Секрет времени и крови - Джессика Террьен
В тот день я отчётливо поняла, почему родители не хотели, чтобы я заводила друзей. Люди, которых я полюблю, состарятся и умрут, покинув меня…
Зазвонил телефон – громко и неожиданно, заставив очнуться от воспоминаний и вернуться в реальный мир.
Я сунула фотографии в маленькую золотую шкатулку, где их хранила, и споткнулась о нераспакованные коробки, пытаясь добраться до телефона. Я переехала сюда всего лишь пару недель назад, и в пустой гостиной без мебели царил беспорядок.
После третьего гудка я взяла трубку, всё ещё погружённая в собственные мысли.
– Алло? – сказала я, понимая, кто звонит. Только один человек знал мой номер.
– Элли?
– Привет! – обрадованно ответила я. – Знаю, я долго не звонила. Прости.
Я мельком увидела своё отражение в зеркале в прихожей. Я по-прежнему была юной: тёмно-каштановые волосы, собранные в «конский хвост», румяные щёки, лицо без единой морщинки…
Я чувствовала себя виноватой, слыша голос Анны – уже не такой молодой, как прежде. Она превратилась в сорокавосьмилетнюю женщину, а я почти не изменилась.
– Ты переехала? – возбуждённо спросила она.
Я оглянулась, посмотрев на заваленный хламом пол.
– Почти.
– Как ты?
– Нормально, – соврала я.
Анна слишком хорошо меня знала.
– Не хочешь зайти ко мне?
– Не уверена. Наверное, нет. Понимаю, прошло много времени, но…
– Мне жаль, – сказала она. – Какие можно подобрать слова, когда умирает твоя вторая мать?
– Я до сих пор просыпаюсь и прислушиваюсь, надеясь услышать её шаги. Думаю: может, мне всё это только приснилось?..
– Она прожила долгую счастливую жизнь, Элиз. Восемьдесят девять лет – это больше, чем отведено многим из нас.
– Ты знаешь, сколько лет мне, правда же?
– Да.
Я почувствовала, как у меня стиснуло горло и к глазам подступили слёзы. Это невозможно было остановить. Неужели я недостаточно плакала?
– Ладно, ты сама-то как? – спросила я, возвращаясь к разговору. Мне не хотелось думать про возраст Бетси. – И как там Хлоя?
– Я в порядке, – сказала она. Я услышала в её голосе отзвуки боли, страха и тревоги. – Хлоя скучает. Она переживает за тебя. Мы обе переживаем.
Её слова повисли в воздухе. Говорить об этом было слишком сложно.
– Я… э… перезвоню тебе позже, Анна.
Мне хотелось убраться отсюда. Что толку сидеть и переживать? Я бы лучше сходила за продуктами. Мне нужна была еда. И вёдра мороженого, чтобы вернуть себе нормальный вес.
Бетси всегда ужасно злилась.
– У тебя одна кожа да кости, – говорила она. – Это вредно для здоровья, Элиз.
Я представила, как у неё на лбу возникают морщинки, а губы неодобрительно сжимаются. Я скучала по этому взгляду. За ним было столько любви, столько материнской заботы!
Весь день я старалась не думать о Бетси. Я смотрела кино, распаковывала и разбирала вещи, читала, разгадывала кроссворды. И вот теперь я снова вспоминаю…
Казалось: всё, что нужно было сделать, – это вспомнить. Я поддалась этому порыву и перестала сопротивляться. Воспоминания обрушились на меня тяжёлой каменной грудой – лавина страданий, погребающая меня в глубинах моего собственного разума.
Дневной свет проник сквозь открытые жалюзи спальни, разбудив меня раньше, чем сработал будильник. Я со вздохом взглянула на часы у кровати: 7.22 утра.
Мысли и воспоминания о жизни с Бетси преследовали меня всю ночь, вплетаясь в мои сны и растворяясь в них. Полагаю, этого следовало ожидать. Бетси обеспечила меня всем – новым номером социального страхования, водительскими правами, жильём. Она подготовила меня к началу новой жизни и, в некотором смысле, подготовила к своей смерти. Я задолжала ей эти воспоминания.
Сегодня нужно подыскать какую-нибудь работу, чтобы занять себя. Не то чтобы мне не хватало денег – мои родители и Бетси немало для меня отложили. Но я хотела покончить с горем. Казалось: что бы я ни делала – мне не избавиться от чувства вины за свою слишком длинную жизнь.
Я знала, что в конце концов научусь выключать эмоции. Придётся научиться. Наблюдение за смертью словно бы стало частью моего существования. Но покамест эмоций было предостаточно, и я не могла с ними справиться. Я прожила здесь уже пару недель, но до сих пор не привыкла к новому месту и не чувствовала, что это – мой дом.
Я жила в одной из трёх квартир, расположенных над кафе в Лоуэр-Хейте, на углу улиц Уоллер и Штайнер. Это было здание в классическом стиле, с винтажным фасадом. Все двери квартир выходили прямо на улицу. От каждой двери узкая лестница вела на второй этаж. Из прихожей можно было попасть в кухню с бело-голубым линолеумом на полу и кленовой мебелью. Кухня плавно превращалась в гостиную – менялось только напольное покрытие. Вместо линолеума возникал плотный серо-голубой ковёр. По правую руку от гостиной располагался крохотный коридорчик, ведущий в ванную слева и маленькую спальню справа.
Моя одежда ещё лежала в чемоданах, с которыми я приехала. Я не слишком заморачивалась гардеробом, так что это мне не мешало. Я просто брала то, что лежало сверху, – обычно это были джинсы и какая-нибудь старая бейсбольная рубашка. Я не пыталась никого впечатлить – скорее уж наоборот, так что не имело большого значения, в чём я выйду за дверь.
Я нечасто пользовалась общественным транспортом, но в Области залива, неподалёку от меня, находилась станция метро – удобство, к которому я постепенно привыкала.
Сегодня утром я не собиралась заходить в кафе внизу, но мне очень хотелось пройти мимо него. На то была причина – очень глупая, и я, наверное, никому и никогда бы в этом не призналась. Время от времени на улицу выходил один из работников кофейни. Я не знала его имени, но он, казалось, специально задерживался снаружи – убирал посуду со столиков или просто отдыхал. Мы ни разу не общались – по крайней мере, вслух. Бо́льшую часть времени разговаривали наши глаза. Мимолётная улыбка тоже была достаточно красноречива. Невинная беседа, безопасная, но в то же время волнующая…
Спускаясь по лестнице, я надеялась, что он будет там, – хотя знала, что это банально и глупо.
В последний раз, когда я его видела, он стоял, ковыряя бетон носком ботинка, и кого-то ждал. Его руки были скрещены на груди, голова опущена, волосы падали на лицо. Он смотрел вниз и сперва не заметил меня, но когда я проходила мимо – поднял голову. Вид у него был довольный, будто бы он ждал именно меня. Когда наши взгляды встретились, мне почудилось, будто мы знаем друг друга уже много лет и у нас куча общих секретов. Или, может, просто так кажется, когда двое людей
