Измена. (Не) истинная для Дракона - Софи Веро
— Ты должен мне все объяснить прямо сейчас, Арз, что это было?!
Рэйвер ухмыляется, так, как умеет только он.
— Ревность?
— Давай без ехидства. Что было у вас в прошлом, Арз. Я не шучу. Не будь ты мне другом, разговор был бы другим. Не провоцируй, — кулаки непроизвольно сжимаются.
Я готов прямо сейчас кинуться на друга, чтобы выбить признание, но жду, потому что не мальчишка, умею держать себя в руках. Хотя, в вопросах истинной все чаще хочется вести себя, как сопливый подросток, и решить проблему самым простым и эффективным методом.
— Разговор не для лишних ушей, Ардан. Мы, кажется, куда-то торопились? Думаю, нам стоит пойти через улицу, а не блуждать по коридорам замка. Спертый воздух утомил, давай совместим приятное, важное и полезное, — и шагает к выходу.
Делать нечего, иду следом. Нам и правда стоит посетить городскую больницу. Вернее, одно ее отделение, где сокрыто ужасное, то, отчего даже у меня внутренности скручивает в тугой узел, что уж говорить о горожанах, которые, к моему счастью, не видели пострадавших от Служителя тьмы.
Покидаем территорию замка в гнетущем молчании. Понимаю, раз друг молчит, значит есть две причины. Первая, в замке есть шпион или наложено сложное подслушивающее заклинание, требующее определенного уровня магической силы и опыта в подобных заклинаниях. Второе, ему нужно собраться с мыслями, чтобы коротко и максимально емко все мне поведать.
Не подгоняю. Понимаю, что сейчас в нем живут обе причины. И если первое поправимо, то второе ускорять не стоит. Это же Арз, чуть надавишь на него, взорвется, и не узнаю ничего.
— Два года назад я был на острове драконов, — начинает разговор и делает паузу, явно давая мне возможность задать самый очевидный вопрос.
— Зачем?
Жрицы не очень жалуют нас на своей территории, если в этом нет острой нужды. В то время точно не было. Тогда непонятен его визит туда. Да и как он туда пробрался.
— Нужно было кое-что очень ценное и важное. Это долгая история. Ты ведь знаешь мое отношение к истинности. Я хоть за тебя и рад с юной жрицей, желаю вам счастья и так далее, но я не готов становится таким зависимым от одной женщины. Мне просто вообще не нужно ни от кого зависеть. Я вольный дракон, Ард. И я сделаю все, чтобы всегда таковым оставаться.
С толикой грусти говорит друг, и я четко улавливаю, что хочет он быть от кого-то зависим, вот только не позволяет себе этого. Не знаю, что творится в его воспаленном мозгу, но почему-то еще со времен учебы в академии он вбил себе в голову, что истинность — это слабость.
— Расскажи все по порядку, пока я ничего не понимаю, — даже головой киваю, потому что мне сложно выловить то, что он хочет донести среди витиеватых фраз.
Идем по брусчатой дорожке, пинаем одинокие камушки, попадающиеся под ноги. Сложный разговор, который нужно сейчас обсудить. Завтра будет новый день и новые проблемы, и в него совершенно не хочется тащить груз этого дня. И неважно, что новость совершенно неожиданная и не была на повестке дня.
Усмехаюсь собственным мыслям. Сложный день, который рискует стать самым насыщенным в моей жизни.
— Я нашел в старинных манускриптах один способ навсегда избавиться от истинной пары, при этом сохранив жизнь обоим, полноценную жизнь, без повреждения сознания и прочих побочных эффектов.
— Что? — останавливаюсь, потому что не могу поверить, что он говорит совершенно серьезно. — Ты сейчас пошутил?
— Нет. Я абсолютно серьезно. И больше скажу, я намерен применить полученный способ, если встречу ее. Мне не нужно вот это все. Сколько представителей нашего рода становились мягче и добрее, а потом в империях начинались разброды и шатания из-за этого? Ладно, если толковые помощники есть, которые не подвержены этой заразе, и могут вовремя пресечь бунты, сомнения и многое другое.
Не могу не согласиться с ним, но и согласиться тоже не могу. Это исключения, не правила, и он сам отказывается видеть это. Он единичные случаи ставит в Абсолют, желает исключить даже малейшую возможность развития такого варианта событий, даже если шанс всего один на тысячи.
— Арз, но это происходило со слабыми драконами, и слабыми в плане личностей, которые, с одной стороны, заслуживали своих постов в силу знаний и умений, а с другой стороны, были излишне эмоциональны и зависимы от мнения окружающих. Вспомни сам. Такое происходило со слабыми личностями. Не губи себя и ту, что будет твоим маяком, силой, вдохновением.
— Ардан, давай оставим эту тему. Я все решил.
Жестко чеканит, но мы оба понимаем, что разговор не окончен. Пока он назвал лишь причину, не раскрыв, что же случилось на острове. И последнее меня волнует куда больше, чем упертость на счет истинной. Уверен, когда он почувствует ту силу, которая словно из скрытых резервов в тебя вошла, не захочет губить дар Великих драконов.
Да и не только в силе дело. В целом, не вижу ничего плохого в парности, ведь точно знаешь, что именно эта женщина твоя, что только с ней счастье будет полным и безоговорочным, удовольствие самым острым. Про наследников даже упоминать бессмысленно.
— Хорошо, — соглашаюсь для видимости, иначе вообще ничего не узнаю.
Он ведь упертый. Как упрется рогом, так не сдвинешь, пока настроение не появится и не подобреет опять.
— Что за способ ты нашел? И при чем тут Эйлина?
— Ты в курсе, что твоя пара подружилась с Великим драконом и вхожа была в его пещеру, пока ее Бофорт не забрал с острова?
Я слышал, что одна из молодых жриц удостоена была этой чести, но её именем не интересовался. Когда это случилось, я только начинал вникать в основы правления и головы не поднимал от отчетов, мотался с проверками по ближайшим городам. А когда темп утих, уже и забылось.
— А я узнал и воспользовался этим. Грязно воспользовался. В одном из древних манускриптов прочитал рецепт одного зелья. Интересного, способного разрушать любые связи и привязанности. В зависимости от того, что нужно разорвать, истинную связь, любовь простых смертных, ипостаси зверя и дракона.
На этих словах меня передергивает больше всего, ведь ты рожден со зверем, он часть тебя. Пара — это другое. Но зверь. Если его не станет, то и человека не станет, потому что не долго сойти с ума от разрушенной жизни, невозможности многого, что было дано природой.
— Дружбы, хотя это мне
