Спящее пламя Ферверна - Марина Эльденберт
— Торн!
Голос мамы раздался неожиданно. Я знала, что она очень занята со своим шоу, с новой постановкой, поэтому сейчас была искренне рада, что она появилась. Мы с отцом никогда не ссорились так, и я не была уверена, что из этого выйдет что-то хорошее.
— Дай мне поговорить с ней, пожалуйста. — Мама была единственная, кто могла войти в кабинет, наполненный холодной яростью Торнгера Ландерстерга, и выйти оттуда живой и не пострадавшей. — Хорошо?
Отец кивнул, правда, перед тем, как отключиться, произнес:
— Наш разговор не закончен.
Ну кто бы сомневался!
Тем не менее я выдохнула, когда экран смартфона погас, а после высветился звонок от мамы.
— Привет, — сказала она.
— Привет. — Я вглядывалась в ее лицо, пытаясь понять, чего ожидать дальше, но мама вроде не собиралась говорить, что я величайшее ее разочарование, и все в том же ключе.
— Как ты, милая?
Это то, что я хотела услышать. От отца. От нее. Ото всех. Поэтому сейчас с трудом сдержала слезы.
— Не знаю. Мам… паршиво. Я хотела бы просто перешагнуть и забыть, но я не могу. Не могу, понимаешь? И от этого мне еще более паршиво… Стой. Стой, а откуда узнала ты? Папе доложили мергхандары, а ты…
— Мне позвонила Аврора. Она тоже в шоке, можешь мне поверить. У нас тут, как говорится, назревает международный скандал.
Я не выдержала и прыснула. На самом деле мергхандарам сначала пришлось оттаскивать Роа от Вэйда, потому что они едва не устроили драку в коридоре отеля. Потом, разумеется, все это пошло дальше (Довер сказал, что о таком он не сможет умолчать), и мне пришлось признаться отцу, что я узнала, как я об этом узнала, и как настойчиво Гранхарсен пытался пропихнуть идею, что измена Роа произошла в том числе по моей милости.
— На самом деле, Ятта, ты знаешь историю Эрвера, — произнесла мама, вырывая меня из моих собственных мыслей. — В какой-то степени… твой отец тоже мне изменил.
* * *
— Вы были не вместе, — возразила я. — Вы расстались. На тот момент он думал, что между вами все кончено!
Мама действительно уехала в другую страну после достаточно резкого отказа стать его женой. Тогда она была мной беременна, но еще об этом не знала, узнала только, когда оказалась за границей. По иронии судьбы именно отец Роа был рядом с ней в этот момент, и он же предложил ей выйти за него замуж. Драконы, у нас не семья, а какой-то драма-коллектив!
— Ты права, — сказала она. — Но от этого не менее больно. Думаешь, любовь подчиняется каким-то правилам и голосу разума? Мне было очень больно знать, что у него появилась другая. Поэтому я очень хорошо понимаю, что ты чувствуешь, Ятта. Я сама через это прошла.
Я глубоко вздохнула, отпуская скопившееся в груди напряжение.
— И ты… как ты смогла его простить?
— Только через любовь. — Мама улыбнулась, и лицо ее стало невероятно светлым. Еще более прекрасным, чем обычно. — Пока я думала о том, какую боль он причинил мне, я злилась. Почти ненавидела его. Потом… потом любовь пересилила. Я носила тебя, и я просто физически не могла ненавидеть того, кто подарил мне такое чудо. Торн заботился обо мне. О нас. И я начала вспоминать, что помимо Солливер Ригхарн и наших ссор между нами было очень много чудесного. Наши отношения никогда не были простыми, но они были удивительными. Яркими, незабываемыми. Я поняла, что никогда не чувствовала ничего подобного, как рядом с ним. Осознала, что не хочу носить с собой тяжесть обид, а еще — что я очень хочу быть рядом с твоим отцом. Дарить ему любовь и принимать его чувства. Поняла, что хочу, чтобы мы были семьей, и что это — самое ценное.
Ох.
— Ты никогда мне об этом не рассказывала, — тихо сказала я.
— Да как-то повода не было. И, если честно, мне очень жаль, что он появился, но, — мама нежно посмотрела на меня, — сейчас все зависит от того, хочешь ли ты продолжать отношения с Роа. Как сильно ты его любишь. Готова ты ли простить, или ты больше не хочешь никогда его видеть.
Знать бы еще, чего я вообще хочу… Отношения никогда не были в моей жизни приоритетом. То есть я знала, что я выйду замуж, знала за кого, с самого детства, и у меня не было никаких сомнений на этот счет. Поэтому по этому поводу я вообще не заморачивалась и не думала, что однажды такое может случиться. Что все пойдет наперекосяк.
— Я не знаю, мам, — честно сказала я. — Не представляю… как ты поняла, что готова простить папу? Что хочешь остаться с ним после всего?
— Я просто поняла, — пожала она плечами. — Это глубже, чем все доводы разума и логические выкладки. Это просто глубокое чувствование, понимание, что ты не можешь иначе. И осознание, что если ты сейчас решишь все разрушить… это навсегда. И мороз по коже.
— И ты не боялась, что такое повторится? — спросила я. — Что однажды в жизни отца снова появится другая женщина?
— Нет, — мама рассмеялась. — Это тоже что-то сродни тому, о чем я только что говорила. Я просто знала, что такого не будет. Что я для него единственная.
Еще бы все было так просто в моем случае!
— Самое главное, что тебе сейчас нужно, Ятта — это время. Не дави на себя и не позволяй никому на себя давить, — мама вмиг стала серьезной. — Конечно, Роа захочет гарантий, намеков, что ты сможешь его простить, но не поддавайся. Это его косяк, и решение принимать тебе, но только когда ты будешь готова.
— Папа считает, что я накосячила не меньше. Когда не рассказала обо всем сразу, — я вздохнула.
— У него стадия гнева, — отмахнулась мама. — Поговорите, когда он перейдет к принятию.
Я фыркнула:
— Это года через два?
— Ты слишком строга к своему отцу.
— Это я-то слишком строга⁈
Маме удалось меня рассмешить, а еще успокоить. На меня словно перестала давить эта необходимость немедленно принимать решение, которое я принимать не хотела и о котором вообще не хотела даже думать сейчас! Я думала, что пойду спать сразу
