Желая дракона - Аманда Мило

Деревня намного меньше, чем я себе представляла. Там может быть десять хижин из дерна, все меньше, чем любой из домиков моего племени.

И все так чисто и аккуратно. Кости не разбросаны повсюду — останки мужчин и мальчиков, иссохшие под палящим солнцем.

Если бы я не знала, где мы находимся, я бы подумала, что поселение выглядело мирным и — я скривила губу, чтобы подумать — красивым.

Халки превращается в мужчину.

Когда я смотрю на него, он пожимает плечами.

— Так легче двигаться.

Не говоря ни слова, я передаю ему набедренную повязку.

Он гримасничает и накидывает ее на бедра, как будто я протянула ему полоски слизистого сырого бекона, а не ткани.

Я почти хихикаю, но слишком взволнована. Вместе мы пробираемся все дальше в глубь зла, заглядывая в дерновые дома, видя чистые, ухоженные жилища, в которых абсолютно никого нет.

— Это жутко, — шепчу я.

— Я чувствую запах, напоминающий твой. Мужчина. Впереди, — делится Халки. — Я думаю, это дом на траве слева.

Он имеет в виду, что это самый большой дом из дерна в этом месте.

Я дышу через рот к тому времени, когда мы подкрадываемся к нему, моя грудная стенка терпит удары лучше, чем натянутая верхушка кубкового барабана, и все мое тело покрылось потом.

«Где это все, и что они сделали с Йораном?»

Халки кивает головой в сторону двери, в его взгляде отражается тихий вопрос.

Я жестом приказываю ему открыть дверь.

На удивление сильным ударом своей босой пятерней с пятью когтями он это делает.

Раздаются приглушенные крики, когда мы с Халки пробираемся внутрь и обнаруживаем…

Йоран, обнаженный, связывает разъяренную, также обнаженную женщину. Вот только он не просто связывает ей руки и ноги. Нет, он проделывал странные вещи с веревкой, перекидывая ее через ее грудь и пропуская между ее ног, и его кулак обхватывает два отрезка веревки, которые туго натягиваются на очень специфическую часть ее промежности.

Это захват с эротическим привкусом.

— Фуу, — хнычу я, закрывая глаза. — Я не вижу своего брата таким, я не вижу своего брата таким…

— Вот, — говорит Халки с широкой улыбкой. — Возьми мою набедренную повязку.

— Спасибо, — бормочет Йоран, принимая ее.

Он смотрит на Халки, затем на меня, а затем снова на Халки.

Я оглядываюсь вокруг, пока он надевает набедренную повязку, и вижу, почему деревня пуста. Все женщины здесь. Самой младшей, может быть, восемнадцать, самая старшая, может быть, возраста Ятанака. Каждая из них связана аналогично женщине, на которую сейчас обращает внимание Йоран, и все они голые.

Нет, если не считать веревку из пеньки. И тьфу, трение, которое они, должно быть, ощущают…

Но они забрали моего брата. Он голый, ради бога. Если им неудобно, они этого заслуживают; они заслуживают того, что он с ними сделал. Я прочищаю горло.

— Йоран, это Халки…

— Мы пара, — сообщает ему Халки, представляя впечатляющую угрозу, поскольку он так же ровно сообщает новости.

— …И мы здесь, чтобы спасти тебя, — слабо заканчиваю я.

Йоран смотрит между нами. Его рот изгибается, и он посылает мне улыбку.

— Спасибо, Налле.

Он тянется и взъерошивает мои волосы.

У меня проблемы с обработкой информации.

— Я видела, как все это происходило по-другому. Я думала, тебе отчаянно понадобится наша помощь, чтобы освободиться и вернуться домой.

Мой брат тихо смеется.

— Почему бы тебе вместо этого не помочь мне собрать моих женщин? Мне не хватает двух.

— Твоих женщин?

Йоран улыбается, и это по-мужски и мощно. Впервые я действительно его вижу. Не как моего младшего брата, которого я всегда защищала. Не невинного мальчишку, которого я люблю больше, чем мать. Мужчину. Йоран — взрослый мужчина.

— Познакомься с моим непослушным гаремом, — с явной гордостью в голосе говорит он.

Я хочу содрогнуться от его слов. Но доказательства есть повсюду: эти женщины не попали в такое состояние, потому что они вместе с ним готовили полезный чай из яблочных листьев.

Судя по всему, все, что они делали, чтобы посадить их здесь на веревках, было результатом того, что мой брат преподал урок гарему. Мой брат весело ухмыляется двум дюжинам недоверчивых (и некоторых разъяренных) глаз.

— Я предупреждал тебя вести себя хорошо.

Я машу руками в воздухе.

— Значит, ты не отчаялся сбежать от них? А что насчет молодых мужчин, которых они оставили мертвыми на равнинах? — хриплю я, думая об этих телах, мне неприятно, что я чувствую облегчение, потому что эта судьба не принадлежала моему брату.

Йоран теряет улыбку.

— То, что сделали с этими мужчинами, было не тем, что ты думаешь, Налле.

Его взгляд проникает в меня, прежде чем он указывает на группу девушек, о которых я даже не подозревала. Он оставил их развязанными, и они прижались друг к другу позади всех, глядя на меня с ужасом.

Я удивленно переминаюсь с ноги на ногу, но никто из них не обращает на меня внимания. О. Они в ужасе от Халки позади меня. Я поднимаю на него взгляд и вижу, что он немного нависает надо мной, и с его странными глазами и чешуей вместо обычной кожи он действительно выглядит немного пугающе.

Я тихонько фыркаю про себя, думая: «Вам следует увидеть его, когда он станет полностью драконом».

— Никто не удосужился спросить моих женщин, — продолжает Йоран, — почему те мужчины были брошены на смерть. Знай, — лицо Йорана становится жестче и холоднее, — они заслуживали того, чтобы их оставили в стороне, чтобы шакалы обглодали их.

А потом мой брат обнимает меня. И впервые я осознаю, что у него большая масса тела. Он мускулистый, хорошо сложен и выше меня на полторы головы, и он… совсем взрослый.

Йоран больше не мой «младший» брат.

Полагаю, его не было давно.

Он отстраняется, ласково улыбаясь.

— Спасибо, что бросилась ко мне на помощь, Налле. И я был бы очень признателен, если бы вы помогли мне решить пару вопросов.

Некоторые из его женщин рычат, отчего его улыбка становится шире.

— Пойдем поищем моих возмутителей спокойствия, — говорит Йоран.

Глава 14

Халки

С моим чувствительным носом у нас нет проблем с задержанием двух женщин, прячущихся от их пары. Я нахожу их в маленьком домике, покрытом травой и землей, и нетрудно зайти внутрь и поднять широкую плоскую платформу, на которой находится засыпанная пухом кровать, открывая двух самок, сплющенных под ней, как клопов.

Брат Налле хихикает, когда садится на корточки и гладит одну из них. Затем он хватает их обоих за запястье и поднимает вверх.

Они плюют в него и борются, но точно не боятся его (бояться меня, да, по крайней мере, поначалу. Но не их пару).

Налле кажется потрясенной,