Борис Бабкин - Тайна наследницы

Борис Николаевич Бабкин

Тайна наследницы

Россия. Анадырь

– Вот и всё, – вздохнул молодой чукча. – Душа Моржа на небесах. А скорее всего, во льдах. Мы теперь являемся хранителями бумаг, которые…

– Я думаю, лучше отдать их Князю, – тихо проговорила миловидная женщина. – Или у нас будут…

– Хватит, Зойка, – недовольно остановил ее Умка.

Она вздохнула.

– Мы ничего не сможем получить, кроме пули или ножа. Ну может, удавку на шею. Ты обещал старейшине Моржу, что…

– Морж мертв, – снова перебил ее чукча, – а это, – он поднял чемоданчик, – стоит больших денег. Курович, адвокат Аляски, не стал бы собирать ничего не стоящие бумаги. Я не читал их, но знаю, здесь компромат на людей, занимавших раньше высокое положение и ставших сейчас богатыми.

– Умка, – качнула головой Зоя, – подумай, как ты сможешь…

– Умка – это белый медведь, сильный и опасный зверь. Меня так прозвали не зря, – самодовольно усмехнулся он. – Я всё смогу и получу большие деньги. Ты со мной?

– Пока да, – вздохнула Зоя, – но при первой опасности уйду и всё расскажу Князю. Он единственный, кто сумеет что-то сделать с этими бумагами.

– Женщина! – угрожающе остановил ее Умка. – Про этот чемоданчик знаем только мы с тобой. В нем наше будущее. Надеюсь, у тебя хватит ума понять это.

Москва

– Значит, Морж сдох, – размышлял Князь. – Если верить его словам, наследница Аляски должна объявиться очень скоро, всего через семь месяцев. Тогда и узнаем, существует она на самом деле или нет. Пока же известно, что есть могила матери и девочки, родившейся вроде бы от Аляски. Но ни фамилия, ни отчество не его… Пока ничего не поделаешь. Придется ждать… Бумаги, завещанные девчонке, стоят целого состояния.

– Ваныч, – окликнул его вошедший бородатый мужчина, – помнишь Леньку, ну Умка его прозвали? Он при Морже вроде как в шестерках ходил. С ним баба была, Зойка Вензель. Волчицей ее кликали.

– Короче! – оборвал его Князь.

– Слепой звонил, – заторопился Поп. – Ему по пьяному делу братан Волчицы сказал, что сеструха ему говорила, будто у Умки есть какие-то ксивы и он их продаст только за очень большие бабки.

«Неужели архив Куровича?» – подумал Князь и приказал:

– Закажи билеты на Анадырь.

– Зачем? – спросил Поп. – Легче связаться с Клещом. Он сейчас в Магадане, а там лету всего ничего.

– Закажи билеты на Анадырь, – довольно зло повторил Князь.

Валентин Викторович Песковатский остановил собравшегося было уходить сына.

– Слушай, Филипп, узнай у своих бывших, ну, разумеется, кому доверяешь, что известно о Морже? Помнишь, по делу Аляски проходил этот чукча. Он не раз бывал в столице и был знаком с Куровичем. Я тут наткнулся на дело, которому тогда хода не дали. Так вот, там упоминается Морж, вроде как старейшина у чукчей.

– Фамилия этого Моржа? – спросил Филипп.

– Морж, – усмехнулся отец. – Морж Анатолий. Ему уже под девяносто. Был прапорщиком пограничных войск. Дважды судим. За незаконное хранение оружия. Но потом выбился в люди, стал бригадиром охотничьей бригады. Кстати, в одиночку шатунов уделывал. – И вдруг без всякого перехода резко спросил: – Фотографии получил?

– Вот они, – растерянно проговорил сын и положил на стол несколько снимков.

– Хрен угадаешь, на кого похож новорожденный младенец, – проворчал Песковатский. – А бабец ничего. «Буракова Анна Павловна», – прочитал он надпись. – Что о ней известно?

– Детдомовская. Закончила Щукинское училище, но ни разу нигде не играла. Уехала в Штаты с каким-то продюсером, он погиб, сбит машиной. Виновник не установлен. Она довольно быстро сошлась с Аляской. Он хоть и был в годах, но баб просто завораживал, даже молодух. Когда она забеременела, устроил большой праздник. И вот еще что… Врач, который принимал роды, убит. С ним был детектив, которого нанял Генри Бергман. Кстати, вот кого следует опасаться, он давно мечтает заполучить путь к золоту России. Странный тип. Погиб его сын, а он будто не придал этому значения. Похоронил довольно скромно.

– Почему не говоришь, что встречался с Лаурой, дочерью Бергмана? – перебил его отец неожиданным вопросом. Филипп, явно не ожидавший этого, растерянно уставился на него. – Жду вразумительного ответа, – спокойно проговорил Валентин Викторович.

Филипп вздохнул.

– Она позвонила и предложила поговорить. – И вдруг взорвался: – А ты не думаешь, что я уже вырос из того возраста, когда…

– Что? – привстал отец.

– Батя, – попытался взять себя в руки Филипп, – тебя волновал архив. Судя по всему, он уничтожен. А мои дела – это мои.

– Слушай, щенок, – процедил Песковатский, – рано ты меня на мягкий хлебец переводишь. У меня еще зубы есть, могу насмерть загрызть. Ты в последнее время повел себя так, как будто всё в твоих руках. Может, нашел наследницу?

– Она же умерла, – удивился сын.

– Жива она, – махнул рукой Песковатский. – Иначе не было бы этой охоты за бумагами наследницы. Кстати, найти надо всех, кто был причастен…

– Но погоди, батя, – ничего не понимая заговорил было Филипп. – Ведь…

Отец снова перебил его.

– Что-то намутил Аляска. На могильной надписи фамилия матери, которая ни о чем не говорит, и отчество ребенка – не Федоровна. Ничего пока не понятно. До мая следующего года ждать придется. Не мог Аляска просто придумать сказку, – качнул он головой. – Уверен, есть наследница, и это ребенок Аляски, чужому он бы ни хрена не оставил. Нас это касается в первую очередь. Золотая долина до восемнадцатого года принадлежала моему деду, польскому шляхтичу Песковатскому, и она должна стать нашей.

– Почему ты раньше ничего не говорил? – едва сумел выговорить потрясенный Филипп.

– Забыл, в какое время мы жили? – усмехнулся отец. – Чего хорошего для нас могло быть в СССР, сам понимаешь. Теперь я хочу восстановить свои права, ведь Долину открыл наш родственник, Семен Семенович Песковатский. Посмотри в сейфе, там папка с нашей родословной. Но хочу предупредить, сынок, – криво улыбнулся Валентин Викторович, – не торопись вычеркивать меня из списка действующих лиц. Я запросто могу неприятный сюрприз тебе преподнести.

– Надька твоя родная сестра? – спросил полковник милиции.

– По матери, – ответил Антонов. – А чего это вдруг тебя заинтересовало?

– Да тут вроде как говорок идет, – Зогин потер лысину, – что Надька не от мужа родила Вику. И про тебя, собственно, разговорчики ходят, что ты прикрываешь сестру. Бомжа отмазал какого-то, а он вроде как по мокрухе шел. Мужа своей бывшей замочил…

Антонов кивнул.

– Брали тут одного, ну не то чтобы бомжа… В общем интересно мне, кому и зачем нужно было подставлять этого Марецкого. Мужика жизнь и так по полному ударила. И жена предала, и квартиры лишился, и срок, считай, не за что получил. А был офицер…

– Это ты про Марецкого? Так ведь он вроде как к твоей сестренке подкатывается…

– Слушай, Яков, – шагнул к нему Антонов, – не советую тебе такую чушь молоть. Понятно?

– Да, собственно, я по-дружески тебе сказал, – быстро проговорил Зогин, – потому что слышал, он…

– От кого именно?

– Ну, например, Шишин говорил, что ты, мол, отмазал хахаля сестры, а чего она нашла в этом бомже…

– Понятно, – кивнул Андрей. – Но больше никогда и нигде не повторяй этого. Надеюсь, ты меня правильно понял.

– Тонюха, да я за тебя… – обняв женщину, страстно шептал рослый молодой мужчина.

– Стой, Артур, – отстранилась Гладкова, – особо ручки-то не распускай.

Он снова обхватил Антонину за талию.

– Надька меня по полному бортанула, и хрен с ней. Ая к тебе…

– Ее бывший, знаешь, где? – оттолкнула его Тоня.

Артур усмехнулся.

– А ты, похоже, ревнуешь своего офицерика. Не получилось у тебя муженька крайним по мокрухе сделать.

Я вот чего не въеду, неужели ты, в натуре, думала, что он убил?

– Да нет, Виктор не мог убить, тем более в спину. Он же воевал.

– Да хрен с ним, с твоим бывшим, – снова попытался облапить ее Артур.

– А ты почему расстался с Надькой? – вновь увернулась от его объятий Тоня.

– Да из-за Вики этой, – помолчав, процедил Артур. – Деваха она видная и все женские прелести при ней. Я пару раз ее по отечески по заднице и пригладил. А она, сучка, – зло блеснул он глазами, – чуть челюсть мне не свернула. В секцию ходит. Маманя ее туда направила, и ей понравилось.

– Говорят, твой вроде хочет с золотом дело иметь? – прервал его чей-то голос.

Резко повернувшись, Артур выхватил ТТ.

– Да убери пушку, – усмехнулся вышедший из соседней комнаты Поп, – или тебя пришьют раньше, чем ты успеешь подумать об этом.

Артур заметил слева парня, державшего его на прицеле, и опустил пистолет.

– Чего надо?

Поп сел к столу и взглянул на Тоню. Та налила ему водки. Он взял стакан, сделал несколько глотков.