Сага о погасшем солнце (СИ) - Птица Регина

— Ты всегда останешься моей госпожой, — тихо и мягко сказал он. — Всё, что я делаю — делаю только для тебя.

По спине Арианы пробежали мурашки при звуках этого бархатистого голоса, слова подействовали ещё более странно — ненадолго Ариана забыла, где находится. Перестал существовать город, больше не слышались голоса прохожих и не чувствовались запахи проезжавших мимо повозок… Не было ничего, кроме этого бархатистого голоса и бесконечной, как небо, черноты глаз Сэйда.

— Я надеюсь… — еле слышно произнесла она.

Сэйд был так близко, что Ариане показалось — ещё лишь движение, и они сольются в одно целое.

Невольник резко отодвинулся и отвёл взгляд.

— Прости, если заставил тебя усомниться, госпожа.

Ариана растерянно смотрела, как тот отворачивается и медленно, будто его не слушались ноги, возобновляет путь.

Ночью Ариана спала, как убитая, а вот Сэйд не сомкнул глаз. Все три дня он не возвращался в барак, Ариана каждый раз напрямую приказывала ему не уходить. Засыпала она только сжав руку Сэйда в своей руке — как будто опасалась, что тот снова уйдёт. И после уже не отпускала до самого утра.

Так и сейчас Сэйд лежал возле неё, на боку, опершись на локоть свободной руки, и разглядывал лицо наследницы, казавшееся особенно бледным, почти призрачным в темноте. Он пытался осмыслить то, насколько изменилась его жизнь всего за несколько дней. Осознать, что это уже не изменится, и Ариана больше не отпустит его. Сэйд чувствовал, что это так.

Он сам не заметил, как наклонился над Арианой. Лицо хозяйки было неподвижно, только ресницы едва заметно подрагивали во сне. Сэйд знал, что делает глупость и что никогда не решится повторить её, если Ариана не будет спать. И всё же склонил голову ещё ниже, касаясь поцелуем её губ — прохладных, нежных и сухих.

Сэйд не учёл только одного.

С того момента, как убили её мать, Ариана никому не позволяла оставаться рядом с собой, когда спала. И даже то, что с Сэйдом она испытала внезапную потребность нарушить этот порядок вещей, не меняло того, что наследница продолжала ощущать малейшее движение даже во сне.

Мгновенно проснувшись, она сначала подумала было, что это продолжение сна. Приоткрыла губы, наслаждаясь жадными и такими желанными ласками языка Сэйда. Не выпуская его пальцев из левой руки, правой обняла его за поясницу, потянула к себе, заставляя упасть сверху, прижаться животом к животу.

— Госпожа… — выдохнул Сэйд, резко отстранившись от её губ и пытаясь ускользнуть.

Ариана тихонько зарычала, недовольная тем, что Сэйд портит ей мгновение своей сдержанностью и этим дурацким напоминанием.

Ни слова не говоря в ответ, она обхватила Сэйда другой рукой, и уже не давая отодвинуться, сама потянулась к его губам, вовлекая в новый поцелуй.

Сэйд резко выдохнул ей в рот, растерялся на мгновение, и тут же сдался на волю уносившего обоих потока чувств.

Бой был назначен на рассвете — вернее, в тот час, когда над городом зажигали первые огни.

Ариана стояла на восточной стороне площади, располагавшейся перед обителью отца. Сэйд в одних штанах и ошейнике, который успел порядком возненавидеть, стоял у неё за спиной.

Ариана тоже была лишь в штанах и лёгкой блузе без рукавов. Она растирала озябшие плечи, вызывая у Сэйда желание обнять и согреть, но взгляд наследницы оставался твёрд и смотрел на двоих, готовившихся к бою по другую сторону импровизированной арены.

— Того, что справа, зовут Рансар, — сказала она. — Знаешь его?

— Он фаворит леди Нарианы.

Ариана кивнула.

— Прошёл Испытание два года назад. Его первый поход был недолгим и не слишком успешным. Во второй он не пошёл, удовлетворившись теми милостями, которые даёт ему сестра. Весьма примечательно, что для этого боя отец выбрал именно его. Впрочем, Рансар весьма сильный боец. В походе ему, скорее всего, просто не повезло. Он будет использовать силы тьмы и воды. Впрочем, для тебя это мало что меняет… — Ариана вздохнула. — Второй… — продолжила она. — Второго я, кажется, тоже видела при дворе Нарианы. Вот только, кто он — не могу сказать. Судя по виду, он также довольно опытен, а силы его я пока что не могу определить. Кажется, отец решил меня проучить… — Ариана хмыкнула. Потом сделала глубокий вдох и продолжила: — Как бы мы ни старались, боюсь, что Сайпфер прав. Наши шансы попросту смешны. Три дня тренировок не сделают тебя бойцом, равным одному из них. Если бы ты оказался талантлив в лечении… Но чуда не произошло.

— Ты хочешь отступить?

— Это в любом случае исключено. Постарайся сделать так, чтобы мне не пришлось лишний раз тебя защищать. Не лезь в гущу битвы и не привлекай к себе внимания. Как действует ошейник ты помнишь?

Сэйд нехотя кивнул. Его до невозможности бесила эта вещь, и он смирился с ней только потому, что, по словам Арианы, в камни на ошейнике можно было заложить несколько полезных заклинаний — щит, простейшее лечение, восстановление сил.

— Тогда просто используй его так часто, как это будет возможно. Всё, пошли.

Больше не задерживаясь, оба направились вперёд. Двое варлоков, стоявших на другой стороне площади, последовали их примеру.

Все четверо замерли друг напротив друга.

— Заранее извини, — с улыбкой произнёс Рансар. — Не имею ни малейшего желания причинять боль дочери владыки Вараана. Тем более до того, как она пройдёт Испытание и обретёт силу.

Ариана подняла бровь.

— Сил у меня хватает, — подумала и добавила: — извини меня и ты. Не имею особо желания причинять боль тому, чьё общество столь приятно моей сестре. Тем более унижать его тем, что его побьёт не прошедшая испытания девчонка.

Рансар скрипнул зубами.

Ариана изящно поклонилась.

На второго варлока наследница лишь бросила короткий взгляд — но тот не изъявил желания говорить.

Одной рукой отодвинув Сэйда за спину и незаметно для противника указав ему, куда следует встать, Ариана и сама отступила на шаг. Судья дал отсчёт, и начался бой.

13

Какое-то время трое варлоков лишь кружили по арене. Сэйд, как и было приказано, старался держаться в стороне и не привлекать к себе внимания. Впрочем, он пока что никого и не интересовал. Рансар безошибочно определил, что за несколько дней ситуация не изменилась — опасаться всё так же следовало только Ариану. Наследница же хоть, по слухам, и была усердна в тренировках, никогда не занималась вместе с остальными варлоками, и уровня её навыков тоже никто не видел. Рансар предпочитал сохранять осторожность, но в целом оставался при мнении, что ребёнок не может причинить серьёзного вреда ему, вернувшемуся из первого похода. А их с напарником — старшим варлоком по имени Парес — к тому же было двое. В глубине души Рансар считал, что происходящее не только бессмысленно, но и бесчестно. Если Вараан желал унизить дочь, ему следовало выставить против неё одного взрослого бойца, тогда и разница была бы более видна. Побить ребёнка вдвоём много ума не требовалось. Но Нариана ясно изъявила свою волю — она хотела удостовериться, что новый хранитель сестры будет опозорен.

Ариана не волновалась. Не то чтобы она считала, что непобедима — напротив, здравый смысл подсказывал ей, что всё в этой ситуации складывается против неё. Она даже на мгновение спросила себя: «Зачем я в это ввязалась?» Но секундой позже на неё накатило привычное равнодушие. Каким бы ни был исход этого боя, отсрочить или изменить его было уже нельзя. Оставалось только делать всё возможное, чтобы проиграть красиво.

Стоя у неё за спиной, Сэйд сжимал кулаки, остро осознавая собственное бессилие.

А что думал Парес, не знал никто.

Рансар, устав кружить, первым бросился в атаку — скорее прощупывая границы дозволенного, чем предполагая в самом деле сбить противницу с ног. Дрались без мечей, но магию дозволялось использовать в той мере, в которой участники считали необходимым, и кроме того, никто не ограничивал бойцов в применении магических артефактов и зелий.