший природную свежесть, но так и не изгнавший запах смерти.

Калеб досчитал до десяти, прислушиваясь к посторонним звукам. Томительную тишину нарушал лишь свист ветра и монотонный стук капель. Подождав, пока сердце снова забьется ровно, он направился к большому дубовому столу. Под сапогами раздавалось омерзительное чавканье, и Калеб нервно сглотнул, поняв, что ковер пропитался чьей-то кровью. Заглянуть за стол его заставило скорее любопытство, нежели решимость и смелость.

— Вальтер… — сорвался с губ придушенный шепот и растворился в тишине.

Вид истерзанного тела командира не смог оставить мужчину равнодушным. Калеб скривился, но не отвернулся, а продолжил скользить взглядом по покрытым кровью ногам, вспоротому животу, едва прикрытому броней и гербовой накидкой, вывернутым рукам и лицу, превратившемуся в кровавое месиво.