Эльфийский гамбит. Книга 1 (СИ) - Белецкая Наталья

— Почему раньше не разбудил? — недовольно спросил я.

— А что, тебе надо долго приводить себя в порядок? Может быть, красить брови и вплетать в волосы цепочки? — провокационно спросил телохранитель.

Красили брови и вплетали в волосы цепочки мужчины, предпочитающие однополый секс. Рарок знал, что я не из их числа. Обычно таких мужчин не вызывали на поединки, да и относились к ним несколько снисходительно. Сразу же захотелось кинуть в Рарока чем-нибудь острым, но мой нож, который всегда лежит рядом, когда я сплю, он крутил в руках. Значит, сумел подкрасться и незаметно забрать.

Под рукой оказалась подушка, она и полетела в этого скрила, а под прикрытием первого снаряда я отправил второй — приснопамятный томик с историей про Мизольду. От подушки Рарок легко уклонился, но мой расчет оказался верен: книга попала телохранителю точно в лоб.

— Вот, значит, как! — он поймал томик и потряс им, — разбрасываешься знаниями! Забираю у тебя пособие по обольщению: не ценишь ты моей доброты!

— Еще как ценю! Кто, рискуя жизнью, полез для тебя за пирожными? — хмыкнул я. — А пособие можешь оставить себе, справлюсь и без него.

Мне действительно хватило часа, чтобы обмыться, одеться, заплести и уложить волосы. Настроение было отличным, не испортило его даже ворчание матери. Я примерно знал, как будет проходить помолвка. Король людей и великая матерь выйдут на середину зала, к ним подведут жениха и невесту, нам с Ладмилой свяжут руки, потом поцелуй и обмен подарками.

Наша королева подготовила хороший подарок его величеству: кинжал из вороненой стали, с магическими камнями в рукояти. Эх, жаль, что такая вещь будет лежать в сокровищнице короля людей, я бы не отказался попользоваться таким оружием. Но дорогой подарок — это знак того, что великая матерь ценит меня так же высоко, как магический кинжал.

Я не знаю, что сделали с моей невестой, но выглядела она ослепительно. В прямом смысле. Платье так и сверкало в лучах заходящего солнца. Однако мне все равно хотелось смотреть на нее, несмотря на боль в глазах. Платье обрисовывало идеальную фигуру моей будущей жены, ее лицо притягивало взгляд. Хотелось увидеть Ладмилу без этого платья и вообще без одежды.

Тогда мне пришла в голову гениальная мысль: «Раз других способов нет, почему бы не соблазнить невесту поцелуем?» Даже хорошо, что это поцелуй на помолвке. Она не будет меня отталкивать и убегать, и у меня будет возможность, показать все, на что способен.

Вроде бы даже подготовился, вспомнив все, что знал о поцелуях. Чего я не ожидал, так это своей реакции. Ее губы пахли местной ягодой, а на вкус были слаще пирожных. Хотелось коснуться не только губ и языка, хотелось ласкать ее всю, везде, чтобы она так же неумело, но страстно отвечала мне, чтобы горячо и часто дышала, вздрагивала от удовольствия. Никогда я не чувствовал ничего подобного. Никогда всего лишь поцелуй не захватывал меня настолько, чтобы я забывал, где нахожусь.

Когда король людей крякнул от удивления, а Лада отпрянула от меня и зарделась, я был готов зарычать на глупое величество. Мысли, будто ночные бабочки, разлетелись в разные стороны, мной владело всепоглощающее желание. С трудом я держал себя в руках.

Когда нас снова разъединили, усадив за праздничный стол, стало легче: вернулась способность мыслить и анализировать. Что это было? Почему я так реагировал? Неужели людишки подмешали что-то в питье или пищу? Но я ведь ничего не ел.

Что это? Шутки Рарока? Может, он сделал что-то со мной, пока я спал? Нет, не похоже, я бы знал о таком способе. Это не могут быть мои чувства, это что-то наведенное, что-то неправильное.

Я планировал понаблюдать на балу, как мужчины у людей ухаживают за женщинами, но план провалился. Мою невесту пригласил на танец усатенький аристократик, он сыпал вычурными комплиментами, а Ладмила смеялась. Я смотрел на это и придумывал сотню смертей для этого усатого выскочки. Мерзкий слизень! С каким бы удовольствием я бы вызвал его на дуэль и убил. Как жаль, что великая матерь запретила вызывать человечиков на дуэли. Ну почему Лада смеется? Мрраш! Почему я сейчас об этом думаю?! Что со мной происходит?

Во время пира я ничего не ел и не пил. Если все же что-то подлили или обкурили, то спустя время яд должен исчезнуть из организма. Полночи после я тренировался, чтобы выгнать даже тень мысли о Ладмиле, но физическая нагрузка приносила только временное облегчение. А потом все начиналось по-новой.

Вдруг прямо сейчас она целуется с этим усатым виконтом? А может уже не целуется, а занимается с ним сексом? Бездна! Что за наваждение?! Я зарычал, вскочил с кровати и заметался по комнате. Взгляд остановился на замаскированном тайном входе. Конечно, отпереть я его мог, но дверь сама закрывалась через пару минут. Как потом открыть ее с той стороны и снова попасть в свою комнату? А что, если заклинить дверь, например, стулом и поискать, скрытые рычаги?

Идея показалась здравой, стул не дал полностью закрыться отъехавшей части стены. Но вот найти, как отпиралась дверь с той стороны, долго не удавалось. Наконец, когда я уже отчаялся, раздался щелчок, дверь отъехала в сторону. Стул к тому времени несколько помялся, но это было не важно. Главное, я знаю, как войти в систему тайных ходов и как выйти. И теперь обязательно узнаю, что Ладмила со мною сделала. Это не могут быть мои собственные чувства. Не могут!

Глава 11. Подслушанный разговор

Только оказавшись в тайных тоннелях, я сообразил, что не знаю, где находятся комнаты моей невесты. Вроде бы на третьем этаже и в дальнем от нашего крыле, но это не точно. Тем не менее, возвращаться обратно в комнату не хотелось: извилистые ходы напомнили родные пещеры. С той лишь разницей, что у нас в пещерах посвободнее, хотя, где-нибудь в отдаленных от столицы местах, вполне могло находиться что-то подобное.

Возможно, решение побродить по тайным ходам выглядело неразумным, но, с другой стороны, все равно придется их изучать. Почему бы не сейчас? Время самое подходящее: глубокая ночь. Люди в это время спят. А если вдруг встречу кого-то, сумею спрятаться. Лучше дроу этого делать никто не умеет. Главное вовремя услышать другого ходока.

Ладмила накладывала заклинание, которое глушило шаги. Но только шаги. На дыхание, шуршание, позвякивание и прочие звуки, что издают люди, это заклинание не действовало. Значит, надо увеличить свой слух, и врасплох меня застать не удастся никому.

Исследование ходов захватило меня полностью: я нашел еще три выхода, которые открывались так же, как тот, что вел в мою комнату, но были и другие. Один рукав хода вел в тупик. Я знал, что там есть выход: зачем-то этот тупик делали? Но обнаружить замаскированную дверь так и не смог. Тот, кто строил этот замок, понимал пользу подобной маскировки.

Я успел обследовать ходы справа от моей комнаты и слева, осторожно спустился на уровень вниз, как вдруг услышал разговор. Вряд ли бы я без заклинания усиления звуков хоть что-нибудь смог разобрать, ведь слова доносились из-за стены и неразборчиво. Сознание уцепилось за одно знакомое имя: Ладмила.

Кто глубокой ночью говорит о моей невесте?! Слуховое отверстие оказалось у самого пола, пришлось лечь, чтобы слышать лучше. Один голос принадлежал мужчине, второй — женщине. Видеть говорящих я не мог: маленькая слуховая щель находилась за какой-то мебелью.

…и в растерянности, милый, — печально говорила женщина, — сам лорд Юстиниан намекнул, что она влюблена вмоего сына. Конечно, Ладмила — старая дева, да еще и старше Вайриана, но зато какое приданое! И теперь все это достанется мерзкомудроу!

— Проклятые демоны! — поддержал мужчина.

Моя невеста влюблена? Вайриан. Точно помню, что этого усатого виконта звали как-то по-другому. Значит, есть еще один, в которого моя невеста влюблена. Мрраш!

— Но что мне делать? — вопрошала дама. — Я не считаю, что Ладмила — самая лучшая партия для моего сына. Прекрасно понимаю, что если она не вышла замуж до двадцати пяти, то значит, есть дефекты. Да и возраст уже не очень хороший для вынашивания детей и родов. Но она нравится моему мальчику, да и такое богатство девушка не потянет. Тут нужен опытный хозяйский взгляд и умелые женские руки, чтобы привести замок в порядок и создать хотя бы подобие уюта! Ох, как бы я тут развернулась!