Разлука Орхидеи и Повелителя демонов - Цзюлу Фэйсян
Пламя едва не разорвало душу Ланьхуа на части, и она поняла, что долго не протянет. Перед ней стояли три совершенно одинаковых копии Повелителя демонов, проверять всех по порядку времени не было, пришлось положиться на интуицию. Решившись, Орхидея из последних сил бросилась к двойнику, который находился к Дунфан Цинцану ближе всех.
Повелитель демонов краем глаза заметил, как охваченная огнем душа девушки, глотая слезы, нырнула в тело позади него. Невероятно! Как жалкая цветочная демоница с ничтожным запасом энергии ци смогла так долго противостоять его пламени?
Не дожидаясь, пока Дунфан Цинцан придумает объяснение, тело у него за спиной внезапно обрело жизнь: кроваво-красные глаза распахнулись, а серебристые волосы, достигавшие земли, рассыпались по плечам. Ланьхуа подняла левую руку, потом правую, поглядела на них, скривила в усмешке губы и вскричала:
– Почему же так трудно просто остаться в живых? Почему?
Не обращая внимания на душу Дунфан Цинцана, которая по-прежнему билась с духом меча Северного Ветра, Орхидея поджала ноги, обхватила колени, уткнулась в них носом и расплакалась в голос. Услышав отчаянные рыдания, Дунфан Цинцан смертельно побледнел. Он вперил взгляд в белую тень, и пламя ярости в его душе разгорелось с небывалой силой.
– Темнейший тебя не пощадит, дух меча!
Пламенный клинок опустился, нанеся рубящий удар, и рассек меч белой тени пополам. Та не ожидала выпада. Не успела она осознать, что случилось, как огненный меч нанес новый удар, жестоко пронзив белую тень. Вскричав от боли, она обратилась в туман, который поспешно отступил, укрывшись внутри скованного льдом клинка в руках статуи.
После окончания схватки волнение улеглось и хаос прекратился. Дунфан Цинцан убрал меч и встал перед собственным телом, холодно глядя на Ланьхуа.
– Ты двуличный, жестокий, бессердечный и бессовестный мерзавец, я не хочу находиться рядом с тобой!
Орхидею, возмущенную тем, что ее чуть не спалили дотла, переполняли обида и гнев. Дунфан Цинцан долго смотрел на нее, не произнося ни слова. Наконец, смирившись с судьбой, он испустил на редкость беспомощный вздох. Растеряв боевой пыл, Повелитель демонов пнул Ланьхуа по ноге.
– Встань и впусти меня. – Его голос утратил привычную властность.
Орхидея, не желая подчиняться, отодвинулась, не вставая с земли. Дунфан Цинцан подумал, что надо бы на нее наорать, однако его охватило бессилие. Он наклонился, приготовившись нырнуть в собственное тело. Ланьхуа подняла голову: прямо перед ней маячило лицо Дунфан Цинцана. Он прижался к ней лицом, ткнулся кончиком носа в ее нос и проник внутрь. Когда боль утихла, в теле опять стало тесно.
– Такой вот конец у спектакля, – простонала Орхидея.
Они вернулись к тому, с чего начинали… В сердце Дунфан Цинцана нарастало чувство беспомощности.
Битва между Повелителем демонов и духом меча вызвала горный обвал. На статую женщины сыпались камни, которые после соприкосновения с изваянием тут же покрывались толстым слоем льда. Видимо, статуя источала необычайный холод.
Ланьхуа посмотрела на размытые черты лица женщины и неуверенно пробормотала:
– Бессмертные богини Небесного царства носят шелка, их поступь легка и беззвучна, будто стелется дым. Ни одна из них, насколько я помню, не выглядит так доблестно и величаво.
Дунфан Цинцан оперся на правую руку, встал на ноги и саркастически уточнил:
– В Небесном царстве нет статуи богини войны?
Ланьхуа сначала опешила, потом сопоставила одно с другим и сообразила: «Да это же дева Чи Ди!» Легендарная богиня войны, героически победившая Дунфан Цинцана.
Дунфан Цинцан больше не обращал на Орхидею внимания. Пламя в его правой ладони приняло форму лианы и, подобно змее, поползло вверх по статуе девы Чи Ди, устремившись к мечу. Огненная змея обвилась вокруг холодного клинка, жгучий жар и ледяной холод схлестнулись в поединке, белая дымка выплеснулась наружу и наполнила собой пещеру, скрыв все вокруг за плотной завесой тумана.
Битва становилась все более ожесточенной. Потоки воздуха, подобно острым ножам, откалывали от скал камни. Орхидея в ужасе наблюдала, как перед ней разверзлась бездонная трещина, прорубленная сотканным из воздуха ножом. Однако в трех шагах от Дунфан Цинцана трещина остановилась, а воздушный поток бесследно рассеялся. Только тогда Ланьхуа заметила, что перед ней установлен прозрачный защитный барьер, отсекавший ее от царившего вокруг хаоса.
Посреди обвала и землетрясения Дунфан Цинцан стоял незыблемо, как скала, глядя в лицо деве Чи Ди. Ланьхуа наконец поняла: рассказ хозяйки о том, что во время битвы Повелителя демонов и богини войны небо с землей поменялись местами, а порядок светил оказался нарушен, не был преувеличением. Пока Орхидея взволнованно наблюдала за противостоянием, раздался оглушительный грохот и крепкая корка льда, покрывавшая меч Северного Ветра, растаяла и испарилась под воздействием жара, а основание статуи треснуло.
По мановению руки Дунфан Цинцана огненная змея обвилась вокруг меча Северного Ветра и притянула клинок к Повелителю демонов. Тот крепко сжал рукоять. Ланьхуа ясно почувствовала, что меч сопротивляется, но пальцы Дунфан Цинцана наполнились духовной силой, лезвие вспыхнуло красным, и грозный меч затих.
– Ты убил духа меча Северного Ветра? – потрясенно воскликнула Орхидея.
Если дух меча погиб, значит, клинок превратился в кусок бесполезного лома. Дунфан Цинцан приторочил меч к поясу.
– Нет. Всего лишь усмирил.
Без меча ледяная скульптура девы Чи Ди мгновенно утратила великолепие. Свалившийся камень размозжил ей голову, после чего земля вновь содрогнулась и в воздух взметнулись клубы пыли. Пещера рушилась, не выдержав накала магического противостояния.
– Нужно как можно быстрее отыскать выход!
– Зачем же искать? – усмехнулся Дунфан Цинцан.
Его ци пришла в движение. Повелитель демонов взлетел к своду пещеры, пробился сквозь толщу скалы и вырвался на волю. Очутившись на вершине горы, он с легкостью взмыл ввысь. Покинув пещеру, Орхидея невольно оглянулась. Часть заснеженного горного массива с грохотом обвалилась, похоронив под собой ледяную пещеру вместе с изваянием легендарной воительницы. Ланьхуа отвернулась:
– Небеса покарают тебя за подобное разрушение.
Дунфан Цинцан равнодушно улыбнулся:
– На счету Темнейшего и так тысячи преступлений. Чем мне грозит еще одно? Все равно в Небесном царстве никому не по силам тягаться со мной.
Орхидея надула губы:
– Между прочим, я тоже из Небесного царства.
Ответом ей стала гробовая тишина, воцарившаяся в горах Куньлунь после схода лавины.
– Кстати, – продолжила Орхидея, осмелев, – если ты так силен, почему твою душу изгнали из тела при входе в пещеру? Ты продержался в теле ненамного дольше, чем я. Раз – и нет тебя.
Дунфан Цинцан не хотел ввязываться в спор, но Ланьхуа уже
