Невозможная принцесса - Ольга Олеговна Пашнина
Не в силах выдержать прямой взгляд, я посмотрела на листы, что дал Самаэль. И сердце забилось чаще: это оказалась карта города! И не простая, а бесценная!
Помимо доброй половины не изученных областей на карте были названия.
"Колледж".
"Министерство".
"Святилище Лилит".
"Архив Душ".
Архив. Место, где есть информация о папе.
- Что-то не так? - спросил Самаэль, заметив мою реакцию.
- Нет. Все в полном порядке.
- Тогда иди в приемную и подбери там себе стол. Возможно, придется разгрести хлам после прошлого помощника. Подпиши табличку для стола и займись изучением карты. Через час жду тебя в тренировочном зале.
- Тренировочном? – нахмурилась я. – А что в нем тренируют?
- Вот и выясним, что именно тебе нужно тренировать, - туманно отозвался Самаэль. – Все, иди. У меня много работы.
Мгновенно потеряв ко мне интерес, Самаэль уткнулся в бумаги. Что вызвало еще больше вопросов. В мире мертвых есть бюрократия? Хотя конечно есть, раз есть архив. Но магический мир мог бы быть немного более… магическим?
Нет, вокруг достаточно чудес для девочки с Земли. Но когда я размышляла о других мирах, то представляла себе бескрайние просторы, как в «Аватаре» или волшебные леса – «Властелин колец». На худой конец роскошные магические школы типа Хогвартса. Ну или межзвездные корабли и бластеры.
А не запутанную сеть замковых коридоров, декорации к сериалу про Дракулу и… пыльный стол, заваленный бумагами.
В холле, куда вела еще одна дверь из кабинета Самаэля (я поднялась по южной лестнице, а холл располагался в северной части крыла), полукругом оказались расставлены небольшие столы. Тускло светили настольные лампы, то тут, то там, валялись листы бумаги. Свободным оказался лишь один стол. Как я поняла, мой.
За столами сидели ребята в черном. Они, похоже, были уже полноценными стражами, в отличие от меня. И в малиновом платьице я смотрелась слишком вызывающе.
- Всем привет. – Я осторожно прошла к столу. – Я Аида.
Ответом стала звенящая тишина.
- Ого, как приятно встретить общительных людей, - фыркнула я.
Не очень-то и хотелось. Это меня знакомство с Шарлоттой так воодушевило? До сих пор не замечала за собой страсти к общению. Я привыкла быть одна. Сначала весь мир был замкнут на отце, он был другом и напарником по шалостям. Потом папа умер, и я осталась одна, так и не смогла пустить на его место кого-то другого. Какой смысл менять устоявшийся порядок после смерти?
И все же, пока разгребала мусор на столе, не могла отделаться от мысли, что мир мертвых встречает новичков как-то странно. Отовсюду доносятся нравоучения, осуждения. Не так жила, не то делала, мир не хранила, добро не творила. Отрабатывай, вымаливай прощение, бойся ада, слушайся стражей.
А если посмотреть на добрые дела мира мертвых, то получается что?
Поселили в коробке из-под рояля.
Отправили на скрипящем вагончике прямо в ад.
Приказали уничтожить в себе магическую силу.
Усадили за пыльный стол.
- А-а-апчхи! – не выдержала я.
Все взгляды устремились в мою сторону, причем показалось, что с осуждением.
- Извините, - буркнула я.
Еще и чихать не разрешают.
В груде бумаг и старых пустых папок нашлась пустая табличка. Украдкой я покосилась на стол соседа.
«Бен Андерс, страж Предела» - гласила его табличка.
Еще минут пять ушло на то, чтобы откопать карандаш, а потом я занялась тем, что выводила на чистом листе «Аида Даркблум, помощница стража Предела». Хотя понятия не имею, как называется моя должность и есть ли она вообще. Но звучит красиво.
Потом, как и велел Самаэль, я направилась в зал для тренировок. Понятия не имела, где он находится, но воспользовалась привычным способом: выловила кого-то в коридоре и устроила допрос с пристрастием. Где вообще Харриет, это разве не его обязанности?
Тренировочному залу отвели целое крыло. Вдоль длинного коридора располагались двери с именами наставников. Самаэль Сонг, конечно, тренировал своих птенчиков в самом конце коридора, там, куда ушел умирать странного вида жухлый фикус. Я осторожно сунула нос за дверь и, убедившись, что никакая темная тварь не собирается выпрыгнуть из тьмы, вошла.
Раздевалка ничем не отличалась от школьной. Шкафчики (правда, не железные, как у нас, а деревянные, отполированные тысячами рук до блеска), скамейки, душевые. Понадобилось обойти все помещение дважды, чтобы найти свое имя. Пока я размышляла, где взять ключ и куда его потом девать, шкафчик со скрипом открылся.
- А, точно, магия, - вздохнула я.
На нижней полке лежал сверток со спортивной формой. Все того же малинового цвета (к концу пребывания здесь от этого цвета, чувствую, начнет тошнить) облегающие удобные штаны и майка без рукавов с воротником-стойкой. В комплекте шли удобные ботинки, черные перчатки без пальцев, повязка на голову и почему-то каппа, при виде которой я слегка напряглась.
Но послушно переоделась, заинтригованная донельзя, и вышла в сам зал, представлявший собой обычную пустую комнату. Не было ни гантелей, ни разметки, как в школьном спортзале. Видавший виды паркет, узкие окна, старая люстра со свечами под потолком и серые каменные стены. Скучно.
Сначала я просто ждала, пялясь в окно на внутренний дворик, где ровным счетом ничего не происходило.
Потом решила размяться и немного потянуться: вдруг заставят прыгать, бегать или отжиматься? Тело с удовольствием вспомнило старые привычки и хоть и немного поболело, быстро разогрелось. Я даже рискнула сделать несколько одинарных прыжков, в очередной раз испытав тоску по льду, конькам и ощущению полета, когда каждая мышца в напряжении. Когда после короткого мига, в котором ты паришь надо льдом, наступает стремительная развязка, и ты чувствуешь себя королевой, раскрываясь на приземлении. Всматриваясь в реакцию зала, замершего на прыжке. В ожидании аплодисментов.
Фигурное катание – то немного, о чем я скучаю. И о чем жалею. Может, стоило уделять ему больше времени. Может, сейчас я бы вспоминала свои победы, а не трагедии.
Потом стало скучно даже прыгать. По ощущениям я просидела в зале больше часа. И, решив, что Самаэль не допустит прогула, направилась к выходу, намереваясь свернуться клубочком на лавочке в раздевалке и подремать.
И тут что-то сбило меня с ног.
4.2
Резко, грубо, с такой силой, что я приложилась спиной об пол. Из легких выбило воздух, несколько секунд казалось, что сердце остановилось, и я умерла. Потом вспомнилось,
