Огонь в его ярости - Руби Диксон
Я остаюсь на месте, пока она передвигается по плоской, теплой поверхности нашего гнезда. Здесь тяжело, но солнце теплое, а ветерок легкий, и в нем нет никаких посторонних. Я чувствую запах людей, но их вонь слабая. Я также чувствую запах добычи, но он тоже слабый. Меня гораздо больше интересует легкий, нежный аромат моей половинки вокруг меня, и я сосредотачиваюсь на нем.
Ээм осматривает окрестности, а затем направляется к выдающемуся выступу, кладя руку на плоскую поверхность. К моему удивлению, она открывается, показывая пещеру внутри. Это… дверь. Я смутно помню такие вещи в прошлом… в прошлом где? Мысль исчезла так же быстро, как и появилась, но я знаю, что двери куда-то ведут. Я встаю на ноги и, зачарованный, следую за ней, когда она заходит внутрь. Она умна, чтобы разбираться в таких вещах, и мне интересно посмотреть, что еще она может мне показать.
За дверью есть любопытные металлические ступеньки, спускающиеся вниз по длинному узкому коридору, слишком маленькому для любой боевой формы. Запах людей здесь сильнее, и я вдыхаю ртом грязный, удушающий запах. Моя женщина спускается по ступенькам, медленно останавливаясь на каждой из них, когда она переступает через них. Сначала я думаю, что она боится спускаться, но когда она втягивает воздух, когда ее нога приземляется, я понимаю, что ей больно.
Это легко решается. Я подхожу к ней и подхватываю ее за талию, спуская еще на несколько ступенек. Она задыхается от моего прикосновения, но не сопротивляется, и ее руки маленькие и холодные на моем плече, они крепко сжимаются, как будто она боится, что я ее уроню. Эта мысль абсурдна; ее небольшой вес для меня ничего не значит. Я прижимаю ее крепче, чтобы успокоить, и мне приятно, когда ее руки обвиваются вокруг моей шеи.
Возможно, я буду чаще носить ее на руках. Мне нравится чувствовать, как она прикасается ко мне.
Ступени ведут вниз, в маленькую темную комнату, и хотя темнота меня не беспокоит, я могу сказать, что Ээм потерялась в ней. Ее руки шарят по плоским стенам, и в конце концов она находит длинную твердую перекладину и нажимает на нее, открывая еще одну дверь. Очаровательно.
Мы выходим в огромную крытую пещеру. Далекие окна над головой дают достаточно света, чтобы она могла видеть, потому что моя Ээм издает звук удовольствия, когда она оглядывается по сторонам. Сам я не вижу ничего, заслуживающего такого волнения. Здесь полно обломков и хлама, повсюду вокруг нас большие квадратные металлические предметы, перевернутые на бок. Здесь воняет людьми, пылью и плесенью. Даже в полутьме я вижу, что повсюду разноцветье, достаточное, чтобы вызвать у меня головную боль. Я вижу сочетающийся красный цвет на стенах, а полы блестящего зеленовато-голубого цвета, который напоминает мне о воде. Довольны ли эти люди таким буйством красок? От этого у меня устает голова.
Я жду, чтобы посмотреть, что она сделает, и она оглядывается по сторонам, затем прикрывает грудь руками и наклоняется вперед, двигаясь так, как будто видит что-то конкретное. Я с любопытством следую за ним. Она оглядывается на меня, чтобы убедиться, что я все еще позади нее, но не останавливается. Через мгновение мне становится ясно, когда до моего чувствительного носа доносится запах человеческих отбросов. Ах.
Она открывает другую дверь в темную, вонючую комнату и делает мне жест — подожди здесь. Удивленный, я придерживаю дверь и не следую за ней внутрь. Даже я могу сказать по запаху, что в этой маленькой комнате, похожей на пещеру, нет выхода для вони. Я не планирую нависать над ней, пока она справляет нужду. Она на мгновение исчезает внутри, а затем я слышу шипение, чувствую запах воды, а затем она возвращается ко мне, ее щеки порозовели, а на хорошеньком личике появилось выражение смущения.
Люди странные существа.
В животе у нее снова урчит, и она прикрывает его рукой, морщась. Она спрашивает меня о чем-то, но ее губы двигаются слишком быстро, чтобы я мог уследить, а затем она машет рукой и снова шаркает прочь. Тогда, может быть, она знает, где здесь можно найти еду? Я плетусь следом, охваченный любопытством. Через несколько шагов ее больная нога подгибается под ней, и она вскрикивает от боли.
Так не пойдет.
С низким недовольным рычанием в моем горле я подхожу вперед и подхватываю ее на руки, прежде чем она успевает упасть на землю. Ээм издает испуганный звук, когда мои руки снова обхватывают ее, притягивая к себе. Я терпеливо жду, и она что-то говорит и указывает вдаль. Очень хорошо. Я могу отнести ее, если она хочет пойти туда. Я шагаю в том направлении, а она бормочет что-то нежное и обнимает меня за шею, и я решаю, что мне это очень нравится. Одно прикосновение ее кожи к моей, ее запах в моем носу рассеивают тучи гнева и разочарования. На мгновение я не возражаю против того, что этот мир воняет и терзает мой разум, что я в ловушке, и у меня нет возможности вернуться домой. Она здесь, и все идеально.
Однако это мимолетно, потому что в следующее мгновение вонь от людей становится невыносимой, и я понимаю, что здесь есть и другие.
Эми
Какое-то время, кажется, все идет хорошо. Дракон прижимает меня к себе и несет, одной рукой поддерживая за ягодицы, а другой обхватывая за талию, как длинноногого ребенка. Это немного странно, но я не возражаю, потому что моя нога болит слишком сильно, чтобы протестовать. Однако ему, кажется, нравится обнимать меня, и он идет туда, куда я указываю.
Я прихожу в восторг, когда вижу, что внутри казино есть ресторанная зона, потому что, если ее еще не разобрали, внутри может быть еда. Сейчас подошла бы даже банка зеленой фасоли.
Но в тот момент, когда мы проходим под аркой входа в ресторан, человек-дракон начинает низко рычать.
— Ты в порядке? — спрашиваю я шепотом, задаваясь вопросом, что я сделала не так. Но он не смотрит на меня. Он оглядывается по сторонам, его ноздри раздуваются, а глаза совершенно черные.
О нет.
Прежде чем я успеваю попытаться заговорить с ним, он очень осторожно опускает меня на землю, его движения удивительно нежны, когда он наблюдает, как я переношу вес на больную ногу. Когда он убеждается, что я не собираюсь падать в обморок, он обнажает зубы, и
