Танец для ледяного мага (СИ) - Шарэль Ти

Проскользнула мимо меня, даже не заметив, и вскрикнула, судорожно дернувшись, когда я коснулся ее руки.

— Мэтт!

— Инга, — прокатил ее имя во рту, словно пробуя на вкус.

Девушка выдернула руку из моих пальцев и спросила:

— Что ты здесь делаешь?

— Приехал по работе, — до меня, наконец, дошло, какое послевкусие оставило на языке ее имя, и я это озвучил, — как дела, Ириска? — и добавил, — рад, что ты вернулась.

Зря я вспомнил ее детское прозвище. В глазах девушки тут же мелькнула настороженность, и она ответила четко и отстраненно, обращаясь ко мне на «вы», чего не делала, даже когда была совсем маленькой:

— У меня все хорошо, Матиас. Разрешите пройти, меня ждёт мой парень.

При упоминании итальянца, у меня в голове помутилось. Все благие намерения, все спокойные вступления, чуть ли не заученные наизусть накануне в номере, мгновенно вылетели из головы. Схватил ее за плечи, зажимая между стеной и собой, сходя с ума от ее карамельного запаха.

— А как же я, Ириска? — сказал, борясь с искушением немедленно завладеть ее нежным ртом.

— Не называйте меня так, — и снова на «вы».

— Почему? — искренне удивился я, — тебе очень подходит.

— С чего бы? — мрачно выдала девушка, — такая же липкая и приставучая?

— О нет, такая же сладкая, — желание поцеловать упрямицу стало нестерпимым, и я перестал с ним бороться. Целовал очень осторожно, стараясь не напугать. И моя отзывчивая девочка расслабилась, открываясь.

Я не уловил момент, когда все изменилось. Просто внезапно она как будто застыла, а потом резко оттолкнула меня. Я отступил, вглядываясь в ее глаза. Уловил боль, горечь и злость. Ими же были пропитаны и ее следующие слова, которые она бросила перед уходом:

— Спасибо! Давно хотела сравнить, но Сержио целуется лучше!

Знала бы ты, девочка, как мне больно от твоих слов. Так больно, что вены на руках становятся ледяными и ломкими, лопаясь и расползаясь гематомами под кожей. Боль прорвалась сквозь сомкнутые зубы глухим стоном прежде, чем я смог взять себя в руки.

Наверное, мне повезло, что вторая моя способность — и довольно сильная — целительство. Помешать моей первой силе убить меня это не может, а вот убрать последствия вроде лопнувших сосудов — вполне.

Я вернулся в зал, ударяясь об углы как слепой, разрываясь между двумя желаниями — убиться головой об стену и крушить все вокруг. Я пытался успокоиться, понимая, что иначе сдохну раньше, чем Инга вообще узнает о моих чувствах. Получалось отвратительно плохо.

К счастью для меня завибрировал брас. Катерина.

— Дим, — сказала она с тревогой в голосе, — тебе не удалось поговорить с Ингой?

— Считай, что нет, — мрачно признался я.

— Она звонила мне только что. Они едут с Сержио на экскурсию, а потом заедут к нам. Я подумала…

— Что Инга не сможет меня игнорировать при вас? — договорил я.

— Да, Дим.

— Выезжаю.

Глава 15 Инга

— Ты очень напряжена, Инга. Что-то случилось?

— Нет, Сержио, все хорошо. Наверное, немного устала.

Сделала над собой усилие и постаралась расслабиться. Позвонила маме, сориентировала ее по времени, а затем сосредоточилась на своем спутнике. Мы впервые ехали вместе — краткие передвижения по городу не в счёт — и я, наконец, получила возможность его рассмотреть. Слегка вьющиеся темные волосы до висков, губы, всегда изогнутые в теплой улыбке, чуть прищуренные карие глаза. Очень красивый, спокойный, уверенный в себе мужчина. Такой станет прекрасным мужем и отцом.

Не знаю, хорошо это или плохо, но начертание является гарантией счастливой жизни супругов. Мужчины ждут свою пару по несколько десятков лет, зато, потом из одаренных получаются самые верные и заботливые мужья. Со своей парой маг становится сильнее, ее желает так страстно, как никого другого. Никто не отказывается от начертанной. Никто, кроме Мэтта…

У девушки, становящейся начертанной, есть выбор. Но я не знаю ни одного случая, когда одаренному не удалось очаровать и влюбить в себя свою пару. Всё-таки изначально они идеально подходят друг другу, испытывают взаимное притяжение…

Я снова погрустнела, как всегда, когда в мои мысли проникал ледяной маг. Не могла забыть его, как ни старалась. Его прикосновения, его шепот, его поцелуи. Как жаль, что не он моя пара. Стоп. Эти мысли нужно срочно стереть из сознания. Думать так, по меньшей мере, нечестно по отношению к Сержио. И я вновь сконцентрировалась на начертанном.

— Расскажи про свою семью, пожалуйста.

— Семью, — протянул Сержио и улыбнулся, — а вопрос очень кстати. Сам хотел поговорить об этом. Моя сестра скоро выходит замуж.

— У тебя есть сестра. Завидую, — честно сказала я, вспоминая Тому, — какая она?

— Эстель — сильная, умная, категоричная, — тут он искоса глянул на меня, — ты ей понравишься.

— Почему?

— Не знаю. Просто чувствую. Скоро познакомитесь. Мы, естественно, приглашены.

— Это здорово, — улыбнулась я.

— А хочешь я тебя удивлю?

— Попробуй, — подначила его.

— Ее будущий муж не ее начертанный.

— Ого, — действительно поразилась я, — а так бывает?

— Да, если девушка отказывается от начертанного.

Ну вот, а я только что размышляла, что такого никогда не случалось.

— Почему она это сделала?

— Ненавидит принуждение. Отказалась даже его увидеть.

— Да уж, — я не знала, что и думать. Это было странно, но познакомиться с Эстель было бы действительно интересно.

— Когда свадьба?

— Через пару недель. Эстель всегда хотела выйти замуж весной.

— Мне нужно решить что-то с платьем.

— Не переживай. Мамина подруга отличная портниха. Я как раз думал попросить тебя сделать замеры. Подружки невесты будут в платьях одного цвета. Так что мы бы все равно не смогли купить нужное.

— Я буду подружкой невесты? Но я же никого не знаю.

— Достаточно, что я тебя знаю. Инга, не переживай. Обещаю, все будет хорошо.

Когда мы приехали в заповедник, уже начало темнеть, но это не помешало получить огромное удовольствие от экскурсии. Сначала мы прокатились по пещере на лодке с установленным на носу огромным фонарем, выхватывающим из темноты причудливой формы сталактиты и сталагмиты, потом поднялись по каменистой дорожке на гору. Подсвеченная световыми камнями тропинка была крутой и длинной, так что на вершину мы забирались минут двадцать.

Над пропастью Мацоха, что значит мачеха, был установлен стеклянный мост. Мы, не сговариваясь, прошли на середину. Откуда-то снизу играла классическая музыка, отражающаяся от стен и доносящаяся до нас тревожными рваными нотами. Под ногами, под прозрачным мостом, чернела пропасть, еле подсвеченная синими тусклыми огоньками. Мне вдруг показалось, что мы в открытом космосе, совершенно одни во всей вселенной. Невольно придвинулась к Сержио, а он, обхватив мое лицо ладонями, очень нежно поцеловал.

"Ну вот и сравнила," — мелькнула дурацкая мысль. Губы мужчины были тёплыми и мягкими, а движения лёгкими и осторожными. Он прихватывал мои губы своими, не пытаясь углубить поцелуй. Это было приятно и невероятно мило. Таким должен быть первый поцелуй. Вот только мой был совсем другим — диким, почти болезненным, горячим и волнующим до дрожи.

Я отстранилась, пряча лицо у Сержио на груди. "Я научусь тебя любить", — думала я отчаянно, — "только потерпи."

К родителям мы приехали уже в полной темноте. Обратила внимание на припаркованную напротив арендованную машину, но даже не предположила, что гости могут быть у мамы с папой.

Нас встретили на пороге. Очень горячо меня, и с вежливой дружелюбностью Сержио. Мама накрыла чудесный стол, и мне сначала даже не бросилось в глаза, что на пятерых.

— Сержио, разреши представить тебе старого друга семьи — Матиаса, — сказал папа, указывая на поднявшегося нам навстречу Мэтта.

Растерянно оглянулась на маму. Та успокаивающе положила руку мне на плечо и тихонько шепнула: