Разлука Орхидеи и Повелителя демонов - Цзюлу Фэйсян

– Какого зелья? – переспросила Орхидея, снова дергая за ворот.

Повелитель демонов нахмурился, шлепнул себя по левой руке и хотел разразиться гневной тирадой, но Ланьхуа его опередила:

– Позволь ослабить ворот, чтобы перевести дух. Умираю от жары.

– Ну так умирай, – равнодушно откликнулся Дунфан Цинцан.

Орхидея сердито скрипнула зубами:

– Я всего лишь прошу снять верхнее платье. Ты взрослый мужчина, чего стесняешься? Если увижу лишнее, мне же хуже! – Немного помолчав, она добавила: – Хотя я, похоже, давно узрела все, что могла.

Когда с его собственных уст слетели подобные слова, Дунфан Цинцан понял, что устал бесконечно хвататься за лоб. Он не хотел ввязываться в очередной бессмысленный спор и шагнул вперед, но левая нога не двинулась с места, словно ее пригвоздили к земле. Гнев, накопившийся в сердце Дунфан Цинцана, прорвался наружу.

– Думаешь, Темнейший не найдет на тебя управу? – ледяным тоном поинтересовался Повелитель демонов.

Не дожидаясь, пока он договорит, Ланьхуа открыла рот и дважды глубоко вдохнула:

– Нет… Но у меня правда очень необычные ощущения.

Она прикусила губу и коснулась левой рукой низа живота. К голове тут же прихлынула теплая волна, и Орхидею охватило доселе незнакомое, но сильное чувство.

– Большой Демон, твое тело… такое странное…

Брови Дунфан Цинцана сдвинулись к переносице. Он не предполагал, что цветочная демоница так мало достигла на пути к бессмертию. Ее навыки и уровень духовного развития были воистину жалкими, если она почти потеряла рассудок даже от малой дозы зелья. Повелитель демонов решил, что наставник, воспитавший столь ничтожное существо, безусловно заслуживает осуждения. Однако сейчас ему следовало вмешаться. Если позволить зелью взять верх, Орхидея неминуемо втянет Дунфан Цинцана в немыслимые неприятности. Восстановив самообладание, он медленно произнес:

– Успокойся. Органы чувств порождают иллюзии. Оберегай разум, отбрось…

Не успел он договорить, как Ланьхуа скинула верхнее одеяние.

– Давай вернемся в снежные горы Куньлунь. Там свежо и приятно.

Дунфан Цинцан осекся и раздраженно заметил:

– Темнейший готов поделиться с тобой тонкостями учения. Это редкая удача, о которой многие не смеют мечтать. Внимательно выслушай Темнейшего и получишь больше пользы, чем если взойдешь на десять заснеженных гор.

Ланьхуа разгорячилась еще больше. Она растирала рукой низ живота, не желая разговаривать с Дунфан Цинцаном. Нарастающее удовольствие слегка удивило Повелителя демонов. Это не походило на действие обычного приворотного зелья из царства Демонов. Дунфан Цинцан задействовал внутреннее дыхание, чтобы пресечь действие вредоносного зелья, но внезапно услышал откуда-то сбоку шипение. Что-то гладкое и скользкое коснулось левой ноги, заставив невольно охнуть даже Орхидею.

– Почему господин бродит в одиночестве посреди пустынной рощи? Вы заблудились? – прозвучал в ушах Дунфан Цинцана хриплый и обольстительный голос.

Чужое дыхание обдало щеку Дунфан Цинцана жаром, вызвав невыносимый зуд. Ланьхуа не смогла удержаться от дрожи и мелко затрясла левой ногой. Повелитель демонов равнодушно стоял, ожидая, пока демоница-змея приблизит к нему лицо и высунет жало, чтобы поцеловать в губы. С коварным и самоуверенным видом Дунфан Цинцан приподнял правый уголок рта. Правой рукой он притянул к себе девушку, чей хвост обвился вокруг его ног, обратил пальцы в звериные когти и яростно сжал голову незнакомки. Та взвыла от боли, изогнулась и забила хвостом по земле.

– Господин, господин… Ай-я-яй, очень больно!

– Решила завладеть разумом Темнейшего? Что ж, твоя смелость заслуживает похвалы.

Сквозь когти сребровласого мужчины демоница разглядела на его лице два разных выражения. Слева щека покраснела будто бы от вина, а глаз затуманился, как всегда случалось с теми, кто испил приворотное зелье матери. Однако правый глаз смотрел ясно, излучал ярость и грозил смертью. Кривая улыбка мужчины вселяла ужас, напоминая усмешку бога убийств[31].

Противоречивое выражение на лице предполагаемой жертвы потрясло демоницу-змею, но больше всего ее напугала сила мужской руки, сжимавшей ей голову. Она боролась изо всех сил, но не смогла вырваться или хотя бы заставить мужчину ослабить мощную хватку. Сила красавца значительно превышала ее собственную.

– Почтенный господин! Ничтожная демоница признает, что ошиблась.

Дунфан Цинцан кивнул и равнодушно сказал:

– Ладно, раз ты признала ошибку, говори, какого наказания ты заслуживаешь.

– Э-э…

– Если не скажешь… – Лицо Дунфан Цинцана застыло. – Темнейший выберет наказание сам. И покарает тебя прямо сейчас.

Едва голос Повелителя демонов затих, меж его пальцами вспыхнули красные огоньки. Послышалось шипение, и на лице девушки с истинным телом змеи остались ожоги. Она горестно закричала, всполошив лесных птиц, взмывших в небо.

Дунфан Цинцан отшвырнул обмякшее тело, и демоница, страдая от боли, тут же свернулась кольцом на земле. У нее не было рук, поэтому она прикрыла лицо хвостом. Дрожа от макушки до кончика хвоста, она не смела поднять глаза, но все равно видела, как сребровласый мужчина медленно приближается, подволакивая левую ногу. Когда он подошел, воздух вокруг демоницы нагрелся и потяжелел, сдавив ее плоть. Никогда прежде она не ощущала подобной мощи. Уткнувшись носом в землю, демоница боялась подать голос, всем своим видом выражая покорность.

Дунфан Цинцан протянул руку:

– Противоядие.

– Господин, это зелье приготовила моя матушка. От него нет… нет противоядия.

Повелитель демонов приподнял брови.

– Значит, и сохранять тебе жизнь смысла нет?

– Нет-нет-нет, погодите! – взмолилась несчастная. – Я попрошу матушку сделать противоядие. Прошу, господин, пощадите ничтожную!

Она разрыдалась, но Дунфан Цинцан при виде слез только нахмурился:

– Больше всего в последнее время Темнейшего раздражает плач.

В ладони Дунфан Цинцана вспыхнуло пламя, но его левая рука вдруг шевельнулась, прижалась к низу живота и впилась в него пальцами. Повелитель демонов застыл на месте. В этот драматичный момент с его губ сорвался хриплый вздох, пламя в ладони внезапно погасло, и Дунфан Цинцан словно испугался самого себя. Распластавшаяся на земле демоница не понимала, что происходит. Ее глаза метались по сторонам, пока она пыталась сообразить, что случилось с мужчиной. Он все-таки под воздействием зелья?

В роще повисла долгая тишина, но потом вдалеке завыл ветер и прозвучал женский вопль:

– Не тронь мою дочь!

Дунфан Цинцана атаковал убойный поток демонической ци, и он инстинктивно воздвиг защитный барьер, отразивший атаку. От всплеска энергии вокруг повалились вековые деревья. Демоница с истинным телом зеленой змеи встала перед Дунфан Цинцаном и смерила его с ног до головы невозмутимым взглядом.

– Наши ничтожные глаза не разглядели гору Тайшань[32]. Мы оскорбили почтенного господина и просим прощения. У разгульного зелья есть противоядие – моя кровь. Я готова ее пролить, чтобы искупить вину, но надеюсь, впредь господин не станет преследовать нас.

Дунфан Цинцан плотно сжал рот. Похоже, его так испугал звук, сорвавшийся с его собственных губ, что он не