Иного не желаю. Часть вторая (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна

Я задержал дыхание, чтобы успокоиться, и, выдохнув, попросил уже более мягко:

— Могу я воспользоваться вашим телефоном?

— Да, месье… — кивнул мужчина. – Конечно, месье…

И тут же протянул мне какую-то допотопную трубку телефона на проводе. Серьёзно? Такими ещё где- то пользуются? И ведь это моя Франция.

— …месье, только звонок будет платным, и…

— Не обижу. — Взяв трубку, я смерил человека долгим взглядом. — Можешь идти.

— Да, я… собственно…

Я приподнял бровь.

— Тебя позовут. Все неудобства будут возмещены материально.

— Да, месье, — часто кивая, словно китайский болванчик, подобострастно проблеял человек. – Разумеется, месье… премного благодарен, месье..

 Я заставил себя молча выждать время, когда он уберется из своего тесного холла, оставив меня одного.

Ждать пришлись довольно долго.

Сразу же после этого я набрал номер Марка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Альфа? – с первых же секунд отозвался мой верный бета. – Что-то не так?

— Всё не так. Я нахожусь в … — я дотянулся до одного из выцветших, плохо пропечатанных рекламных проспектов, и прочитал Марку название гостиницы.

— Это же в Пиренеях! – изумлённо воскликнул Марк. – Альфа, позвольте узнать… вы с Луной?

— Один. – Я сжал свободную руку в кулак, стараясь подавить злость на самого себя. – Луна пока находится в стае Баева.

—Пока? – не понял ничего Марк. – Мы же готовились к возвращению Луны в стаю…

— Которое обязательно состоится, — процедил я. – Как скоро ты сможешь обеспечить меня транспортом и остальным необходимым?

Марк, помолчав, выдал осторожное « час — полтора».

— Даю сорок минут, — приказал я, положив трубку на телефонный аппарат.

Теперь оставалось только ждать.

«Ждать…» — я не мог не усмехнуться. Кажется, за прошедшие полгода, я неплохо научился это делать.

И теперь, из-за одной глупой, дурацкой ошибки, всё полетело в тартары.

 Я к самому себе испытывал сейчас непереносимое отвращение: не сумел защитить своё счастье. А ведь всё шло так хорошо – благодаря помощи Натана (и его профессионализму), Таис стала относиться ко мне мягче и терпимее. По-другому взглянув на своё прошлое, поняла, что я не такой уж злодей, каким она меня рисовала в своём воображении.

Нет, конечно, Натан отлично ей наврал – но даже он согласился, что это был единственный способ вернуть мою жену домой.

Разумеется, я собирался поддерживать её в неведении и после её возвращения в Ангулем. Здоровье дочери и счастье моей пары стоило того, чтобы сделать некоторые перестановки.

Нет, я, конечно, не мог запретить своим воинам спариваться, где и когда они хотят; но теперь фамильное крыло замка и все общественные помещения вроде кухни и гостиных оказались под запретом. Хочешь самку – тащи её в ближайшую свободную спальню, благо в замке этого добра несколько сотен.

Я заменил всех горничных, которые когда-либо ублажали меня, полностью обновил наши покои. Теперь в замке не существовало покоев герцогини – смежные с моими комнаты я превратил в изумительную детскую, готовую принять мою наследницу.

Я был убеждён, что новая, доверяющая мне Таис не станет протестовать против одной спальни на двоих – тем более что её комната будет занята нашей малышкой.

Я…

Подняв взгляд в сторону окна, откуда было видно разгорающийся день, я невесело усмехнулся.

Я надеялся, что сумею оградить её от всего, что она не приемлет. В том числе, от себя самого.

Не вышло.

Глупо было так раскисать из-за одной девки, которая родилась специально для меня, но сама волчья физиология…

Да нет, не в парности дело. В её характере. Великодушии. Доверчивости.

Эта вроде бы сильная, независимая женщина, на самом деле оказалась доверчивой, слабой девочкой, которой было бы не выжить в нашем волчьем мире одной.

Я вспоминал улыбку Таи, когда она ласково гладила свой живот с нашей пинающейся девочкой. Я вспоминал её смущение, когда она, наконец, почти обратилась – и то, с какой жаждой её волчица потянулась ко мне.

Но отправной точкой моего нового отношения к ней, всё же, стало именно её великодушие. Когда она, её ненавидя меня больше своей жизни, не только сохранила от меня ребенка, но и искренне полюбила в себе мою плоть и кровь.

Я не хотел сравнивать её со своей матерью, но та сука, что дала мне жизнь, не стоила и мизинца Таис. Отец делал для неё всё, что мог: одаривал драгоценностями, мехами, недвижимостью. Лучшие дома моды, лучшие кутюрье были доступны для неё в любое время дня и ночи. И как отплатила ему эта сука? Вытравила из своего чрева мою сестру, пыталась отравить меня, сведя, таким образом, отца с ума.

Жалел ли я, что её казнили – не жалел. Я лишь жалел, что в силу своего возраста, приказ о казни назначил мой дядя, а я не я сам.

Но Тая совсем другое дело…

Теперь я понимал, что то её обращение в посольство за моей спиной было просто последней попыткой отчаяния, а не изощренной игрой хитрой самки. В характере Таис присутствовало много разных качеств, но хитрости в ней совсем не было.

Отворив дверь, я вышел на свежий воздух, чтобы перевести дух.

Винил ли я себя в том, что не был с ней деликатен в первое время? — И да, и нет.

Несмотря на то, что она прятала свою волчицу, Таис всё же родилась оборотнем — оборотницей, которая, повинуясь своей природе, всегда будет искать самого сильного самца вокруг себя.

Оборотницы любят подчиняться, любят жесткий секс— их темпераменты не меньше, чем у самцов. А потому, пусть я и трогал её без её особого желания, но она всегда — каждое наше совокупление — получала не меньшую разрядку, чем я. Что касается остального… я собирался изменить жизнь целой стаи, дабы подарить ей мир, в котором ей было бы приятно остаться. Разве этого мало?

Протерев лицо руками, я несколько минут молча любовался на окружающий меня изумительно красивый пейзаж.

Таис, когда – нибудь, мы приедем сюда вместе – и ты оценишь красоту моих земель.

А пока… пока я собирался просто вернуть свою жену к себе домой.

Налюбовавшись на горы, я решил не ждать появления своих воинов, а для начала позвонил Баеву. Правда, для этого пришлось снова набрать Марку — чтобы записать прямой номер Бая.

Когда же, пользуясь всё тем же допотопным телефоном, я дозвонился до кузена, Кирилл был удивительно немногословен.

— Уже очнулся? – резко спросил он. — Быстро… мы ожидали, что ты проспишь до полудня.

— Мы?

— Илья занимался расчётом дозировки. Это сильное лекарство – и, несмотря на ситуацию, никто не желал причинить тебе вреда.

«Ещё чего не хватило», — мысленно ощерился я, но вслух спросил лишь скупое:

— Как Таис?

— Плохо, — рыкнул Сирильо. – Закрылась у себя в комнате. Молчит.

— Гийом её осматривал?

— Она не будет больше наблюдаться у твоего врача. И вообще, — протянул Баев. – Всё возвращается на полгода назад. Ты будешь жить в коттедже — и будешь с ней общаться час – полтора в день. Ровно столько, сколько необходимо ребенку. Каждое посещение будет происходить под моим присмотром.

— Мы же собирались вернуться во Францию, — вкрадчиво заметил я.

— Забудь об этом.

«Разбежался», рыкнул мой волк, но я снова прикусил язык, ровно заметив:

— Таис тоже была согласна.

— Она поменяла планы.

Я через телефонную трубку чувствовал напряжение и злость, исходившую сейчас от Кирилла. Впрочем, от меня тоже сильно фонило яростью.

— Бай, ты же не станешь сейчас говорить, что из-за прошлого…

— Я предупреждал тебя? – рявкнул в трубку кузен. – Я говорил, чтобы ты был осторожнее?

Упрёк был по делу, но я не мог не окрыситься.

— То есть сейчас ты станешь мне говорить, что никогда ничего подобного не делал? Никогда не изменял Насте?

Я усмехнулся, прекрасно помня историю своего кузена и то, как тот не сдержал свой хобот.