Стихийный мир. Морской эмир - Сильвия Лайм
— Ты видел знак на ее лбу? — спросила я тихо, когда незнакомка в очередной раз отплыла достаточно далеко.
— Какой знак? — пробулькал Бро, совершенно выводя меня из равновесия.
— Ну на лбу. Он ещё горел, словно был из синего пламени! — возмутилась я.
Неужели у меня уже крыша ехала от пребывания в Айреморе?
— Никогда не видел синего пламени, — ответил Бро. — Да и жёлтого не видел. И красного. Никакого. А что такое пламя?..
Я резко выдохнула и замолчала, мысленно планируя прижать к стене Тирреса и выспросить у него все возможное. Это же все случилось по его вине! Вот пусть сам со своими знаками и разбирается! Может, ещё пару раз стукну его, а там хоть в темницу пусть меня сажает — наплевать.
Мы проплыли в тишине, наверное, целую минуту, когда палтус вдруг добавил:
— Я не знаю, что такое пламя, Саша, и не хочу знать. Но если Айремора показала что-то тебе одной, то в этом определенно есть какой-то смысл. И я бы на твоём месте очень постарался найти, в чем он заключается.
Я удивлённо посмотрела на рыбину, осознавая, что мгновение назад он сказал кое-что очень важное.
Мне не стоило рассказывать об увиденном. По крайней мере, Тирресу.
Я все глядела и глядела на Бро, но он так и не повернул ко мне своей плоской головы.
— Что вы там так долго? — крикнула русалка, изрядно нас обогнав. — Это же там дворец впереди?
— Дворец, — с облегчением кивнула я, узнавая огромные, блестящие перламутром шпили подводного замка.
Мы всё-таки добрались. Но самое удивительное было даже не в том, что нам удалось доплыть целыми, меня не счавкали акулы, даже слегка невменяемая русалка спокойно «доскользила» рядом. А в том, что прямо перед громадными дверями Жемчужного дворца меня ожидал кое-кто, кого я совершенно не рассчитывала тут встретить…
— Тейноран! — ахнула я, разглядывая высокую мускулистую фигуру шеррия, мерно покачивающуюся на подводных волнах сантиметрах в десяти от ракушкового пола. — Тейноран!!! — повторила и радостно поплыла вперёд, распахнув руки для объятий.
Шеррий в этот момент как раз кланялся и явно не ожидал такого изъявления чувств от своей лаурии. Через несколько мгновений я сжала его в объятиях, и слуге не оставалось ничего другого, кроме как неуверенно приобнять меня в ответ.
— Что ты тут делаешь? — воскликнула я, потрясая огромного мужчину за плечи. Трясти его было не слишком-то просто, чай не мальчик, но я старалась.
Тейноран улыбнулся, снова чуть склонив голову. Его смуглая кожа выдавала лёгкий румянец.
— Я попал в Айремор вместе с вами, прекрасная лаурия. Но до сего момента меня до вашей особы не допускали, к сожалению. Лишь этим утром один из местных жрецов поставил на моей руке некую печать, с которой теперь мне можно передвигаться по Айремору так, как я того пожелаю.
— А-а-а, печать Анабены ядовитой, — протянула я. — Сочувствую.
— О, вы знаете, что это? — распахнул большие карие глаза слуга.
— Да, у меня тоже такая есть. Покинем Айремор — и нам крышка, — фыркнула я, проводя в многозначительном жесте пальцем по горлу. — Ну и осьминог с этой печатью, — махнула я рукой, и глаза Тейнорана стали ещё больше. — Я так рада, что ты теперь со мной, мы тут столько всего сможем вместе сделать!
Воодушевлению моему не было предела, хотя, по сути, трудно было с ходу решить, чем в моей ситуации смог бы помочь шеррий Хайльвейля, находящийся в Айреморе на таких же птичьих правах, как и я. Но уж всяко две головы лучше, чем одна!
Как раз в этот миг сбоку раздалось знакомое бульканье.
— Раз уж ты наконец добралась до дворца, я отчаливаю, — сказал мой палтус, что до этого момента нервно плавал вокруг нас. — Смотри не лезь акуле в пасть, не путайся в водорослях и не заплывай в каверны. Хоть мне и нет до тебя никакого дела, будет жаль, если человечина, благословленная Айреморой, пойдет на корм планктону. Ну, бывай!
— Эй, Бро, что значит «благословленная»? — только и успела крикнуть я, как рыб махнул хвостом и исчез в ближайших кустах темно-бурых водорослей. — Бро, не уходи!
Но палтус уплыл. А такой забавный рыб был, даже жаль!
— Это ваш друг, прекрасная лаурия? — удивлённо и с каким-то восхищением в голосе спросил Тейноран.
— А, — снова махнула я рукой. — Был бы друг, не уплыл бы.
— Значит, вы обладаете даром воды? — продолжал слуга с ещё большим энтузиазмом в голосе. — Я поражен и ещё более счастлив служить такой сильной госпоже. Иметь два дара — огромная редкость.
— Ага, — кисло кивнула я.
Если бы у меня было два дара, я могла бы управлять огнем. Вот было бы здорово… наверное. Не боялась бы раскаленных всполохов, любовалась, как пляшут язычки пламени на кончиках пальцев…
Как в кино.
Но пока что я исключительно слышу какие-то голоса у себя в голове да прошу воду открывать мне волшебные двери. На этом колдовство Александры Колдуновой стремительно заканчивается.
Вот что толку попадать в зачарованный мир, если не получить при этом так необходимых всем магам бонусов?..
И пожаловаться-то некому!
Тейноран не знал о моей лёгкой магической несостоятельности и прилагающихся к ней моральных терзаниях, а потому продолжал глядеть на меня с долей священного трепета.
— Кстати, вот тут ещё одна девица на моем попечении, — кивнула я в сторону русалки, лишившейся памяти. И, может быть, рассудка. — С ней что-то случилось. И раз уж ты так рад послужить своей лаурии, то отведи ее куда-нибудь. К эмиру, там, или его слугам. А потом плыви ко мне в покои, я… — Помотала головой по сторонам и, убедившись, что никто не подслушивает, шепнула: — Хочу кое-что у тебя выспросить…
Тейноран поменялся в лице и тут же кивнул.
— Будет исполнено, прекрасная лаурия.
Через четверть часа я окучивала столовую в своих покоях на предмет вкусненьких угощений, а Тейноран стоял у меня за спиной и отчитывался о выполненном задании.
Безымянную русалку передали на изучение жрецам Айреморы, эмир оповещен о случившемся, все подводное государство приступает к поискам виновника происшествия — и все в таком духе.
А я глубоко вздохнула, пытаясь в очередной раз уложить все мысли в голове, понять, что же интересует меня сейчас больше всего и что я хочу услышать от шеррия в
