Суженый для горной ведьмы (СИ) - Либрем Альма

— Ну, — скрестив руки на груди, протянул он, — я уже мальчик взрослый, и с мамочкой мне не спать, потому ее секреты в таких масштабах меня пока что не интересуют.

— Я еще не согласилась, — отметила Дара. — Я, может быть, хочу все оставить и, как только сойду на берег, сбежать от тебя, куда подальше?

— Я мало знаю о горных ведьмах, — ни с того ни с сего произнес Геор. — Но, насколько мне известно, их собственная магия их влечет, не так ли?

— Моя собственная магия, к счастью, находится во мне, — отметила Дара. — А насчет влечения, обратись-ка к своей матери.

— Повторюсь, это предложение мне пока что не интересно, — покачал головой адмирал. — Я слышал много поверий относительно горных ведьм.

— Я прямо догадываюсь, откуда.

— И знаю, что горные ведьмы частенько убегали из своих гор, но редко могли сохранить в полной мере свой дар…

— О да, твоя маман — исключение.

— Ведь ты — тоже.

— Я? — удивилась Дара. — О, я… Я отдала долг горам, то, что им пообещала.

— Легенды говорят, горные ведьмы обещают горам любить вечно и вечно быть любимой, когда убегают со своим мужчиной. И одно предательство, с той или иной стороны, всегда отбирает у них магию.

Дара вздохнула. Легенда была правдивой и стоила сил не одной и даже не десятку горных ведьм. Потому многие и оставались в общине, предпочитая любовь страстную, яркую, но краткосрочную, исчезающую вместе с солнцем, что прячется за кромкой гор.

Она была не такая. Да и те, кто приходил к ним в горы, не вызывали у Дары ни любви, ни страсти. Хотели ли ее увезти? Конечно, она ведь была красивой даже среди своих сестер. Соглашалась ли она? Однажды согласилась.

— У меня был жених, — согласилась Дара, — который думал, что я поклялась любить его вечно. Но, как видишь, я одна, а магия у меня осталась. Я дала горам другую клятву.

Геор ухмыльнулся.

— Однако! И они приняли ее?

— Конечно, — согласилась Дара.

— А с ним что?

— Почти мертв, — уклончиво ответила она. — Или не совсем жив…

А как еще назвать оживленца, которым стал ее дражайший женишок? Просто ходячие кости… Хотя и способные мыслить и подчиненные такой же костлявой супруге, леди Трау.

— Вот как, — Геор ухмыльнулся. — Меня тоже ждет такая же судьба?

Дара смерила его взглядом и покачала головой.

— Нет.

— Почему?

— Во-первых, ты уже мой муж, — протянула она, поймав себя при этом на мысли, что не такая уж это и логичная мысль в контексте деяний Лисандры. — Во-вторых, ты мне нравишься, гораздо больше, между прочим, чем твой предшественник. А в-третьих, ты не занимаешь ничье место. А он занимал.

— И чье же?

Дара не хотела признаваться, но, поймав на себе пытливый взгляд синих глаз, созналась:

— Он притворялся королем нашей страны. Двадцать лет, между прочим.

Геор молчал. Взгляд его, правда, можно было расценивать как воистину пугающий, и Дара насторожилась, готовясь, если вдруг понадобится, защищаться. В конце концов, она — опытная горная ведьма, пусть даже обессиленная сейчас, и если придется, то сможет за себя постоять! И плевать, что у соперника сейчас не растраченный резерв, он ведь даже ничего не умеет!

Ну, хотелось бы в это верить, по крайней мере.

— Может быть, — не выдержала Дара, когда молчание затянулось, — ты все-таки что-нибудь мне скажешь? Ну, не знаю, обрадуешься, что настоящего короля вернули на престол? Или, предположим, бросишься убивать меня за то, что я согнала с трона пусть подделку, но зато твоего друга? — Геор не реагировал. — Да ты издеваешься надо мной, что ли?!

— Два года назад, — медленно произнес Геор, — король собирался жениться. И ото всех скрывал свою невесту, — он пристально смотрел на Дару. — Потом был отбор невест для лорда Себастьяна…

Дараэлла нетерпеливо кивнула.

— …А после него он женился на леди Арнике и принял, как родную, ее дочь.

— Не "как родную", — скривилась Дара. — Они и есть родные.

— Это сейчас не имеет значения! — возмутился Геор. — Другой вопрос в том, причем здесь ты ко всей этой истории? Король, конечно, сильно переменился, и все были уверены, что это на него благотворное влияние оказывает королева… — он вдруг вздрогнул и посмотрел на Дару какими-то другими глазами. — Подружка невесты.

— Что? — удивилась ведьма.

— Подружка невесты. На свадьбе у леди Айрис и лорда Брайнера какая-то брюнетка была подружкой невесты. Половина двора тогда мечтала… кхм, познакомиться с нею поближе, — судя по тому, с каким видом произнес это Геор, он тоже входил в эту озабоченную будущим знакомством половину. — Это была ты!

Отрицать было нечего. Дара и сама собиралась в этом признаться… когда-нибудь потом, но, раз уж этот аргумент с примесью королевской крови оказался решающим, то пришлось пользоваться, чем было.

— Я, — признала Дараэлла.

— И ты букет поймала.

— Поймала, — согласилась девушка. — А еще мне, когда я среди горных была, нагадали в мужья синеглазого адмирала, но не уточнили, что он будет таким наблюдательным. И… — она посмотрела на то, как на ладони Геора в очередной раз вспыхивает магический шар, — таким вспыльчивым и одаренным.

— А? — удивился Геор, посмотрел на шар и почему-то покраснел. — Это я не вспыльчивый, это… Не имеет значения! Я очень рад, что у тебя сбылось пророчество…

— Заметь, не иносказательно.

— Заметил. Не заговаривай мне зубы, — Геор сделал шаг вперед. — Жена. Помнишь, мы с тобой разговаривали о равноправии?

Конечно, Дараэлла помнила. И почему-то что-то в подсознании ей подсказывало, что никакого равноправия с таким муженьком ждать не стоит. Бежать от него надо было, и чем скорее, тем лучше!

— Так вот, и оно, и все твои права на этом корабле, — глаза Геора как-то подозрительно вредно сверкали, — будут в силе только после того, как ты согласишься на мои условия. Во-первых, это будет честно. Во-вторых, раз уж я кричу на весь корабль, что это моя законная и любимая жена и требую относиться к ней соответствующим образом, мне нужны какие-то гарантии, что эта жена не сбежит, как только мы ступим на берег, и не опозорит меня на всю страну.

Дара на всякий случай посмотрела на дверь, что вела прочь из каюты, хотя подозревала, что ничего хорошего ее там, снаружи, не ждало. Геор, к тому же, вполне мог ее поймать по пути, и тогда обо всяком мирном договоре можно было забыть.

— Мне не нравится эта койка, — Дара попятилась, опасливо косясь на супруга. — Этот корабль мне тоже не нравится. И мне не нравится, что за твой стеной твоя не слишком нормальная мать.

— Если ты настолько боишься моей матери и этого корабля, то с исполнением супружеского долга мы можем подождать до берега.

— А с защитой? С любимой женой, которую нельзя выбрасывать за борт ни тебе, ни твоим людям, ни даже твоей матери?

Вместо ответа Геор наконец-то преодолел разделявшее их расстояние, сгреб Дару в охапку и поцеловал.

Первым, что она почувствовала, было странное покалывание — Геор забыл погасить магический шар, и теперь дар супруга впитался в кожу девушки и заставил ее вздрогнуть от неожиданных ощущений. Но магия быстро приживалась, и Дара даже почувствовала себя в какое-то мгновение чуть лучше, не такой ослабленной и измотанной. Может быть, в ее дражайшем супруге даже была какая-то польза?

Решив, что этот поцелуй можно принимать за знак примирения, Дараэлла обвила руками шею мужа, крепче прижимаясь к нему. Геор, впрочем, обнимал ее очень осторожно, трепетно, словно чего-то ждал, и горная ведьма спустя несколько мгновений осознала — все это неспроста.

Она отстранилась от него как раз в тот момент, когда магический разряд вновь прошел по телу. Корабль как-то очень странно покачнуло, и Дараэлла непонимающе осмотрелась. Мир подпрыгивал, плыл перед глазами.

Неужели магия Геора влияет на нее так плохо? Но сердце вроде бы не болело…

Дара пошатнулась еще раз — и поняла, что теряет сознание. Или засыпает? И последнее, что она успела почувствовать — это сильные руки супруга, крепко обхватившие ее.