Карьера в опасности - Ксения Вебер

Я закатила глаза от этой картины.

— Юная мисс, прекратите закатывать глаза, это не прилично, — запричитала моя мама.

Я глубоко вздохнула и на выдохе выпалила.

— Мистер Гилберт, спасибо большое, что подвезли меня, доброй ночи!

Я развернулась, хватая родителей под руки. Я тащу их домой, а мама повернувшись к нему выкрикнула.

— Мистер Гилберт, нам очень приятно с вами познакомиться, приходите к нам как-нибудь на ужин, я чудесно готовлю запеканку с мясом.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться и я обязательно згаляну к вам как-нибудь.

Я не видела, но чувствовала спиной, как обворожительно он сейчас улыбается. Конечно, мама сражена наповал! От этого захотелось закатить глаза еще раз, но я старательно буксировала родителей домой.

— Что вы творите? Мама, какой ужин? Папа, зачем ты ему такое про меня наговорил? Нам же еще работать вместе! А если он придираться ко мне начнет? Ох, святые небеса, как же стыдно…

Я положила ладонь на лоб и, стараясь не смести что-нибудь на своем пути, рванула к себе.

— Лизи, по-моему, он хороший человек и не станет из-за нас к тебе придираться, — верещала мама.

— Кхм, мне тоже показалось, что он порядочный, — поддакивал папа.

Я остановилась на лестнице, по пути к своей комнате.

— Завтра я скажу ему, что ты погорячилась на счет ужина и передала, чтобы он не приходил, — крикнула я.

Мама ахнула, папа засопел, но оба промолчали. Я добралась до комнаты и хлопнула дверью.

Когда я немного отдышалась, я подумала о том, что как-то очень бурно отреагировала на поведение родителей. Как будто они вмешались во что-то личное. Как будто мистер Гилберт мне не просто начальник. Я прикрыла глаза, вдох-выдох. Положила руку на грудь, пытаясь усмирить бешеное сердцебиение. Мысли стали укладываться и картинка прояснилась. Мне не надо отменять ужин, пусть приходит.

«А что такого? Просто начальник к просто подчиненной пришел в гости»

Сегодняшний день и его события сильно впитались в мое сознание, и я уже как-то по-другому стала рассматривать своего босса. Но если подумать, то ни одна девушка бы не устояла перед ним. Даже такая не опытная, как я, понимаю, что сегодняшним днем он проявил свою симпатию, что это не просто желание воспользоваться мной, а я ему действительно нравлюсь. Ведь, если такой богатый мужчина хочет переспать с девушкой, неужели он будет тратить столько своего времени на «окучивание», будет знакомить со своими старыми друзьями, просто болтать без приставаний и намеков — нет, конечно. Да и зачем, если он самый завидный холостяк города, щелчка пальцев его руки достаточно, чтобы построилась очередь из самых красивых и доступных любовниц.

От мыслей о том, что я реально могу ему нравиться, в животе потеплело и стало щекотно, я зажмурилась, стараясь продлить ощущение. Затем я все-таки отлипла от стены и поплелась в душ. Долго стояла под теплыми струями с закрытыми глазами, улыбаясь, как дурочка.

Я подскочила на кровати от стука в дверь.

— Лизи, детка, это мама, можно войти?

— Да, мам, входи, конечно, — я потерла глаза, присаживаясь в кровати.

Когда она вошла, я потягивалась и зевала, широко раскрыв рот.

— Ой, ну прямо леди, — хихикнула мама.

Я тепло улыбнулась, понимая, что нагрубила ей вчера, а она на меня ни капли не обиделась. Вот она сила настоящей материнской любви, всепонимающей и всепрощающей.

— Лизи, доченька, я хочу с тобой поговорить, — немного смущенно сказала мама и присела на край моей кровати. — Вчера мне показалось, что между вами с мистером Гилбертом что-то есть…

Я замерла, постепенно заливаясь краской от шеи до макушки.

— Я понимаю, что ты уже взрослая девочка и встречаться с парнями тебе положено, — она замолчала, нахмурилась, потом продолжила. — Но в рамках приличного! — она пригрозила пальцем.

Я зачем-то кивнула, а мама заглянула мне в глаза и сказала.

— Мистер Гилберт красивый, взрослый и очень богатый мужчина, он знает, чего хочет и как этого добиться, он бизнесмен, а ты юная и наивная девушка, — она отвела немного взгляд, а затем продолжила. — Я боюсь, что он может запасть тебе в душу, получит то, что ему нужно, а потом бросит. Он пойдет дальше, а ты не будешь страдать…

Закончив свою речь, она подняла на меня глаза полные грусти и сожаления.

— Мам, — выдавила я хрипло, немного прокашлявшись. — Ты все не так поняла, — только и смогла я сказать, испытывая дикое смущение.

— Хорошо, Лизи, — также грустно и задумчиво ответила мама, а затем хлопнула в ладоши. — Что ж, сеанс семейной психотерапии окончен, идем завтракать.

Я вздрогнула, а потом, широко улыбаясь, обняла маму.

Она вышла, а я помчалась умываться. На ходу и в ванной я обдумывала ее слова. Мама все правильно сказала, я головой это понимаю, еще я понимаю, что если хочу там работать, то между нами не может быть отношений, но в душе что-то теплое вращается от мыслей о моем начальнике.

«Ничего же страшного не произойдет, если я просто буду думать о нем»

Так я думала во время завтрака, когда поприветствовав отца, который был увлечен утренними новостями на печатном пергаменте, я слопала кашу и тост, запив кофе, так я думала, когда собиралась на работу, я продолжала так думать, пока бежала на магтраль и спешила в офис. Но стоило мне зайти в приемную, положив свой кейс, услышать звук открывающейся двери за спиной, как сердце дрогнуло. Я повернулась, и сердце трепыхнулось еще раз.

— Доброе утро, Элизабет, — он растянул свою обворожительную улыбку.

А я поняла, что пропала. Нервно сглотнув, я кивнула и ответила осипшим голосом.

— Доброе утро, мистер…Гилберт

Он прикрыл дверь в приемную и усмехнувшись, ответил мне.

— Мы же договорились, наедине — просто Гилберт.

Я опять кивнула.

— Свари нам кофе и зайди ко мне, нам надо составить план мероприятий на неделю и подбить мое расписание.

Я снова кивнула, а мистер Гилберт усмехнулся и пошел в свой кабинет. Как