Выйти замуж за Лича - Лейла Фэй
Я мог бы счесть это грубостью, если бы не знал, что такая реакция естественна и инстинктивна для всех живых организмов. Они были живы, а я — нет, и это причиняло им глубокий дискомфорт.
Возможно, тот факт, что я мог высасывать жизнь из любого, на кого падал мой взгляд, был еще одной причиной для страха. Но я не делал этого столетиями. И я бы никогда не стал высасывать энергию из троллей. Их жизненная энергия выглядела очень непривлекательно.
Я просиял, вспомнив, как однажды сказал это женщине-троллю, которая была парализована от страха, когда увидела меня. Я хотел успокоить ее, поэтому сказал, что не питаюсь троллями, потому что мне не нравится их запах.
По непонятной причине она обиделась.
Через некоторое время после этого я перестал пытаться успокоить живых существ. Это не стоило усилий, и это никогда не срабатывало.
Но я должен был бы попытаться со своей невестой, не так ли?
Жрица провела меня по широкому коридору со стенами и полом из голубого мрамора с красивыми прожилками, освещенному факелами. Я взглянул на танцующие языки пламени, энергия огня манила меня, и у меня возникло внезапное желание поглотить его.
Только один. Огонь согрел бы меня.
Это заставило бы меня казаться более живым, и, возможно, тогда я не напугал бы свою невесту слишком сильно. Мне действительно не следует питаться на публике, где люди могли бы это увидеть. Если бы они были в ужасе, просто взглянув на мое лицо, увидев, как я поглощаю что-то, даже если это просто огонь, они бы впали в панику.
И все же… Я чувствовал такое искушение. Я действительно хотел произвести хорошее первое впечатление. Моя невеста была единственным человеком, которого я не хотел пугать.
Я сдался и оглянулся, подбирая факел. Я почувствовал, как огонь потрескивает, и позволил щупальцам моей тени раскрыться, устремляясь вперед. Они были едва различимы, и если бы жрица оглянулась, то увидела бы движущиеся тени, окруженные мерцающей тьмой.
Она, конечно, не оглянулась. Моя тень добралась до факела и нежно обвилась вокруг него, впитывая все мощное тепло и энергию огня, пока он не погас, факел не просто погас, но и остыл, как будто его вообще никогда не зажигали.
Мои глаза затуманились, когда жаркое, оглушительное потрескивание пламени проникло в меня. Все внутри меня затрепетало, и я пошатнулся, потеряв равновесие.
Мир вокруг меня посветлел, окрашенный огнем, который я только что поглотил. Он стал золотистым, яркое тепло наполнило мое зрение, и я с удивлением огляделся по сторонам, а мерцающее, золотистое наслаждение наполнило мое тело.
— Черт возьми. — подумал я, встряхивая головой, чтобы прояснить ее, когда жрица остановилась у высокой золотой двери и подождала, пока я догоню ее.
Я давно не питался, и сейчас тепло и энергия были слишком сильны. Когда я проголодался, употребление чего-то настолько мощного и в то же время нематериального ударило мне в голову. Как алкоголь для людей, подумал я в оцепенении, вспоминая курс, который я выбрал.
Это делает человека неуравновешенным. Так что, по крайней мере, в одном мы были похожи: мы не должны получать удовольствия на голодный желудок.
Но есть и другое сходство, подсказал мой несвязанный разум, мысль, ускользающая из-под моего контроля. Способ спаривания у людей и личей практически одинаковый. За исключением нескольких незначительных отличий.
Я снова покачал головой, громкое жужжание в моих костях опасно напоминало голод. С трудом я привязал свою тень к себе, и все же маленькие усики выскользнули на свободу, танцуя вокруг меня и пробуя воздух на вкус. Когда я приблизился к жрице, они потянулись к ней, и я напрягся, призвав на помощь весь свой контроль.
Я не мог питаться от этой женщины. Я не мог питаться от людей, и точка. Если бы я это сделал, она бы усохла, годы жизни ушли бы из нее, и если бы я вовремя не остановился, она бы упала замертво на пол.
И мне было бы запрещено посещать храм. Если бы я это сделал, они никогда не отдали бы мне мою невесту. Я был более решителен, чем когда-либо за долгое время, и боролся со своей ненасытной натурой, привязывая ее к себе, чтобы она не могла никого коснуться.
Я работал быстро, жар от огня постепенно уходил из моих костей, а хватка усиливалась.
Когда жрица открыла дверь и дрожащей рукой вошла внутрь, я взял себя в руки.
— Я вернусь через минуту. — сказала она и ушла, не дожидаясь, пока я войду внутрь.
Медленно, плотнее прижимая к себе плащ своей тени на случай, если она снова выйдет из-под контроля, я вошла в брачные покои.
Там было сумрачно, только ярко-голубой огонь горел передо мной, оставляя углы комнаты темными. Я услышал тихий вздох и сначала скорее почувствовал, чем увидел ее.
Светящаяся нежная энергия, подобная энергии цветка или мотылька, мерцала слабым облачком в самом темном уголке. В моем приподнятом состоянии она манила меня, как нечто восхитительное и желанное. Когда речь заходит о такой совершенной красоте, возникает желание разбить ее вдребезги.
Когда речь заходит о чем-то столь прекрасном, невольно возникает желание обладать им целиком и полностью.
Моя.
Пораженный ощущением чего-то столь необычного, я потерял защиту и полностью открылся, чтобы ощутить ее во всей красе.
Ее энергия бурлила при каждом вздохе. Я слышал журчание крови в ее жилах, шелест ее одежды, ее прерывистое дыхание. Я почувствовал ее всю еще до того, как увидел, и все во мне напряглось, инстинкты взяли верх.
Вот она. Моя невеста.
Я перевел взгляд на нее, заставив его засиять, чтобы рассеять мрак, и увидел самое изысканное живое существо, которое я когда-либо видел. И пока я с удивлением наблюдал за своей невестой, восхищаясь ее красотой и тем, как открыто, без страха, она смотрела на меня, моя тень вырвалась на свободу и устремилась к ней, голодная, изголодавшаяся, прожорливая.
Она обвилась вокруг нее, пока она не заскулила от ужаса.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Мэй
В комнате было темно. Синий огонь, горевший посередине, не разгонял темноту, и я сидела неподвижно, боясь споткнуться, если попытаюсь куда-нибудь пойти.
Мне хотелось, чтобы жрица включила свет поярче, но она была такой бесцеремонной, так стремилась оставить меня в покое, что я не смогла собраться с силами и
