Я за тебя умру - Светлана Щуко
Из разговора поняла, что попала я всё-таки в какой-то параллельный мир. Ни названия, ни даты мне абсолютно ничего не говорили. Память хозяйки тела молчала. Поняла одно, что везут меня к какому-то маркизу в дальней замок, пути туда три дня. Что мужики эти, получат за меня деньги, которые им очень нужны для восстановления баронства Смита. Виконт в разговоре не участвовал, ранение у него достаточно серьёзное он спал. Служанка моя, тоже где-то рядом похрапывала. Вывод я сделала однозначный, к маркизу вариант отпадал, сбежать тоже, оставалась одно, держатся этих мужиков и придерживаться версии о потери памяти. Как говорил мой отец: “когда стоит сложный выбор и сомневаешься в правильности решения, притворись на время идиотом, это поможет выиграть время и узнать лишнею информацию”. Я зашевелилась и простонала. Играть, так играть!
Разговоры резко смолкли.
— Пить! — прошептала я. Хотя безумно хотелось в кустики. Ко мне подошёл граф, в его руках был небольшой бурдюк.
— Как ваше самочувствие баронесса?
— Благодарю, сносно, к сожалению, вообще ничего не помню. — Медленным движением приложила руку к ушибленному месту на затылке и театрально пошатнулось и охнула. Реакция последовала незамедлительная.
— Леди, прошу к костру, мы осмотрим вашу рану и обработаем её. Обопритесь на меня баронесса. — Приобнял меня за талию и повёл к указанному месту. Усадил на поваленное дерево. При осмотре на голове моей шишки, Джоном был вынесен вердикт: “само пройдёт”.
Вручил бурдюк. Я, не торопясь сделала небольшой глоток. Из-за слегка опущенных ресниц стала оценивать обстановку.
Мы находились на небольшой поляне в лесу. Время близилось к ночи. В сумерках тяжеловато было что-либо рассмотреть. В метрах десяти от костра, паслись кони, насчитала шесть животных, рядом стояла та самая карета, из которой меня вытащили. Из неё доносился храп служанки. Телега, набитая скарбом. Возле телеги на еловых ветках, накрытых одеялом, беспокойно спал виконт. Было заметно, что у него начинается лихорадка.
Оружие, его было много, скорее всего добыча после боя, лежало оно возле костра: семь мечей, два арбалета, несколько неполных колчанов со стрелами, горка кинжалов. Кинжалы меня особенно заинтересовали, на мечи я даже не засматривалась, а так хотелось ощутить в руке тяжесть и холод стали этого страшного и в тоже время прекрасного оружия. Грустно вздохнула. Из всего оружия, для моего слабенького тельца, на данный момент, могли подойти только кинжалы.
Со стороны кареты послышалось ворчание и из неё вывалилась взлохмаченная служанка и уставилась на нас туповатым взглядом.
— Я бы тебя выпорол! Хозяйка твоя давно пробудилась, а ты лежишь бока отлёживаешь! Распустили вы госпожа баронесса свою челядь. — Пробурчал Смит.
— Не губите госпожа! Бес попутал! — Девка кинулась мне в ноги.
— Полно! Займись своими прямыми обязанностями! — Надев маску надменности, приказала я. Потом наклонившись к ней прошептала: “пойдём до кустиков сходим, а?”
— Господа, прошу меня извинить, но мне надо ненадолго отлучится, попудрить носик так сказать. — Джон замер непонимающе. Смит хмыкнул и локтем толкнул брата в бок.
— Леди, прошу вас не отходите далеко, уже почти стемнело, а в этом лесу много волков! — прокричал нам вдогонку Джон.
— Ледушка, вы какая-то странная стали, говорите всё слова непонятные и не злитесь совсем. Раньше бывалоча, ежели что не так, так по лицу сразу или за волосы оттаскаете. — служанка опасливо на меня глянула, чувствовала, что по дурости лишнего сказала.
— Головой я сильно видать приложилась, да так что всю память у меня отшибло, вот, например я совсем не помню, как тебя зовут.
— Свят, свят, свят! — служанка перекрестилась: — Так Молли я. А имечко тоже своё не помните?
— Нет Молли не помню! Хочу попросить тебя милая, помочь мне вспомнить, ежели, что спросят, а я не знаю, как ответить, за меня отвечай.
— Всё сделаю, госпожа Виктория! И напомню, и подскажу.
— И вот ещё, Молли, всё о чём говорят господа мне докладывай, поняла? Это очень важно! Иначе мы с тобой к маркизу Брауну попадём! А мы ведь этого не хотим?
— Что, вы ледушка к энтому душегубцу? Не дай Господи! — и она опять перекрестилась.
— Вы же ему хозяюшка давеча отказали в женитьбе и решили в монастырь уйти. Так и сказали: — лучше в монастырь, чем вашей женой.
Справив свои дела, мы вернулись к костру.
На костре дожаривалась тушка какого-то зверька скорее всего зайца. Аромат от него шёл умопомрачительный. В желудке призывно заурчало.
— Молли, у нас что ни будь есть из припасов?
— А как же госпожа я мигом! — через минуту служанка тащила огромную корзину, прикрытую льняной салфеткой. Расстелив её на земле, стала выкладывать каравай, крынку молока, перевязанную чистой льняной тряпицей, запечённого цыплёнка, варёные яйца и пирог с яблоками.: — вот госпожа, мамка моя постаралась. «Поварихой она у вашего батюшки служит», — последнее она прошептала, низко наклонившись ко мне.
— Прошу вас господа со мной отужинать, как говорится, чем Бог послал!
Усевшись за импровизированным столом, мы вели тихую светскую беседу, если можно так сказать. В основном говорили братья, я же отвечала только на вопросы и ответы были короткие, да или нет. В определённый момент решив, что время настало. Прямо задала свой главный вопрос.
— Скажите граф, вы повезёте меня к маркизу? — за столом наступила тишина. Первый заговорил Джон.
— Леди, мы находимся в очень затруднительных обстоятельствах. Из-за войны я лишился родового замка, земель. Мы с братом последние отпрыски нашего рода. Вот уже два года, мы берёмся за любую работу наемников, чтобы заработать и восстановить баронство Смита. Это наш единственный шанс, маркиз хорошо платит. — Граф поморщился, было видно, что дело на которое они пошли, ему не по душе и эта тема ему неприятна.
Пока говорил граф, я пыталась из себя выдавить слезу, но она упорна не хотела выдавливаться. Плохая из меня актриса. Насколько я себя помню, я плакала один единственный раз, на похоронах своих родителей. Да, беспомошьную дамочку не получится сыграть. Неожиданность всегда была моим коньком, и я пошла в ва-банк.
— Граф буду прямолинейна! Возьмите меня замуж, и вы не пожалеете! — Джон громко сглотнул, Смит подавился и закашлялся, а Молли ахнула.
— Я можно сказать тоже сирота, отец меня продал, братьев и сестёр у меня нет. Я одинока, я очень одинока, меня некому защитить, я никому не нужна, — и вдруг слёзы, которые я так долго выдавливала полились в два ручья, и я зарыдала.
— Сиротиночка вы наша, на погибель отправляете ледушку нашу! — завыла рядом Молли. Мужики ещё больше напряглись и в полной растерянности уставились на нас.
— А что брат, это неплохая идея,
