Черное пламя Раграна 3 - Марина Эльденберт
Но я же девочка. Я не дерусь. Особенно в присутствии посторонних, поэтому просто иду за ним, в тот самый кабинет, который он мне показывал, когда я работала у него секретарем. Здесь ничего не изменилось, совершенно, это все та же «комната отдыха», запасное рабочее место для того, кто привык всегда и во всем себя контролировать и ограждать ото всех случайностей.
Стоит мне оказаться внутри, щелкает замок, коротко урчит панель блокировки, и мы оказываемся лицом к лицу.
— Верни мне моих детей, — четко, проговаривая каждое слово, произношу я.
— Твоих детей? — шипит он не как глубоководный, а как оголодавший и отравившийся собственным ядом пустынник.
— Они мои. Ты от них отказался. Когда сообщил, что я должна буду сделать аборт, и что беременность в твои планы не входит.
— Ты. Не имела. Права. Их увозить, — выплевывает он.
— Правда? Нужно было остаться, чтобы их из меня вытряхнули? Твои дети прятались от тебя, Вайдхэн! — с трудом сдерживаясь, говорю я ему в лицо. — Они даже на УЗИ, на анализах не показывались, чтобы ты о них не узнал! Или ты думаешь, все это тоже сделала я?! Специально подкупила всю твою бравую команду врачей, а заодно и вальцгардов?! Это сделали они! Роа и Риа! Они знать тебя не знают, и не хотят, и не захотят, пока ты будешь вести себя так! Ты же просто забрал их. А они не игрушки! Они живые! У них бьются крохотные любящие сердечки, у них есть чувства!
— О моем сердце и моих чувствах ты не подумала, — он усмехается. — Когда продавалась Халлорану и его марионетке.
Вот теперь мне правда хочется ему врезать. Хотя почему теперь, мне хочется ему врезать уже давно.
— Я никому не продавалась, — цежу я. — Я увезла их, чтобы спасти. Чтобы защитить. Как в свое время защитила Ларрета от Карида.
— Твой Ларрет остался с тобой только благодаря мне. — Между нами расстояние в метр, но ощущение такое, что все это пространство заполнено молниями, и они бьют, бьют, бьют безостановочно. Кажется, стоит мне сделать шаг, и в меня ударит разряд, от которого я уже не смогу оправиться.
— И я, кажется, поблагодарила тебя за это.
— Кажется? Да, ты поблагодарила. Благодарить ты умеешь, Аврора. Как ты поблагодарила Халлорана за убежище?
Я все-таки замахиваюсь, но, разумеется, ударить не успеваю. Мою ладонь перехватывают, запястье сдавливает стальным браслетом сильных мужских пальцев.
— Верни мне моих детей! — теперь мне уже плевать на молнии и на разряды, я шиплю на него, готовая вцепиться ему в лицо второй, свободной рукой, на которой вспыхивает узор. Я это чувствую, потому что кожа словно начинает плавиться, словно по всем его ответвлениям, росточкам бежит магма, раскаленное пламя.
— У меня к тебе встречное предложение: ты сейчас просто спокойно выйдешь из этого кабинета и исчезнешь вместе с Ландерстергом. Навсегда. Не окажешься под следствием за проникновение на территорию страны под фальшивыми документами, и Ферверну не придется давать официальные показания на совете Мирового сообщества.
— Я тебя ненавижу, — выдыхаю я. — Чтоб ты сдох, Вайдхэн!
— К сожалению для тебя, глубоководные живут очень долго, — он усмехается, а потом отталкивает меня. Разжав пальцы, каким-то диким, звериным импульсом, почувствовав который мне по-животному хочется пригнуться к полу, признать его власть. Вместо этого я отвечаю, неосознанно, чуть ли не с рычанием выдыхаю, бросаясь на него. С пальцев срывается черное пламя, ударяется о его, сплетается воедино. Руку словно окунают в кипяток, а потом…
«Мама! Мамочка!» — раздается в голове отчаянный крик.
Кажется, это Риа. Это Риа!
В меня ударяет немыслимой силой, которая словно проходит сквозь меня, скручивается спиралью вдоль позвоночника. Я успеваю только увидеть, как Вайдхэн меняется в лице, а потом соскальзываю в темноту. В бушующее черное пламя, которому нет ни конца ни края.
Глава 10
В воздухе почему-то так сладко пахнет… так сладко и так приятно, как в какой-то уютной кондитерской или кафе. Мне кажется, это что-то из детства, но я не успеваю ухватиться за эту мысль, потому что запах и уют опять сменяются темнотой.
Когда я прихожу в себя в следующий раз, я слышу голоса (к счастью, не в своей голове, и то ладно).
— … это черное пламя. Пока что я вижу, что…
Кто и что там видит, тоже дослушать не успеваю. Проваливаюсь обратно.
Здесь, в темноте, нет ничего, но что-то настойчиво зовет меня обратно. Что-то, или… кто-то? Я даже в полузабытьи чувствую, как меня кто-то настойчиво ищет. Словно тоже бродит со мной по этой бесконечной черной бездне. Велико искушение ей поддаться и остаться в ней навсегда, но в этот момент я вспоминаю запах.
Тот самый невероятный запах, который окутывал меня, который меня касался, который был повсюду. Усилием воли заставляю себя зацепиться за него, погрузиться, чтобы вспомнить что-то очень важное, и в этот момент понимаю: нет, это не камартовый флар и не тонкий аромат кофе. Не присыпанные сладкой пудрой с тонкой горчинкой булочки. Это вообще не имеет никакого отношения к еде, это — запах моих детей. Для меня они всегда пахли так невероятно, так безумно сладко, и они всегда очень любили сладкое, маленькие сладкоежки.
Роа и Риа!
Я выдергиваю себя из забытья, каким-то загадочным образом заставляю себя приподнять веки, каждое весом с глубоководного фервернского. Первый, на кого я натыкаюсь взглядом — Арден, он мне улыбается:
— С возвращением, Аврора.
Он улыбается! А у меня падает сердце. Если здесь Арден, значит, я снова в Ферверне, значит, все было зря. Все зря!!! Из глаз сами собой брызжут слезы, и Арден перестает улыбаться, наклоняется ко мне, взгляд вмиг становится изучающим, цепким:
— Что случилось, Аврора? Что у вас болит?
Сердце! У меня болит сердце, потому что из него выдрали моих детей. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не заорать все это ему в лицо, но в этот момент раздается шорох открывшейся двери, я слышу шаги. Раньше, чем он успевает нарисоваться в пределах моей видимости, я сажусь на кровати. Так резко, что кружится голова, но я хватаю первое что подворачивается под руку и швыряю в него:
— Ненавижу! Ты забрал у меня детей!
Вайдхэн, естественно, легко уворачивается, а слезы высыхают. Во-первых, рыдать при нем я не стану, а во-вторых — если он здесь… но здесь же и Арден. А я еще не в палате, оглядываюсь по сторонам и узнаю
