Неуправляемая - Кристина Уоррен
Когда никто ничего не сказал, Мэйв воспользовалась своим преимуществом.
— Ну же. По крайней мере, попробуй. Чем это может повредить?
Драм оглянулся в поисках карандаша, но поймал себя на мысли. Неужели ей нужно, чтобы он составил список? Может быть, ему стоит показать ей синяк на бедре, полученный в результате вчерашнего падения? Эш ясно дала понять, что прикосновения исключены из меню.
Поэтому ее следующие слова повергли его в шок.
— Возможно, твоя сестра права.
Он боролся с желанием прочистить уши.
— Извини? Мне кажется, я тебя не расслышал. Не могла бы ты повторить?
Мэйв улыбнулась так широко, что солнечный свет, отразившийся от ее зубов, ослепил его.
— Она привела веские аргументы. Магия — это энергия, и, как бы твоя семья ни называла свои таланты, Страж признает их магическими. Поэтому то, что ты можешь сделать, — это использовать свою магическую энергию для распознавания природной энергии объекта. Теоретически найти Хранителя должно быть проще, чем обычную вещь, поскольку Хранитель обладает собственной магической энергией. В этой сфере магическая энергия естественным образом выделяется на фоне обычной, что облегчает ее поиск.
Чушь. Он терпеть не мог, когда его оппонент в споре начинал излагать свои мысли. Это был смертельный удар.
Усилием воли Драму удалось превратить крик досады в раздраженное ворчание. Возможно, при этом он что-то вывихнул.
— Ладно. Давайте покончим с этим.
И, если на этот раз Эш возразит против его прикосновений, то вина за это ляжет только на нее. Драм мог бы даже слегка ее подтолкнуть.
Положив руку на стол, он протянул ее в сторону Стража и с вызовом выгнул бровь. Не произнося ни слова, Эш вложила свою руку в его. Она положила кончики пальцев на его ладонь и позволила ему не просто держать их, а удерживать на месте.
Его пронзил электрический ток. Драм старался не дергаться, но знал, что остальные заметили, как он напрягся. Все его тело напряглось, выпрямив спину и расправив плечи.
Дарм не потерял сознание, не закрыл глаза, но мир расплылся. Словно самый густой туман, который человек когда-либо видел, застлал его глаза. Он не видел ничего, если только у небытия может быть форма. Затем перед его мысленным взором взорвалось что-то новое, и он понял, что то, что он видит сейчас, происходит не за кухонным столом в его квартире над пабом.
То, что он увидел, не было похоже на Хранителя. Не то чтобы он знал, как он выглядит, но предполагал, что это будет человек, но ни один человек не появился в его поле зрения. Вместо этого первое, что он увидел, был огонь — красное и желтое пламя, вырывающееся из почерневшей земли. Его разум моргнул, и он увидел, что земля движется, как лава, текущая по открытому полю. Вокруг ничего не уцелело.
Не было ни травы, ни деревьев, ни какой-либо растительности. Не осталось даже камня на камне. Он не видел ничего, кроме огня и расплавленной земли, а небо над головой было ядовито-серым, изредка освещаемым вспышками неестественных багровых молний. Это было похоже на самую глубокую яму ада.
Он снова моргнул, и кошмарное видение исчезло. На его месте появилось нечто бесконечно более холодное. Оно выглядело знакомым и успокаивающим, противоположным предыдущему образу. Перед его мысленным взором раскинулись богатые ирландские поля, очерченные древними скальными стенами и усеянные лениво пасущимися овцами и коровами.
В центре земля плавно переходила в холм, на вершине которого возвышалась древняя круглая башня. Крыша, по крайней мере, два этажа давно обрушились, а обломки были разбросаны по земле неподалеку. На покинутом человеком месте появилась растительность: деревья и кустарники росли рядом со стареющими стенами и сквозь них. Такую картину можно было встретить сотни раз на дню в стране с богатой историей Ирландии.
Драм уже был готов отмахнуться от этой идеи, ощущая на губах сладкий привкус «я же говорил», когда понял, что что-то в этой сцене ему знакомо больше, чем просто картинка с открытки. Он понял, что узнал именно эту развалину башни, которую они с сестрами исследовали в детстве.
За полем, вдали от его глаз, у одной из этих каменных стен, менее чем в миле от деревни Клондрохитти, находился дом его родителей. Он точно знал, на что смотрит.
Драм прогнал видение и оторвал свою руку от пальцев Эш. Он потряс головой, чтобы прогнать туман. Лицо Мэйв еще не успело появиться в поле зрения, как он услышал ее голос.
— …что-то увидел? Майкл? Майкл, ответь мне. Драм!
До этого его головная боль была терпимой. После использования дара голова стала пульсировать так, будто по ней долбят ледорубом. Прижав ладонь ко лбу, он зажмурил глаза и простонал.
— Заткнись, Мэй.
— Но нам нужно знать, сработало ли. Что ты…
Неожиданно вмешалась Эш, подав голос разума.
— Твоему брату, похоже, нездоровится, Мэйв. Возможно, стакан воды поможет ему прийти в себя. Если ты позволишь?
Не открывая глаз, Драм услышал, как Мэйв поднялась и прошла на кухню за его спиной. Скрипнул кран, и вода полилась в стакан, после чего она мягкими шагами вернулась к столу. Стакан тихонько стукнул о дерево. Драм вслепую протянул руку и поднес стакан к губам, пригубив его, как пьяница джин.
— Еще?
Он поставил стакан и покачал головой.
— Я в порядке.
— Ты неважно выглядишь. Твоя кожа выглядит очень бледной. Кроме того, кажется, что у тебя дрожат руки.
— Спасибо, Динь-Динь, — прорычал он, удивляясь, почему его глаза словно были приклеены смолой. — Я ценю твою заботу и польщен такой оценкой.
— Прости меня, Майкл. — Мэйв удалось придать голосу сожаление. — Я позволила своему восторгу от идеи найти что-то захватить меня. Но ты никогда раньше так не выглядел. Ты всегда так легко находил вещи, как будто просто представлял их в своем воображении, и они находились.
Ему удалось приоткрыть один глаз, и он увидел неподдельное беспокойство на ее лице. Как обычно, он мгновенно превратился в лоха.
— Не волнуйся, любимая. Со мной все будет в порядке. Просто это застало меня врасплох, вот и все.
Мэйв сжала его руку.
— Наверное, ты был прав, когда говорил, что искать человека сложнее, да?
Пока сестра извинялась, Эш отнесла пустой стакан на кухню и наполнила его. Она вернула его на место и села на свое место.
— Теперь ты сможешь рассказать нам, что именно ты видел?
Он поморщился.
— Я вообще не видел человека. Как и говорил,
