Коварные ступеньки - Людвиг Светлана Дмитриевна
— Да как вас, баранов, ещё не выгнали! — вещал мужчина и для пущего эффекта стучал по столу. — Вы… с вашими мозгами… да они вообще… дважды два…
Что глупые ученики творили с дважды два, я не уразумела. Для меня их можно было умножить, умножить неправильно, знать, не знать, в крайнем случае, сложить. Но вот предложенный учителем эксперимент я бы лучше перенесла не в таблицу умножения, а в постель. И то в чужую.
Зато стало ещё яснее, зачем директору понадобился расчётчик.
Меня в коридоре Баяр Аюшевич не заметил — он вошёл в раж. Стоял у доски, тыкал в неё маркером так, что тот уже давно смялся в невнятную кисточку, и всё предлагал, предлагал новые извращения с иксами и игреками.
Боясь попасть под горячую руку, я осторожно постучала по открытой двери.
— Я ни одного идиота из класса не выпущу! — вместо приветствия огорошил меня учитель.
— А сами к директору не сходите? Он вас очень хотел видеть. Точнее слышать. Или даже дать послушать.
— Опять… … … … криворукие?!
— Эм… — замялась я. Вроде и похоже на строителей, по крайней мере, последним словом, но слишком уж общее определение. Я под него большинство профессий подогнать могу. — Скорее всего, — неуверенно уточнила я. — Я не в курсе.
— Эх, Валера-Валера! Семнадцатый год директор, а всё как маленький. Без меня никуда, — пожаловался учитель, рявкнул на класс, чтоб сидели тихо, и вышел вон, не спрашивая у меня направление.
Наконец-то я освободилась. Поглядела по сторонам и начала пробираться к выходу. Но не тут-то было — внезапно прозвенел звонок.
Перемены я не любила. Даже не так — я боялась их сильнее, чем грешник пекла. Почему-то все гимназисты от мала до велика считали своим долгом перемещаться по коридорам если не бегом, то с закрытыми глазами или повёрнутой куда-то головой. Столько столкновений не видал даже Старый мост в Иркутске.
В общем, стоило прозвенеть звонку, как я решила, что никуда не тороплюсь, и забилась в угол. Из угла хорошо просматривались два кабинета, где собирались ученики. В один, конечно, они не должны были попасть — учитель запер его на ключ и ушёл. Но механизм отработали годами: первый же подошедший гимназист «оторвал» от пола доску, которая придерживала всегда закрытую створку двери, распахнул проход для всех, а потом вернул доску на место. Только замок остался сиротливо выдвинут.
Ребята всё прибывали, раскладывали вещи на партах и о чём-то переговаривались. На вид класс восьмой — во всяком случае, здоровые и учатся ещё со второй смены. Кстати, зельевики, если верить форме — девочки в таких же кошмарно-коротких плиссированных юбках в зелёную клетку.
— Что сейчас? — донеслись до меня голоса из кабинета.
— Зелья.
— А, опять этот ботан будет чушь рассказывать. Два кружка, три звёздочки, спиралька, отрываясь от дна и доверху, — недовольно пробурчал парень в незаправленной рубашке, а меня аж недовольство переполнило. Что значит «ботан»?! Это мой-то Ванечка — ботан?
— Давай его маленечко растормошим? — предложил одноклассник этого чуда и явил из кармана коробку кнопок.
Маг. Достал. Из своего. Кармана. Коробку. Обычных. Чномсовских. Кнопок! Я даже чары улучшения зрения на себя наложила наспех, чтобы точно рассмотреть, но от такого ужаса они рассеялись буквально за секунду. Подобного я пережить уже не могла.
За пару мгновений я пересекла коридор, чудом ни с кем не столкнувшись, замерла в проходе и грозным профессиональным тоном вопросила:
— Ты что, совсем лох, в восьмом классе колдовской гимназии учителю кнопки подкладывать?
От неожиданности он опешил. Подозреваю, только от неё, потому что разглядев мой несерьёзный вид, подобрался и так с претензией спросил:
— А ты кто вообще такая?
— Ужас, летящий на крыльях ночи, — важно ответила я, потому что представляться девушкой зельевика было как-то несолидно.
— Ой, так это ж девушка нашего зельевика! — опознал меня кто-то из женской половины, и, к моему удивлению, в голосе я слышала страх.
— Та, которая толпу гусей комарам скормила?!
Я сдержалась — я не заржала, а осталась стоять с серьёзным лицом. Но пересказ событий от души повеселил. Хотя слухи — штука страшная. Эта версия ещё очень даже правдоподобна.
Совладав с эмоциями, я с любопытством окинула взглядом класс. Пожалуй, зря я сразу не представилась. Летящий ужас рядом с такой страшной мной просто померк.
— И… чё? — неуверенно переспросил парень с кнопками.
— Совсем тупой? — уточнила я интеллигентно. — Ты как думаешь, что я с тобой могу сделать, если ты ему будешь гадить? У тебя в арсенале одни кнопки, а я вообще-то колдовать умею. И в зельях ой как хорошо разбираюсь.
— Он чё, те жаловаться станет? — попытался взять меня на понт мелкий.
Мда, заминочка вышла. От Вани я о таком и под сывороткой правды не узнаю. Но ничего, всегда есть резервный вариант, почву для которого надо подготовить.
— Он — не-е-ет. Но неужели у тебя здесь нет недругов, которые за какое-нибудь полезное зелье не сдадут твои проказы?
И тишина.
И мёртвые с косами вдоль дороги стоят.
Нет, это уже из другой оперы. Довольная произведённым эффектом, я, хмыкнув, попросила:
— Убери-ка ты кнопки и вали за парту, — и радостно потопала из кабинета.
По дороге, естественно, по закону подлости я встретилась с Ваней.
— Меня искала? — удивлённо спросил он.
— Нет, так, мимо проходила, — усмехнулась я, чмокнула его в щёку и убежала по своим делам.
ПРОЛЁТ ДВЕНАДЦАТЫЙ — С ОПАСЕНИЯМИ
На следующий день мне повезло — Соня засиделась в учительской, так что в комнате я осталась в блаженном одиночестве. Думала-думала и наконец, достала плитку. Не люблю я газовые, конечно, но куда тут денешься.
— О, Лидуська! — обрадовался Антон Васильевич, а я аж глаза протёрла и ущипнула себя.
— Вы с чего вдруг за дежурного? — спросила я вместо приветствия, когда поняла, что я не сплю, и мне не кажется.
— Да достали все. Ищут-ищут, — ворчливо пожаловался замначальника. — Всем чего-то надо. То отчёты подписать, то проблему решить… А тут у Славика зуб разболелся. Вот и решил я здесь спрятаться. Они уже раза три мимо проходили, — заговорщицким шёпотом поведал он, — и даже не смотрят.
— То есть вы все мои запросы примете? — хитро поинтересовалась я.
— Конечно! Чем больше, тем лучше — мы ещё и канал связи займём, чтоб другие не мешались.
Я хихикнула — как же они его все достали. У меня сейчас и то попроще. И, собравшись с мыслями, начала перечислять:
— Во-первых, мне нужен адрес Рудых Яны Владимировны.
— Это ещё кто? — опешил он. — О такой ни Соня, ни Саша не упоминали.
— Крайне подозрительная личность.
— Местная? Наведывается в гимназию часто? Зельевик?
У меня чуть пар из ушей не повалил. Вот сейчас я отвечу, и он спросит, зачем мне её адрес, если она у меня каждый день под носом. И я вскиплю окончательно. Значит, надо ответить так, чтобы все остались счастливы и довольны друг другом.
— Хочу посмотреть на недвижимость учительницы с тремя парами бриллиантовых серёжек.
— Ну, бриллианты в наше время штука не редкая…
— Штук по девять по карату в каждой серьге? — скептично уточнила я. — Вот честно, даже если она к делу отношения не имеет, можно я просто посмотрю на её скромный домик?
— Ладно, не сложно, — проникся начальник. — Дальше?
— Дальше хотелось бы уточнить, где лечится её же больная мать. У кого-то из иркутских знахарей точно, а после след теряется.
Антон Васильевич помялся, покривил мне рожи, но опять-таки согласился.
— Ещё я бы не отказалась проверить её счёт…
Начальник деликатно кашлянул.
— …но, в принципе, я понимаю, что такое без очень веских причин никто сделать не разрешит.
— Лид, да дались тебе эти серёжки. Может, у неё любовник богатый?
— Нет у неё любовника, — отрезала я. — Вся гимназия утверждает, что нет. А тут попробуй-ка что-то от других скрыть?
