Бессердечное небо - Каролайн Пекхам
С тех пор как он сбежал из-под домашнего ареста во Дворце Душ, на него обрушилась вся тяжесть этого позора, его имя снова и снова протаскивали по грязи, а окружающие его Фейри сторонились и высмеивали его. Но теперь, в диком повороте судьбы, звезды наложили узы на него и его единственную настоящую любовь, снимая позор с его души и освещая его за все, чем он пожертвовал ради своей Элизианской пары.
Дарси Вега смогла дать комментарии, заявив, что «Лэнс — самый преданный, благородный и самоотверженный человек, которого я когда-либо встречала, и для меня большая честь быть его Элизианской парой». Она также сказала, что «он для меня дороже самого солнца, и я проведу всю свою жизнь, любя его так, как он заслуживает того, чтобы его любили».
Я поднял голову и увидел, что Дарси улыбается мне, ее глаза яркие и полные эмоций, а у меня в горле встал ком.
— Ты это сказала? — спросил я, и она кивнула, наклонившись, чтобы мягко поцеловать меня в щеку.
— Я подразумевала каждое слово, — поклялась она, и я уставился на нее, потеряв дар речи, а затем посмотрел на Тайлера.
— Я надеялся получить от тебя комментарий, — спросил Тайлер. — Чтобы я смог опубликовать её к утру.
— Я не знаю, что сказать, — сказал я, откинувшись на спинку кресла и проведя рукой по волосам, в растерянности, мой разум все еще обрабатывал то, что это действительно происходит.
Я был свободен от своего позора, у меня есть самая невероятно удивительная девушка в статусе моего Элизианской Пары, и теперь весь мир узнает, что я не был каким-то монстром, который надругался над ней.
— Знаешь. — пробормотал Габриэль, глядя на меня со знанием дела, и я рассмеялся, когда слова дошли до меня.
Тайлер постукивал по своему атласу, пока я говорил, записывая их, пока я говорил единственное, что я мог сказать: «Я самый счастливый человек в этом гребаном мире».
Калеб
Празднование было довольно бурным, и я не мог не улыбаться, отчасти потому, что был чертовски пьян, но также и потому, что в кои-то веки все было хорошо.
Мой sanguis frater нашел свое искупление в узах Элизианской Пары, и я купаюсь в радости и любви, которые бросают в их сторону все повстанцы, поскольку они, казалось, мгновенно забыли, что он вообще когда-либо был Опозоренным Властью неудачником.
Хэмиш так сильно рыдал, что Каталина в итоге отправила его спать пораньше, и она даже не обратила внимания на волосатые шарики, которые Ксавьер нацепил ему на подбородок, как и было задумано Габриэлем. Массивные шары колыхались при каждом его вздрагивающем всхлипе, и я полагаю, что это справедливо в ответ на то, как он обошелся с моим кровным братом из-за Опозоренного Властью. У меня возникло ощущение, что Габриэль тоже так видит, поскольку он все время бегал по столовой с Орионом, указывая на него всем, и они то и дело смеялись, как маленькие дети.
Я потягивал пиво со своего места в конце столовой, наблюдая за танцующими, и впитывал звуки веселья и смеха вокруг себя. Ксавьер оказался в центре сэндвича между Тайлером и Софией, они целовали его в шею и издавали счастливые хныканья, от которых по всей толпе разлетались блестки, и почти все в столовой сейчас сверкают.
Как будто и не было войны за пределами этих туннелей. Почти.
Но моя улыбка исчезла, когда я увидел другую танцующую пару в другом конце зала: руки Сета обвились вокруг Розали Оскура, и она двигалась под музыку так, словно была рождена для этого, ее тело раскачивалось в такт, ее трудно было не заметить. Вот только я смотрел не на нее. Нет. Мой взгляд был прикован к рукам Сета, когда они пробежали по ее заднице, и она откинула голову назад и громко завыла, заставляя Волков со всей столовой последовать ее примеру.
Они хорошо смотрятся вместе. Идеально, блядь, подходят. Два великолепных, сильных Альфы Оборотни, которые, без сомнения, произведут на свет сильное потомство, от которого его мама и папа будут просто в восторге.
Я прикусил язык от разочарования, которое испытал, наблюдая за ними, и у меня свело челюсть, когда еще одна девушка Оборотень с длинными темными волосами присоединилась к ним, а за ней последовал парень со светлыми кудрями, которому Сет показал знак мира в знак приветствия.
Охуенно идеально.
Мой член запульсировал в джинсах, когда моя улыбка сползла с лица, и я не смог прогнать воспоминания о том, как он стоял передо мной на коленях. Как охуенно приятно было ощущать его рот, обхвативший мой член, и каким, блядь, тупым я был, когда подумал, что для него это значит нечто большее.
Для Оборотней секс как еда. Если в стае есть голодный член, они его кормят, а если есть член с твердым членом, они его сосут. Конец. Я сомневаюсь, что он вообще помнит об этом, мой член затерялся в море членов и кисок, которые он имел до и после.
Я такой гребаный тупица.
— Почему ты хмуришься? — спросила Тори, икнув, когда она опустилась на стул рядом со мной и поставила торт на стол перед собой. Это был липкий шоколадный торт, который выглядел охуительно вкусным, но, как ни странно, в его центре красовалась дыра, и похоже, на него кто-то сел.
Тори кончиками пальцев отпихнула его на дальний край стола, слегка вздрогнув, оставив его там, и обратила на меня свои большие зеленые глаза, ожидая моего ответа. Она выглядит хорошо. Счастливо. И в ней было что-то такое, что немного облегчало боль в моей груди, поскольку она и Дариус действительно заслуживали этого.
— Ничего. Просто пытаюсь решить, хочу ли я с кем-нибудь переспать сегодня вечером, — солгал я, переводя взгляд с одного места на другое, где Розали все еще танцевала с другими Волками, но Сета уже не было, и я понятия не имел, где он. Не
