Замуж за врага. Его (не) любимая (СИ) - Юлия Марлин
Ставить ему было нечего, и он с остервенением бросил карты на стол и выпрямился.
— Удача сегодня не на моей стороне. Пойду, прогуляюсь. Счастливо сыграть, Томи.
Томи усмехнулся:
— Смотри, не утони под дождём, Вилли.
Тот отмахнулся и вышел за дверь. Томи продолжил делать ставки.
Наибольшей популярностью Зерщиц пользовался в княжествах запада: Иллирии — владениях Дома Водяного Бобра и Эдирне — владениях Дома Железного Вепря. На Родине игры так и вовсе устраивалось ежегодное соревнование «Первая карта» под патронатом княжеского Дома и знатных торговцев. Каждую осень в столицу Иллирии стекались желающие испытать себя на прочность и выиграть приз.
В княжествах севера — Лейде и Гарриене игра такой популярности не имела, а если в нее и играли, то это были скорее производные стратегию. Что до Срединной Арги, здесь на Зерщиц, нелестно прозванный «демонским наваждением», давно наложили строжайший запрет, и всякого кто смел им пренебречь, ждали тюрьма, обвинение в черном колдовстве и публичная казнь. Правда, на иностранцев это правило не распространялось.
Святослав некоторое время следил за ходом игры, а потом потерял интерес.
Через пять минут разносчица принесла горячую еду и ароматное мускатное вино в серебряном кувшине.
— Нет, — покачал головой Посланник и сдвинул кувшин к краю стола. — Сегодня мы не пьем. Принеси воды.
— Да, господин. Сию минуту.
Когда стол уставили горячая каша, жирное мясо и тушеные овощи, на пороге объявился низенький целитель. Старик вынул из седельной сумки склянку, наполненную фиолетовым порошком, откупорил пробку и рассеял над едой. Фиолетовые облака закрутились в небольшой вихрь и окрасились в белый цвет.
— Яда нет.
— Отнесите еду в комнату сударынь, — обратился Святослав к разносчице и откинулся на высокую спинку.
… Ближе к полуночи таверна опустела.
— Пока все тихо, командир, — сообщил Словен, вернувшись с обхода. — Нас пасут невидимки Будиша, но пока они притихли в номерах.
Князь кивнул. Но призрачному затишью провинциального города не доверился и у комнаты княжны выставил двойную охрану; одного воина оставил у черного входа, еще одного — у парадной двери, установив очередь так, чтобы напарник сменял караульного ровно через три часа.
* * *
Под утро похолодало, а ливень затих.
Святослав перекинулся парой слов с воеводой, дал указание готовиться к отъезду и вышел на улицу. Холод неприветливо ударил в плечо, скользнул по лицу с двухдневной щетиной и вскинул полы темного плаща.
Улицы медленно просыпались и вместе с обычными людьми их заполняли попрошайки, пьяницы и девицы легкого поведения. Грязь, мусор, отвратный запах — все смешалось в Туре, явив собой образец плохого управления под началом градоначальника и его Совета. А еще город был переполнен уличными музыкантами, бродячими театрами и вечно голодными труппами лицедеев и кукольников. Со всех углов доносился вой музыкальных инструментов и громкие песни.
Преодолевая сильный ветер, воин поморщился.
Мысли были заняты скорейшим возвращением в Стифополь, которое, как он с досадой осознал, случиться не раньше следующего месяца. И надо было этой девчонке свалиться на голову в самый неподходящий момент. Вези они заложником подростка или брата Будиша — наверняка бы проезжали уже Беличий Мост.
Наконец, впереди возникло здание магической почты.
Сообщение вместило три слова: «прибудем позже намеченного». Сложив клочок бумаги в тубу, прикрепленную к лапке голубя, он расплатился и вышел. Птица встрепенулась в крепких руках и, почуяв свободу, взмыла в небо. В Стифополь Вестник нагрянет завтра к закату.
— Сегодня ровно в девять по восходу состоится казнь! — Раздался грозный вопль, когда впереди показался двор. — Ровно в девять по восходу! Не опоздайте!
На крыльце толпился народ, в том числе София и Лиза, а рядом быстро возводили деревянный помост для казни.
Заметив князя, воевода пожал плечом:
— Решили уезжать, а тут такое.
Святослав привалился плечом к углу, скрестил руки и решил не торопить события. К помосту вели четырёх осужденных со связанными за спиной руками. Трое, без сомнения, выглядели матерыми преступниками, четвертым оказался ребенок.
Собираются вешать мальчишку?
Вперед выступил плешивый обвинитель и долго зачитывал приговор. После этого к праотцам отправили первого преступника, за ним второго и третьего. Дело дошло до перепуганного ребёнка.
Святослав и Добрыня обменялись хмурыми взглядами и, не сговариваясь, двинули через толпу. Северяне прошли мимо Софии, и она, удивившись, последовала за ними. Словен, Тис, Рогнед и Олег тоже зашевелились.
Стражник тем временем нацепил на шею чумазого мальчонки петлю и отступил к рычагу, собираясь привести механизм в действие. Затравленный взгляд ребёнка заскользил по равнодушным лицам наблюдателей. По впалым детским щекам текли блестящие слезы.
— Именем Верховного Правителя Лейда повелеваю остановить казнь!
Народ вздрогнул и взволновано загалдел.
Стражник дернулся.
— Чей приказ?
— Указ князя Святослава из Дома Серебряного Волка, — мелодично возвестил герольд.
Толпа выдохнула, встревоженно зашепталась. Тела трех мертвецов болтались на верёвке, но в четвертом детском сердечке теплилась жизнь, которую еще можно было спасти.
Вдруг из толпы выскочил градоначальник:
— Господин Посланник, а мы ни сном, ни духом, что вы удостоили наш неприметный город вниманием, хи-хи-хи.
— Мы в Туре проездом, — холодно процедил Святослав.
— Понимаю, дела, хи-хи-хи. И все же вам стоило…
— С каких пор в Арге на виселицу отправляют детей?
— О! — потянул невзрачный глава, — этот, — он кивнул на мальчишку с петлей на шее, — разбойник, каких свет не видывал.
— Неужели? — Усомнился Словен, а Рогнед добавил:
— Здесь только один разбойник и он перед нами.
Градоначальник пропустил издевку мимо ушей:
— А еще вор и обманщик.
Неожиданно вперед выступила София, отбрасывая капюшон:
— Что он украл?
— А девчонка осмелела, — ехидно буркнул Семеон и тут же получил локтем в бок от Словена:
— Язык прикуси.
— Давеча обокрал лавку пекаря, а до этого свистнул пол-говяжьей туши из погреба мясника. Но самый большой вред нанес милду Карлу, хи-хи-хи. Да вот он, сам всё расскажет.
Некто Карл оказался необъятным толстяком с красным потным лицом, маленькими глазками и обвислыми, как у бульдога щеками.
— Карл — это я, судари. Почетный член торговой гильдии «Семицветье» к вашим услугам.
— Чем вам не угодил ребенок?
— Этот наглец трижды лазил в мой сад и воровал яблоки пасаргадского сорта, князь Святослав. Понимаете, пасаргадского! За одно такое яблоко дают десять целинников, а он спер по меньшей мере пятнадцать. Представляете мои убытки? Если вам интересно, я подсчитал…
— Не интересно, — оборвал Святослав.
— Яблоки? И только? — Возмутилась София.
— Еще пострадали лавки пекаря и мясника, — напомнил градоначальник.
— Когда князь Будиш узнает, что вы вешаете детей за яблоки…
— Госпожа, — градоначальник сахарно перебил: — Он все знает, потому что сам три года назад выдал Разрешительную Грамоту на отправление суда. Она хранится в Городском Совете и если есть необходимость, я
