Мораль ментального мага - Дарья Андреевна Кузнецова
— Ну да. И мой парень ещё.
— Уверены? — усмехнулся он.
— Конечно! — возмутилась Исса. — Яман — он…
— Простите, я не думал вас задеть, — примирительно сказал менталист. — Вам виднее. Возвращаясь к менталистам, у нас есть одна особенность, которая одновременно и благо, и проблема. Мы очень точно чувствуем «своих» людей. Родственные души, если угодно. Ничтожен шанс, что одарённый сблизится с неподходящим ему человеком, но одновременно куда ниже вероятность, что он вообще с кем-то сблизится, потому что попробуй этого человека найти, да ещё и отклик не гарантирован. Если короче, у нас меньше возможностей ошибиться в людях, но куда больше — остаться в одиночестве. В остальном всё как у нормальных людей.
— Интересно, и почему нам это не рассказывают на занятиях? — поинтересовалась Исса.
— Может, потому, что занятий тех было всего ничего? — Цитрин принял шпильку невозмутимо. — Вы просто забежали вперёд, в курсе лекций есть целая тема про психологию менталистов. Хм, а вот и наш мост! Как-то быстро дошли, мне казалось, он дальше... У вас что первой парой? Нетрудно будет вставать? — заботливо поинтересовался он.
— Оборотная практика, — припомнила Исса. — Это несложно.
— Ну не скажите, — улыбнулся дракон. — Я во время учёбы страшно завидовал другим расам, что у них есть эта чудесная возможность — частичный оборот. Да и наличие боевой формы вызывает схожие чувства…
— А мне казалось, драконам удобнее — всего две формы, и защитная такая, что другие атакующие рядом не стояли!
Дети в первые годы жизни осваивали защитную форму с полным превращением в животное, переход в которую поначалу происходил инстинктивно, и уже потом, годам к восьми, начинали знакомиться с промежуточной — боевой. Первая не позволяла пользоваться магией, зато весь резерв уходил в защиту, да и скорость перемещения кратно возрастала, зато вторая позволяла сочетать достоинства обеих ипостасей.
Окончательно осваивался этот контроль в начальной школе, и после большинство жителей боевым обликом не пользовались. Защитный использовался чаще, например помогал в дороге, но основная часть людей и к нему почти не прибегала.
Работа с собственным телом выводилась на другой уровень только в университете и только для боевых магов. Тонкости контроля над энергиями, тренировка координации, выработка привычки к изменённому облику и, наконец, частичная трансформация, которая позволяла добиться лучших результатов с минимальными затратами сил. Боевая форма по большей части существовала за счёт магии и сильно истощала резерв.
— Разве драконы не способны к частичной трансформации? — спросила Исса. — А как же глаза? И чешуя иногда проступает…
— Глаза да, но это совсем не тот уровень. А чешуи нет, только узор, она нематериальна и бесполезна. Что-то вроде специфического мимического проявления. Разве это не общеизвестно?
— Может, было на биологии в школе, но я никогда её не любила, — смущённо призналась девушка. — А со знакомыми драконами никогда речь не заходила, у меня нет среди них хороших друзей. Цитрин, а скажите…
— Давайте завтра? — предложил он. — Мы пришли, и я не думаю, что будет уместно провожать вас до общежития.
— И всё-таки у меня есть третий каверзный вопрос, — настояла Исса, которая прекрасно понимала, что без ответа опять будет маяться, и специально приберегала именно эти слова напоследок. — Это не займёт много времени. Скажите, вы заинтересовались мной, потому что почувствовали «своего человека»? Того, кто может войти в ближний круг?
— Почему вы думаете, что вами можно заинтересоваться только по этой причине? У вас есть талант, и было бы странно и даже почти преступно его не развивать. К тому же у нас обнаружились некоторые общие интересы, которые всегда приятно обсудить. Мне кажется, в этом нет ничего предосудительного.
— Это не ответ, — нахмурилась девушка.
— Разве? — безмятежно улыбнулся он.
Несколько секунд они мерились взглядами, потом змея недовольно фыркнула.
— Да ну вас в Пустоту! Тёплой ночи.
— Исса, постойте! — через пару шагов окликнул дракон. — Я не хотел вас задеть, просто… Исса! Да. Да, я так чувствую.
Она остановилась и всё-таки обернулась. Нахохлившийся в свете фонарей, в немного съехавшей набекрень шапке, небрежно замотанный в шарф, Цитрин выглядел заблудившимся ребёнком из какой-то зимней сказки, а не взрослым мужчиной. Иссу на мгновение кольнула совесть, а потом пришло раздражение. Чего стыдиться, если она не сделала ничего дурного и даже никакой гадости не сказала!
Хотя, наверное, стоило. Наверное, и оборачиваться не надо было, а просто уйти. И уж точно не стоило отвечать.
— Спасибо за откровенность.
Он коротко кивнул, пожелал добрых снов, и Исса ушла, до самых дверей корпуса ощущая спиной внимательный, тяжёлый взгляд дракона.
Глава 4. Бесплодные переживания
Если Исса рассчитывала, что полученный ответ принесёт облегчение и поможет спокойно заснуть, то — напрасно. Сначала её ещё больше взбудоражили соседки вопросами об окончании вечера, и пришлось выкручиваться, вспоминая вечеринку. Говорить об интересе преподавателя было всё ещё неловко и неприятно, а по существу жаловаться как будто не на что. Потом все угомонились, но легче не стало, девушка долго ворочалась, перебирая события и слова.
Забывшись только под утро, змея наверняка проспала бы и завтрак, и первую пару, но Веля знала расписание подруг и не позволяла им разлёживаться утром, невзирая на брюзжание Айнур. Дурное настроение не повлияло на аппетит, даже наоборот — внутри как будто разверзлась маленькая Пустота.
Составители программы обучения по оборотной практике заслуживали прижизненного увековечивания в бронзе или граните, потому что свести вместе все расы со своими особенностями было задачей нетривиальной. Драконов отпускали полетать, чему они искренне радовались: нахождение на территории университета в отличной от человеческой трансформации запрещалось и всегда влекло дисциплинарное расследование. Одно дело, если инстинктивно в защитную форму перекинулся, тут небольшой спрос, а вот если сознательно, да ещё для нападения… Не то что отчисление, можно и под суд загреметь.
Русалки, жившие на большом архипелаге островов и атоллов к югу, тренироваться со всеми не могли, но для них имелся отдельный бассейн. Птицы же, змеи и кентавры занимались все вместе, а с третьего курса даже спарринговали друг с другом. Преподаватель очень любил сводить межрасовые пары, считая, что так
