Огонь для Проклятого - Айя Субботина
— Необычный сон. Скорее, кошмар, — она смотрит настороженно, с затаенной обеспокоенностью.
Когда-то эта женщина была готова собственноручно воткнуть нож мне в спину, а теперь, точно знаю, встанет рядом с мечом в руках, даже если на победу не будет никакой надежды. И это не предположение — это знание, потому что она уже вставала.
Не хочу ей врать, да и смысла во лжи не вижу. Возможно, будет даже лучше все ей рассказать. Или хотя бы часть. В конце концов, Дэми — женщина, которая не побоялась пойти за мной в Тень. А это многого стоит. Невероятно многого.
— Нечто подобное снилось мне много лет назад, — начинаю мало приятные воспоминания. — После моей смерти.
— Хватит говорить о себе, как о ходячем мертвеце! — Дэми в шутку кулаком бьет меня в грудь, но веселья в ее глазах нет. — Или отправлю тебя ночевать в винный погреб. Моя постель — для живого мужа.
Не могу скрыть улыбку — маленькая боевая северянка. А ведь с нее действительно станется преподать мне урок. Ну, по крайней мере, попытаться это сделать. Винный погреб — место изрядно приятное, но лишь с точки зрения дегустации хранящихся там напитков.
— Хорошо, после моего воскрешения. Так лучше?
В ответ утвердительный кивок.
— Не знаю, с чем это связано, — непроизвольно пожимаю плечами, — да и Кел’исс не мог объяснить. Помню, валялся в горячечном бреду, с еще не полностью прижившимся имплантатом, — сжимаю и разжимаю пальцы стальной руки, — а в голове творилось такое… точно череп вскрыли, под завязку заполнили его химическими реагентами, затем запечатали и хорошенько взболтали. И пошла реакция.
По взгляду жены понимаю, что не все слова, что я произношу, имеют для нее понятный смысл.
— Не важно. Тень. Она пришла ко мне во снах. Я множество раз видел, как умирает этот мир — и каждый раз это было по-разному. Не знаю, видел ли истинную причину. Никогда не задумывался над этим. Но что всегда это была именно Тень — знаю наверняка.
— И сейчас?.. — Дэми не договаривает вопрос, сильно закусывает нижнюю губу, вряд ли отдавая себе отчет в том, что вполне может пустить себе кровь.
Осторожно провожу подушечкой большого пальца по ее губам — и жена немного оттаивает.
— Да. Это точно была Тень.
— Я думала, мы ее изменили. Изменили что-то в Тени. — Дэми слегка сводит брови к переносице, вспоминая. — «Что-то изменилось. Вы что-то изменили. Ты и Он» — так она говорила.
Киваю. Я помню эти слова. Их передала мне Дэми, когда пересказывала последнюю свою встречу с Темной — там, глубоко под Красным шипом.
— «Мы больше не чувствуем боли. Не чувствуем злобы», — продолжает она.
И снова киваю, но мне нечего ответить на ее слова, потому что Тень в моем кошмаре ничуть не изменилась. Ни внешне, сама катастрофа вряд ли имеет для нас какое-то значение, ни внутренне — я не почувствовал изменений там, в ее глубине. Все та же ненависть, та же боль, та же ярость и жажда всеобщего уничтожения. И все же у нас есть явное доказательство того, что те слова Темной были не пустышкой — сущность внутри меня тоже преобразилась. И это больше не комок все время подрагивающих и извивающихся чернильных щупалец, исторгающий в мои жилы ядовитую кровь, тем не менее, не дающую мне умереть по-настоящему. Нет! Теперь в моей груди бьется живое пламя.
— Ты так и не можешь поговорить с ним? — точно прочитав мои мысли, жена кладет ладони мне на грудь.
— Нет. Хотя пытался много раз. Возможно, изменения в Тени не столь уж и масштабны, или же они захватили лишь населяющих ее существ. Или даже часть существ. Мы не можем этого знать наверняка.
— Как думаешь, когда-нибудь узнаем?
— Не уверен, что хочу этого.
Мы немного молчим. Дэми, просто прижавшись ко мне, она всегда особенно ластится, когда знает, что вскоре мне снова улетать по службе. Что бы ни случилось полгода назад под стенами Красного шипа, я все еще генерал великой Империи. И у меня есть обязанности.
Она никогда не расспрашивает меня о том, чем мне приходится заниматься. А я не рассказываю. Своего рода негласный нейтралитет между людьми, до сих пор стоящими по разные стороны одной баррикады. Я на ее земле все еще захватчик.
— Ты рассказал не все, — выхватывает из задумчивости ее голос. — В этот раз сон был какой-то… другой?
Мне нужно ей это сказать, хотя мог бы просто сослаться на занятость и улететь на пару дней раньше.
Не хочу лжи между нами. Наши народы только-только учатся жить в относительном мире, насколько это вообще возможно. Север не покорен и вряд ли окончательно покорится в ближайшие годы или даже десятилетия. Но он обескровлен и измотан, как и Империя, заплатившая слишком дорогую цену за доступ к богатейшим месторождениям синалума.
Мы же с Дэми учимся слушать и слышать друг друга.
— Я слышал голос, — пытаюсь вспомнить хотя бы тембр, но тщетно, — не человеческий. Он звучал как будто сразу у меня в голове. Только слов не разобрать.
— Раньше такого не было?
— Нет. И, Дэм, — теперь моя очередь смотреть ей в глаза, — я не разобрал ни слова из того, что услышал, но точно знаю, что он хотел.
Она молчит, ожидая продолжения.
Чувствую, как под теплым балахоном быстро бьется сердце.
— Я должен посетить место гибели Кела.
— Но ты же там был!
— Был, — пожимаю плечами. — И слетаю еще раз.
— Я…
— Один! — отрезаю даже попытку составить мне компанию. — Не спорь. Я понятия не имею, как объяснить всю ту погань, что сидит у меня в голове. Возможно, весь этот сон — лишь плод моего воображения. А там, в горах, я не найду ничего. Но если есть хоть один шанс… — не договариваю, потому что и сам не верю в реальность непроизнесенного предположения.
— Шанс, что он жив? — помогает мне Дэми.
Киваю в ответ.
— Я слишком многим ему обязан. В сущности — всем.
Мы оба понимаем, что шансов нет никаких. Но ведь и я должен был давно гнить в земле. А Кел’исс — совсем не тот человек, который вот так запросто позволит смерти лишить его бренного тела, к которому он так привык.
— Когда вылетаешь? — спрашивает Дэми.
Знаю, что будет волноваться. Она всегда волнуется, когда меня нет в Красном шипе — незавидная доля женщины, чей мужчина родился с мечом в руках.
— Утром. Успею обернуться за два дня.
До восхода еще несколько часов — и мы все равно уже не
