Дэйра Джой - Ритуал испытания
Курятничий[102] выбежал навстречу, принимая поводья Кибби и уводя ее к тилловой подстилке.
Грин дернула дверь, ведущую в таверну и с благодарностью вступила в сухую залу. Внутри было темно и пахло плесенью. Даже огромный огонь, полыхавший у задней стены комнаты не мог разогнать сумрак.
Несколько патрон[103] сидели, потягивая маленькими глотками хмельной напиток и делясь секретами. С промокшего плаща Грин на пол стекали капли, когда она держала путь к заднему столику в дальнем углу.
Бармен[104] немедленно поставил перед ней подогретый напиток.
— Думаю, это потребуется вам в первую очередь. — Он подмигнул ей, соблазняя возможностью пофлиртовать. У него было милое выражение личика, смягчавшее некоторую грубость черт, но Грин знала, что еще через пять лет это очарование полностью будет погублено жизнью, выбранной для него.
Она осмотрела залу и заметила старика, чистящего стойку. Он имел сильное сходство с барменом. Крупная женщина, предположительно имя-дающая старика, выглянула из кухни. Грубо она отправила его помочь повару. Устало старик поплелся туда.
— Великолепно, благодарю тебя. — Грин тепло улыбнулась бармену, ощущая к нему необъяснимую жалость.
Юноша был поражен, его глаза едва не вылезли из орбит. Грин оказалась необычайно милой дамой.
— Если вам понадобится что-то еще, просто скажите! — он восхищенно улыбнулся ей и убежал, чтобы присоединится к отцу на кухне.
Грин почти отбросила свой капюшон назад, когда передняя дверь вылетела, и в комнату ввалились четыре хмельно шатающихся подлинных экземпляра новородок и немедленно потребовали, чтобы их обслужили. Все они были полностью пьяны.
Двух из них Грин не признала, но она знала Клаудин Д’Анбеэ и Анжелу Фатенрайт. Анжела была домашней зверушкой Клаудин. Низенькая Барона[105] следовала повсюду за Клаудин, пытаясь подражать Графе в разгульной жизни. Это был идеальный привет, что подобное притягивается подобным. Грин почувствовала угрызения совести.
Она быстро натянула капюшон на лицо, скрываясь в его обширных глубинах. У нее не было желания общаться с этой шатающейся компанией. Они обязательно принесут какие-то проблемы. К счастью, темный угол скрыл ее из виду. Они даже не поняли, что она там.
Бармен, примчавшийся с подносом теплого питья, пискнул, когда Клаудин грубо ущипнула его бедро.
— А он хорошенький, а, Фатенрайт?
— Если ты не будешь обращать внимание зловоние пива от него, — Ангела громко рыгнула.
Бармен попытался быстро освободится из этой компании, но они стали лапать его, прежде чем он смог вывернуться. Грин тряхнула головой и вернулась к своей выпивке, пытаясь отгородиться от отвратительного гвалта.
И она вполне справлялась с этим, пока не услышала конкретное имя.
— За Джорлана Рейнарда! — Клаудин подняла высоко в воздух свою пивную кружку, провозглашая тост.
Из тайника Грин пристально уставилась на нее. Почему Клаудин произносит тосты в честь внука Герцогины?
Анжела задала тот же самый вопрос.
— Д’Анбеэ, почему мы должны пить за этого высокохранимого[106] носящего вуаль? Он не собирается давать кому-нибудь отведать своего вкуса.
— Ах, а вот тут ты ошибаешься, моя дорогая. Завтра, в это же время, Джорлана Рейнарда преподнесут мне на блюде.
Грин фыркнула в ответ на это смехотворное заявление. Хмель ударил Клаудин в голову! Женщина явно перебрала.
— Рут-бид, — Анжела отпустила издевку и жадно припала к своему пиву, опять отразив точку зрения Грин.
— Я должна согласится в этом с Фатенрайт. Никто не смог даже приблизиться к этому редкостному призу, — заявила Лорда сидящая справа. — Что заставляет тебя думать, что ты сграбастала бриллиантового парнишку?
— Очень просто, — в голосе Графы слышалось тайное злорадство. — Я поговорила с Герцогиной. И просто сказала, затею с ней самую восхитительную тяжбу. Она подпишет скрепляющий контракт завтра утром. — Графа стукнулась кружкой с Анжелой.
— Ты пронырливое чудовище, — глупо ухмыльнулась Анжела, — что у тебя есть на старую крошку, мм?
Клаудин захихикала:
— Кажется, вполне достаточно.
Они все хрипло рассмеялись и начали долгий круг тостов и выпивки. Женщина, хозяйка таверны, пихнула бармена прямо к ним, приказав ему убедиться, что их кружки наполнены. По-видимому, также он должен был «наполнить»[107] все потребности высокопоставленных шишек.[108]
Скрытая в углу, Грин ужаснулась. Может ли это быть правдой? Герцогина решила отдать Джорлана Клаудин? Это должно быть правдой: Клаудин никогда бы не стала бахвалиться таким перед друзьями. Что заставило Аню сотворить такую вещь? Герцогина не испытывала нежных чувств к Графе. Грин не могла вообразить пожилую женщину, отдающую своего возлюбленного внука этой..! Д’Анбеэ должна была заставить ее силой!
Грин прикрыла глаза, ощущая, как от мысли, что такой, единственный в своем роде, одаренный мужчина попадет во властные руки этой женщины, сердце сжала боль. Боже мой, ее последние три имя-носящих умерли! Необъяснимо. Грин сглотнула и покрылась холодной испариной.
Она не может позволить этому случится! Только не с Джорланом.
Она представляла себе, как в уголках его глаз собирались морщинки, когда он смеялся, каким напряженным он стал, когда в первый раз попробовал вкус ее губ. Она вспоминала мягкий звук, вырвавшийся у него, когда она запустила пальцы в его волосы.
Могла ли она допустить, чтобы эта красота была уничтожена? Нет.
Она не позволит этому случится!
Повернувшись на скамье, Грин заметила маленькую дверцу, находившуюся позади нее с левой стороны.
Как только она смогла привлечь внимание бармена, она украдкой подала ему знак. Он устремился к ней, довольный, что покинул общество Клаудин.
— Что, моя Лордин? Еще кружечку?
— Нет. — Она понизила голос. — Дверь позади меня ведет наружу?
— Да, но вы уверены, что хотите уйти? Шторм в самом разгаре и, вероятно, продлиться всю ночь. Здесь есть пара комнат… — он сделал паузу. — Наверху. — Его предложение было очевидным.
— Ничего. Я должна идти, но я не хочу, чтобы мой уход заметили, ты понял?
Она вытащила из-за пояса мешочек, вытащила плетеную монету[109] и бросила ему.
Бармен сглотнул, явно до этого никогда не видя таких.
— Я принесу вам сдачу, моя Лордин.
— Это не обязательно. Просто сделай так, чтобы они сосредоточили свое внимание на тебе на то время, которое потребуется мне, чтобы уйти. Они такие пьяный, что даже не поймут это. Сможешь сделать?
