Заклятие на любовь - Анна Сергеевна Платунова
Нам-то с моими чудиками такие перспективы не светят. Я пригляделась к худенькой Тильде. Пойти отобрать, что ли?
– Пеппилотта, а ты почему до сих пор не в фартуке? – строго спросила мэтрисс Кеолея, как по волшебству вырастая рядом со мной.
– А я не собираюсь чистить картошку, – пожала я плечами. – Вот так.
– Отлично, Пеппилотта. – В голосе преподавательницы не появилось и намека на злость. – Понимаю. Ставлю тебе в журнал неуд, который придется отработать. А теперь, будь добра, выйди за дверь и жди окончания занятия в коридоре.
Я изобразила безразличную улыбку, мол, плевать я хотела на ваши неуды и ваши отработки, но в глубине души понимала, что это серьезно. Пять неудов – и я не допущена к экзаменам. Не сдам экзамен, и выгонят из академии. Что дальше? Аристократка без магии – позор на всю жизнь.
Но разве я могла показать испуг? Я гордо расправила плечи и отправилась восвояси.
Дверь оставалась чуть приоткрыта, и сквозь створки прямо на моих глазах проскользнул новый голубок. Так-так, интересно!
Я захлопнула дверь и принялась ждать, надеясь, что это была не последняя летучая записка. Скоро раздался шелест бумажных крыльев. Голубок со всей силы стукнулся о дверь и упал на пол, его бумажный нос погнулся, и крыло помялось. Когда я схватила его, он еще трепыхался, будто живой, – он явно был предназначен не мне. Но когда я развернула послание, он превратился в обычный лист бумаги, покрытый неровными строчками.
«Дорогая чаровница или чаровник, наш клуб “Сияющее сердце” выбрал тебя своим членом. Ждем тебя сегодня вечером, как только стемнеет, в доме номер три на аллее ведунов на тайное собрание. Помни, тайное собрание на то и тайное – никому не рассказывай о нем, иначе ты будешь с позором изгнан из клуба. На входе сообщи пароль: “Лучший из лучших”. Твой друг Рой Гарти».
Рой Гарти! Рой организовал клуб, куда набирает членов из самых знатных и красивых первокурсников. Умно! Я бы сама так сделала. Но вот незадача – меня он точно не позовет! А мне кровь из носу нужно просочиться в этот клуб для избранных! Гадство! Что же делать?
Я нервно закусила губу. В это время следующий голубок, седьмой по счету, впечатался в дверь, и решение пришло само собой!
22
В записках нет имен – это мне на руку. Если я появлюсь на тайном собрании, да еще назову пароль, всем придется сделать вид, что так и надо. Однако лучше, если мы придем втроем – я, Клара и Мальвина. Пусть Рой решит, что заклинание дало сбой и голубки ошиблись.
Сам виноват – была бы я на его месте, подготовилась бы лучше. Признаю, летающие записки выглядели эффектно, но этот способ крайне ненадежен.
По коридору прокатился мелодичный перезвон колокольчиков – сигнал к окончанию занятия. Как не вовремя! Сейчас однокурсники ломанутся в столовую, как в такой суматохе ловить последнюю бумажную птичку? Если она вообще прилетит.
За дверью уже раздавались шаги и веселый гул голосов, когда под потолком появился еще один голубок. Я подпрыгнула, как дикая кошка, и поймала его в полете, надорвав крыло. Не страшно, главное, он у меня в руках!
Я выхватила из оравы чаровников Соломинку и Морковь, оттащила их к подоконнику. Ди и Бруно затормозили было, но я замахала на них руками: идите куда шли. Сутулый и Цыпленок нам точно не нужны на вечеринке, где соберутся одни красавчики. Осталось убедить девчонок.
– Смотрите! – Я протянула им записки. – Нас приглашают на закрытую вечеринку!
Морковь недоверчиво вертела в руках изрядно помятый лист.
– Нас? Точно? Как получилось, что все три приглашения попали к тебе в руки?
Надо же, какая въедливая.
– Как получилось? Как получилось… Да никак. Пришел ведун, отдал их мне и сказал, что приглашения для меня, Клары и Мальвины.
Так откровенно врать мне пока не приходилось, но чего не сделаешь ради цели! В конце концов, это вранье во благо. Без меня эти двое чудил никогда в жизни не прорвались бы в элитное общество.
Морковь нахмурилась, а Соломинка воодушевилась.
– Как здорово! Я слышала, что в академии организуют тайные общества и закрытые собрания, но никогда бы не подумала, что окажусь на одном из них так скоро!
– Вот видишь, Клара, Маль согласна! – Ради дела я вспомнила дружеское имя, которое Ди дал Каланче.
– Парней с собой возьмем?
– Парней?
Я сначала не поняла, про каких парней она говорит. Догадавшись, мысленно хмыкнула: «Парней!» Цыпленок и Бруно – красна девица, который, чуть что, пытается свалиться без чувств. Нет уж, обойдемся без этих сокровищ!
– Мы бы их, конечно, взяли, – дипломатично ответила я. – Но у них нет приглашений. А тайну, сами понимаете, разглашать нельзя. И вообще, не хотите – не ходите, сама пойду.
– Нет, мы пойдем. Да, Клара? – вспыхнув, воскликнула Мальвина.
– Ладно, – нехотя согласилась та. – Не могу ведь я вас бросить.
* * *
«Вечером, как только стемнеет» – понятие растяжимое. Почему нельзя указать точное время? Ох уж эта таинственная таинственность. Солнце закатилось за горизонт, погасли последние багровые отсветы, и мы согласились, что ждали достаточно.
Мальвина заплела нам косы – единственное украшение, которое можно позволить себе в академии во время учебного года. Мои волосы всегда укладывала горничная, я никогда не предполагала, что сладить с прической так сложно. Останься при мне копна моих золотисто-рыжих волос, что вились крупными локонами, я бы и не подумала собирать их в уродливый хвостик. Но нынешние жидкие темно-русые пряди смотрелись более-менее прилично лишь в гульке, собранной на затылке.
Соломинка поправила косицу, лежащую на моем плече, разгладила алую ленту и сказала:
– Готово, иди полюбуйся на себя.
– Такое чудо украшать – только портить! – пробурчала я.
Самокритично, что уж, но я решила воспринимать нынешнее тело как временное пристанище. Мальвина неуверенно хихикнула.
– Тебе очень хорошо, правда!
Она увлекла меня в уборную, поставила перед зеркалом. Пришлось мельком взглянуть на поросячий пятачок Пеппилотты.
Стоит признать, что косы мне действительно оказались к лицу, – оно выглядело не таким полным, а зловещие пупыри на лбу – все пять штук, ни один гад меня не покинул! – терялись на фоне алых лент.
– Ладно, нормально, – выпалила я.
В темноте мы подобрались к аллее ведунов. То там, то здесь за нами следовали фигуры, скрытые мглой, раздавались приглушенные
