Всё прекрасно. Всё чудесно - Ирина Бондарук
— Эй, — подала голос Грейнджер. Гарри поднял голову и посмотрел на неё. Она улыбалась. По щекам её текли едва заметные слезы. Но она продолжала улыбаться. — Всё в порядке. Всё просто чудесно.
— Я знаю, — прошептал он, взяв её за руку. Он не был уверен, что она точно поняла его слова. Подумала ли она, что он знал, что с ней все в порядке, или о ее положении. Он не был уверен. Она просто ещё раз улыбнулась, сжав его ладонь. Он не хотел продолжать. Всё и так было сказано. Главное — что до Гермионы не дошёл смысл его слов. Она скажет ему, когда будет готова. Он был уверен, что расскажет всё, что гложит её каждый день на протяжении сентября. Только чуть позже. Когда всё устаканиться.
* * *
Малфой влетел в гостиную Слизерина. Окинул взглядом всех присутствующих, которые молча смотрели в его сторону. В их числе был и Гораций Слизнорт, который после победы над Тёмным Лордом стал деканом Слизерина.
— Матерь Божья, мальчик мой, что ты здесь забыл? — изумленно спросил профессор в его любимой манере. Господи, Северус, на кого же ты нас покинул? Мне так нехватает твоего отрезвляющего ненавистного взгляда. Именно сейчас.
— Мне нужно поговорить с Блейзом, — сказал Драко, прокашлявшись. Во рту все пересохло и дико саднило глотку, словно он не пил несколько дней.
— Но вы обязаны быть в больничном крыле.
— Я понимаю. Как только поговорю с Блейзом, я вернусь, — Малфой шагнул в сторону Забини и схватил его за рукав свитере. Грубым движением руки он толкнул друга в сторону спален.
— Драко, — изумленно произнес Слизнорт.
— Сэр, — перековеркал его интонацию Малфой, понимая, что из-за этого могут быть проблемы, но у него сейчас была сложная ситуация.
Драко шагнул в сторону спален. Блейз поплелся за ним, виновато оглянувшись в сторону декана. Малфою было плевать на преподавателей. Ему нужен был совет Забини. Иначе он вернется в больничное крыло и прикончит её.
Захлопнув дверь после Блейза, Драко начал вновь расхаживать по спальне, меряя её шагами. Это действие было словно дежавю, ведь он также ходил перед Забини в тот день, когда понял, что Грейнджер беременна.
— Что на этот раз, Малфой? — устало спросил Блейз, приподняв штаны и присаживаясь на застеленную кровать Драко.
— Знаешь, я добился успеха, — начал было Малфой, и усмехнулся собственному тону. Давно он не слышал сарказма от себя. Надо бы частенько его использовать. Полезная штука. — Она согласилась оставить ребенка.
— Так, это же хорошо, — улыбнулся Забини. Он был действительно рад за друга.
— Да, чудесно просто. А знаешь, что случилось потом? — саркастически продолжал Драко и поднял голову в сторону Забини. Скривился, коснувшись языком к ранке во рту, словно напоминая себе о той боли, что причинила ему Грейнджер. Забини молча ждал и наблюдал с опаской за другом.
— Она приказала мне больше не прикасаться к ней. Правда, чудесно? — Малфой театрально взмахнул руками в стороны и резко опустил, хлопнув ладонями себя по бедрам. — Господи, почему она настолько совершенна и настолько упряма?
— И ты послушаешься её? — с усмешкой спросил Забини, наблюдая за Драко, который красиво выпускал свою злость. Точно так же он стоял перед ним и распинался только тогда, когда Грейнджер отправилась за Поттером собирать крестражи. И точно такие же последние слова звучали из его уст тогда.
— Чёрта с два! — фыркнул Малфой, и продолжил исследовать спальню, шагая от одного угла к другому.
— Подожди немного. Может одумается, — предложил Забини и тут же пожалел. Драко метнулся в его сторону и взглянул на него озлобленными глазами.
— Я не хочу ждать. Я шесть лет ждал и не собираюсь ждать ещё седьмой, — процедил аристократ сквозь зубы. Он не мог поверить, что Забини предложит ему такой вариант. Спасибо, друг. Удружил.
— Ты не сможешь влюбить её в себя по собственной прихоти, имей терпение, — произнес Забини, поправляя галстук с эмблемой факультета, словно тот его душил.
— А кто сказал, что я не могу терпеть? — рыкнул Малфой. Развернулся и пнул свой же сундук от злости. Он не хочет терпеть, а не не может. — Она придумала себе какой-то бред о том, что я использую её во благо репутации. Господи, да к чёрту сдалась мне эта репутация!
Он был слишком зол, чтобы возвращаться. Он был готов придушить её за все те слова, что она произнесла ему в лицо. Она тащит его в пропасть. И он согласен идти за ней, как собачонка. Она словно была его фетишем. Привлекала его, но он не мог признаться об этом никому, кроме Блейза и себя. Драко был готов совершить с ней тысячу ошибок, лишь бы в конце услышать только три слова в его сторону. Без «ненавижу» и без «не прикасайся».
— Поэтому я и советую тебе просто наблюдать за ней, чтобы она больше не совершила глупостей. И всё. Придёт время, придёт и она. Я уверен, — спокойно сказал Блейз, облокачиваясь на кровать Драко и откидываясь на неё.
Малфой повернулся в его сторону. Я буду молиться на эти слова, Забини, если всё случится так, как ты только что сказал.
* * *
Малфой еще не вернулся в больничное крыло. Гарри посидел с Гермионой совсем недолго, из-за чего, когда друг ушёл, девушка почувствовала себя совершенно ничтожной и никому не нужной. Они не обсуждали ничего более. Иногда ей просто хотелось, чтобы Гарри был рядом и всё.
Всё в этом году пошло наперекосяк. Именно с той ночи. Если бы у неё была возможность вернуться в ту ночь, она бы… Она бы повторила всё.
Нет, Грейнджер! Был бы у тебя Маховик времени, ты бы изменила всё, слышишь? Вспомни, кто ты, а кто он! И ты всё ещё уверена, что поступила бы также, как и тогда?
Девушка прикрыла глаза. Разум пытался внедрить ей, что она бы не сделала то, что произошло тогда. А душа твердила только «Да, сделала и повторила бы». Гермионе пришлось прилечь, так как её начало тошнить от этих мыслей. Она ничего не ела со вчерашнего дня, может поэтому так плохо?
Десятки тысяч мыслей заполняли её голову, но она слышала прекрасно, когда дверь больничного крыла отворилась. Она просто сделала вид, что уснула. Не хотела видеть Малфоя. Скорее всего, что он вновь бы накинулся на неё в попытках поцеловать. Боже, его губы… Ты убиваешь счастья без колебаний, Малфой.
Неужели мне не спастись от страданий, которые ты будешь дарить мне в
