Таверна «Усталый путник» - Кристина Фант
— Во что-то влип, — безапелляционно оборвала его сова.
— Влип, — опустил клюв ворон. — Надо залечь на дно на пару-тройку месяцев.
Он поднял на меня умилительный взгляд фиолетовых глаз, его подруга нервно махнула крылом и тоже уставилась на меня.
Повисшая пауза хоть и была молчаливой, но слишком уж красноречивой, если можно так выразиться.
— Итааак, — протянула я, — Верно ли я понимаю, что ты тоже хочешь работать в таверне? В обмен на убежище?
— Насколько безопасно убежище? — тут же отреагировал Элронд.
— С таверны «Усталый путник» выдачи нет! — стырила я известную фразу моего мира. — Все, кто находится под ее кровом, становится недосягаемым для представителей власти любого из миров! — напропалую импровизировала я.
— И криминальных представителей? — уточнила Пурга.
— Их особенно!
— Согласен! — солидно нахохлился Элронд. — Отдельная комната и десять золотых в неделю.
Судя по огромным глазам совы, на этих его словах увеличившихся еще больше, цену за свои услуги ворон явно загнул.
— Отдельная комната и бесплатное пропитание. Сыром! — весело включилась я в торг.
— Отдельная комната и пять золотых в неделю, — немного неуверенно подхватил Элронд.
— Кусок сыра раз в день и койко-место в общей комнате для прислуги, — пошла я ва-банк.
— Согласен на предыдущий вариант! — каркнул ворон, а затем вдруг замер в задумчивости и переспросил, — Только сыром?
— Таверна еще не начала принимать посетителей, поставки провианта не налажены. К вечеру вернется Аластор, и будет понятно наше меню на ближайшие дни.
Я кивнула, подтверждая сказанное совой, ведь она почти слово в слово повторила то, что я ей сказала совсем недавно.
— Аластор⁈ Тот самый? — ворон от возбуждения распахнул клюв, да так его и не закрыл.
— Что значит «тот самый»? — тут же навострила ушки я, всегда ведь хочется узнать о своем компаньоне побольше.
— Это все сплетни, домыслы… — начала, было, Пурга.
— Рассказывайте! — потребовала я, в предвкушении потерев ладошки.
— Аластор один из величайших дельцов, поверь, он останется в истории, — благоговейно начал Элронд. — Сколько крупных сделок он провел за свою жизнь! А как все обстряпывал — не подкопаться.
— Подождите, — подняла я ладошку, — он тоже из ваших… кругов?
— Нет! — жарко возразил ворон. — Он из «чистеньких». Всегда действовал в рамках закона.
— Кроме последнего дела, — вставила свою лепту сова.
— Это правда. Но и там он действовал по закону, — ворон качнулся на лапках и выдал, — По закону морали! Там он и погорел. Говорили, что он вложил слишком много в повстанческие группировки одного из дальних миров, те боролись за свою свободу, но они проиграли. Ходили слухи, что Аластор на этом разорился, но не отчаялся, он назанимал золота у всех, кто готов был вложиться в его дело. А, поверь, вложиться готовы были многие, о его деловой хватке не знал только ленивый. Аластор снова влил все до последнего золотого слитка и…
Ворон замолчал, прикрыв глаза, будто вспоминая.
— И? — не вытерпела я затянувшейся театральной паузы.
— И они победили, — ответила за ворона Пурга. — Аластора объявили защитником угнетенных и главным воителем за свободу. Слава о нем разнеслась по мирам.
Тут замолчала и сова.
— Да что же вы медлите⁈ Что было дальше?
— А дальше было вот что, — заговорил Элронд. — Несмотря на победу, Аластор не смог восстановить свое финансовое положение. Не смог отдать долги. И в один миг превратился в того, кто вот уже который год успешно скрывается от кредиторов.
— Но почему он не провернул еще какое-нибудь дело? — изумилась я. Ведь всем известно, кто высоко летал и падал, того не устроит ползать, он вновь будет стремиться летать.
— Выгорел, — откликнулась сова. — Так считают многие.
— Он просто устал, — поддакнул ворон.
Повисла тишина.
Ненадолго. Элронд встрепенулся и спросил:
— Итак, где моя комната? И ужин?
— Мы еще не выяснили одной маленькой детали, Элронд, — мягко начала я, — А что можешь предложить нам ты?
Ведь, в конце концов, моя таверна — это не пристанище для разбойников, пусть и благородных душой. Это прежде всего бизнес. А любой бизнес должен приносить доход. Вслух я этого, конечно, не озвучила, но птички умные существа, ворон все понял.
— Я возглавляю разветвленную сеть профессиональных шпионов, — важно надул грудь Элронд. — Могу достать любую нужную тебе информацию. Могу провести кампанию по деморализации твоих соперников.
* * *
На последней фразе моя фантазия слишком уж разыгралась, и к сожалению, не в самую хорошую сторону. Ну вот, признайтесь, что вам первым приходит на ум, когда говорят два слова вместе «птица» и «деморализация»? Ясно же, что пролетает некая пичужка над вашей головой и… короче, полная деморализация. Хотя вот некоторые считают, что на удачу. Счастливые люди! Те самые, которым стакан всегда наполовину полон.
Может, мой вид подсказал сове, что я неправильно поняла, может, она и сама попадалась в ту же ловушку на этой фразе, непонятно, но ее слова все разъяснили:
— Элронд под деморализацией имеет в виду ложные новости, подтасованные факты, подкинутые улики. Его агенты будут по чуть-чуть воздействовать на противников, в итоге мы получим дезинформированных и деморализованных конкурентов.
— Благодарю, — кивнула я, сдерживая смешок. — Но я за здоровую конкуренцию. При том, что у нас и конкуренции-то нет, во всем Междумирье только наша таверна, эти услуги нам ни к чему. А вот информация никогда не бывает лишней.
— Договорились.
Мы с вороном обменялись рукопожатием (крылопожатием?), и я крикнула:
— Таверна! Приготовь, пожалуйста, комнату для Элронда.
Ответа пришлось ждать целую минуту.
— Комната готова! — громогласно объявила Таверна так, что мы с птичками подпрыгнули на месте. Затем она понизила голос и заговорщически прошептала, — А вчерашний посетитель оставил мешок возле входной двери.
При одном только упоминании о Эйдене у меня вспыхнули щеки и сладко потянуло внизу живота.
— И? Что в мешке? — смогла выдавить я из себя.
— Не знаю. Мыши отказываются в него заглядывать, говорят, он странно пахнет, они боятся.
Я резво подскочила, опрометью бросилась к двери, открыла ее и… замерла, вспомнив, что я не одна. Оглянулась, узрела двух ошеломленных от моего поведения птиц и поторопила их:
— Пойдемте скорее, вдруг там деньги иномировой валюты. Поможете мне, я совсем не разбираюсь в местных курсах.
При слове «деньги» мои пернатые соратники враз ожили и, шумно хлопая крыльями, промчались мимо меня и первыми полетели вниз по лестнице.
— Эй! — спохватилась я. — Без меня не открывать!
Куда там! Дисциплина у этих двух пичужек, привыкших добывать себе на пропитание отнюдь не легальными способами, хромала еще как. Когда я сбежала
