Дж. Уорд - Тени
— Трэз…
— Скажи с’Эксу, что я хочу встретиться с ним. Я не могу пойти сейчас из-за…
— Ты же не думаешь о том, чтобы вернуться, правда?
Трэз не отвел взгляда от закрытой двери.
— Трэз. Ответь мне. Ты же не думаешь о том, чтобы вернуться?
айЭм выругался в повисшем молчании:
— Трэз? Прием?
— Я должен встретиться с с’Эксом. Но только после… — Трэз прокашлялся. — Да. После.
айЭм кивнул, но что еще ему оставалось? Невозможно ставить Трэзу в вину подобное расставление приоритетов.
К несчастью, с’Хисбэ не проявят столько же понимания. Именно из этого исходил айЭм. Никто не полезет к его брату, пока с Селеной творится такое дерьмо.
Не важно, на что ему придется пойти: у Трэза будет свобода, чтобы позаботиться о своей женщине.
К дьяволу Королеву.
Глава 14
Лейла держала ногу на педали газа, а руки — на рулевом колесе своего бледно-голубого Мерседеса, и ее не покидало чувство, будто ее преследуют. Куин купил ей E350 4matic, что бы это ни значило, примерно три месяца назад. Он хотел что-то более приметное, крупное и быстрое, но в итоге комфортней всего ей было в маленьком седане. И она выбрала этот цвет, потому что он напоминал ей о купальнях в Святилище.
Фермерские угодья стелились по горам и долам, и ей нравились эти волнообразные поля, на которых в июле и августе колосились стебли кукурузы, а в месяцы вспахивания ее ровняли как мужскую бороду. Сейчас она знала всю местность наизусть, часто проезжая этой дорогой к одному конкретному холму, особенному лугу, одному специфическому дереву.
Добравшись до низкого холма, она приглушила фары и позволила машине самой замедлиться и остановиться. Она всегда чувствовала себя скверно, приезжая сюда, но видя состояние Селены и понимая, что это значило, на сердце было тяжелее обычного.
Вылезая из-за руля, она положила руки на поясницу и выгнула грудь, пытаясь расслабить мышцы, которые, казалось, навечно одеревенели…
— Ты рано.
Охнув, она обернулась. Кор стоял всего в футе от заднего бампера, и Лейла сразу почувствовала, что с ним что-то не так. Дело не в том, что его жесткое лицо выглядело как-то иначе; начиная с заячьей губы, из-за которой казалось, что он постоянно скалился, до его проницательных глаз и тяжелого подбородка, все оставалось прежним. Также неизменна была его короткая стрижка, длинный черный кожаный плащ, даже его кожаные штаны и военные ботинки, все то оружие, которое, как она знала, он носил на себе, но старательно прятал от нее.
Она не могла точно определить, в чем дело. Но инстинкты не лгали, и они никогда не ошибались.
— Ты не здоров? — спросила Лейла.
— А ты?
Она положила руки на живот.
— Нет.
— Что случилось прошлой ночью? Почему ты не пришла?
В памяти всплыл образ Куина, вышагивавшего по бильярдной, пока они с Блэем сидели на диване. А потом как они втроем стояли в смотровой комнате учебного центра, в стороне, пока осматривали Селену и сообщали еще больше плохих новостей.
— Беда в семье, — сказала она. — Точнее, даже две.
— Какого сорта?
— Ты не причем.
— Очень немногое, что касается тебя, не заботит меня.
Посмотрев на дерево, под которым они всегда сидели, она задрожала.
— Я…
— Ты замерзла. Мы сядем в твою машину.
В своей привычной манере Кор взял все в свои руки — открыл для нее дверь и отошел в сторону с молчаливым приказом. Мгновение она колебалась. Несмотря на благородный мотив спасти Короля и Братьев, в душе она знала, что никто не одобрит этих встреч, эти слова, время, которое она провела с заклятым врагом Братства.
Врага, который пытался свергнуть Рофа не единожды.
Сидеть с Кором в той самой машине, что Куин купил для нее по доброте душевной, казалось осквернением самых ценных для нее отношений.
Но она защищала своих любимых, напомнила себе Лейла.
— Садись, — сказал ей Кор.
И она села.
Закрыв ее дверь, Кор обошел машину к пассажирскому сиденью и постучал по стеклу. Открыв ему дверь, Лейла вспомнила ошибочную мифологию людей о вампирах: считалось, что нежить нужно пригласить в дом, иначе она войти не сможет.
Так далеко от реальности.
Тело воина заняло все переднее место седана, которое было огромным для нее, даже глубоко беременной. И, сделав вдох, чтобы успокоиться, Лейла возненавидела себя за то, что ей понравился его запах… но так и было. Он всегда старательно отмывался перед их встречей, его кожа пахла пряным одеколоном, к которому она отчаянно хотела испытывать отвращение.
Намного приятней, если она будет постоянно думать о том, что ее принудили к этому общению, близости.
Потому чтобы быть с ним по собственной воле…
Господи, почему она так много думает этой ночью…
— Поезжай, — сказал он. — Пожалуйста.
— Что? — Ее сердце гулко забилось. — Зачем?
— Здесь больше небезопасно. Нам придется встречаться в другом месте.
— Почему? — Осознание того, сколь мало ей было известно, и сколь мало она ему верила, заставило ее понять, насколько они изолированы. — Что изменилось?
Он посмотрел на нее.
— Прошу. Для твоей безопасности. Я никогда не причиню тебе вред… ты должна знать… повторюсь, это место больше не безопасно для нас.
Мгновение она изучала его взгляд.
— Куда мы едем?
— У меня есть другое надежное укрытие. Езжай на запад. Пожалуйста.
Она не шелохнулась, и Кор накрыл ее ладонь своей и сжал.
— Здесь не безопасно.
Отпустив ее руку, он не сводил с нее глаз. Спустя мгновение она словно издалека наблюдала, как протянула руки и нажала кнопку зажигания, заводя двигатель.
— Хорошо.
Машина поехала, раздалось тихое пиканье.
— Твой ремень, — сказала она. — Ты должен пристегнуть его.
Он без слов подчинился, натянув ремень на свою массивную, очень широкую грудь и со щелчком вставив его в гнездо.
— Как далеко? — спросила Лейла, когда новый укол страха снова заставил ее сердце биться быстрее.
— Десять миль. — Кор чуть приоткрыл окно и сделал вдох, будто пытался уловить запахи в воздухе. — Это безопасное место.
— Ты похищаешь меня?
Он отшатнулся.
— Нет. Ты всегда вольна уйти, когда пожелаешь.
— Хорошо.
Она надеялась, что он говорил правду. Молилась. И разве это не проливало яркий свет на смертельную игру, которую она затеяла?
Это нужно прекратить, подумала она. Идет война с лессерами. Он предал ее Короля.
Она глубоко беременна.
Проблема в том, что она не знала, как распутать нити, связывавшие их вместе.
***
Рейдж был последним из Братьев, материализовавшихся на лужайке перед особняком с обложки журнала для богачей. Посмотрев на огромный возвышающийся дом, он услышал диктора из старого сериала про Бэтмена «А в это время в фамильном имении Уэйнов…».
Особняк в тюдоровском стиле был окружен ухоженным газоном, будто был слишком хорош, чтобы брататься с чем-то кроме Белого Дома; внутри горели огни, мягкий желтый свет был настолько роскошным, словно на тех лампах были абажуры из чистого золота. Дворецкий быстро миновал серию окон с бриллиантовыми стеклами, его официальная униформа пришлась бы Фритцу по вкусу.
Наверное, у них один портной.
— Вы готовы к появлению Его Королевского Высочества? — сухо спросил Ви.
Пятеро согласно заворчали, и потом Вишес исчез. План был таков: он присоединится к Бутчу в новом «Ренж Ровере» копа, который был припаркован в четырех милях к востоку, с Королем, сидевшем на пассажирском сидении и бесившемся из-за мер безопасности. Эти двое привезут сюда Рофа… давая всей группе возможность эвакуировать его несколькими разными способами, если запахнет жареным.
Рейджу жутко не понравилась идея привезти сюда Рофа на встречу с Тро, но Король отказался посылать представителя, и что им еще оставалось? Привязать его к долбаному креслу, чтобы он не пошел в одиночку?
— Для вашего сведения… — Рейдж достал один из черных кинжалов. — Я не могу обещать, что не приготовлю из ублюдка суши.
— Я подержу его для тебя, — кто-то бросил в ответ.
Холодный ветер подул с севера, сметая упавшие листья на его ботинки, и Рейдж посмотрел через плечо. Слева ничего не двигалось. В кустах никого. Ничего подозрительно в воздухе.
Но он почему-то дергался как черт.
Ну, да. Все, что имеет отношение к Шайке Ублюдков, едва ли похоже на ночь, проведенную на диване в попытках убедить себя, что на самом деле он не смотрит «Скандал».
Или «НДИНД», если Лэсситер доберется до гребаного пульта.
Десять минут спустя «Ренж Ровер» вывернул на подъездную дорожку и начал подъем на возвышенность, фары освещали фасад дома и всех собравшихся.
Бутч развернулся перед особняком так, чтобы внедорожник смотрел капотом в сторону выезда, и Роф, открыв дверь, выскочил с пассажирского сидения. В своих ботинках, мужчина возвышался над крышей автомобиля, и в отличие от всех них на нем не было плаща или куртки.
