Коридоры истории. Книга 2 (СИ) - Соколова Надежда Игоревна
— Когда ближайший бал или званый вечер и у кого? — я, не дожидаясь ее помощи, самостоятельно уселась на стул и приготовилась то ли обедать, то ли ужинать.
— Так у герцогини де Рокшон, миледи, в честь дня рождения ее средней дочери. Послезавтра. Там весь свет будет, — Жанна проворно накладывала мне на тарелку кусок холодной жареной дичи и филе из морского языка.
Я сделала глоток красного вина из хрустального бокала. Развлекаться на балах не было ни малейшего желания. Но чем быстрей мы найдем этот дурацкий перстень, тем быстрей я вернусь домой. А значит, вперед, Лизка, на бал, званый вечер, да хоть к мифическому черту на рога. И улыбайтесь, агент «Аськи», всегда улыбайтесь.
— Лизка, — позвал меня Алекс, — ты сейчас та выглядишь, будто задумала весь город перебить.
Я покосилась на замершую рядом с его стулом Жанну, тяжело вздохнула и опустила глаза в тарелку. Сначала — еда, потом — планы на будущее. А послезавтра — ненавистный бал или ужин, что там задумано-то герцогиней?
Я жевала, не чувствуя вкуса. Дядя, я ведь вернусь. Скоро вернусь. И если я все же слечу с катушек, то весело будет всей «Аське». Напрасно ты, дядя, отправил меня в эту командировку…
После ужина мы втроем засели в кабинете, просторной комнате с высокими расписными потолками, расположенной рядом с обеденным залом, и начали обсуждать план действий, предварительно активировав защиту от подслушивания. На широком овальном столе с инкрустированными полудрагоценными камнями ножками мы разложили карту Парижа и ближайших пригородов, составленную несколько лет назад кем-то из наших агентов.
— Балы здесь и здесь, званые вечера в этих трех домах, это за десять дней данные. Но сюда и сюда без связей не попасть, — Жанна уверенно тыкала пером в различные точки. — Перстень… Нет, ни разу такого описания не слышала, никто мне о подобном не рассказывал.
Со стаци слетела маска говорливой девочки, и сейчас перед нами находился серьезный и сосредоточенный профи. Интересно, это отец ее так натаскал, или она от рождения настолько хорошо умеет притворяться? Если второе, то можно понять, почему ее сделали нашим агентом.
— Самое гадкое — мы не знаем даже, кто носил этот перстень: ни пола, ни возраста, ни социального положения, — я раздраженно закусила кончик пера и постучала пальцами по столешнице. — Право слово, как иголку в стоге сена искать.
— Очередные неполадки с порталом? — задумчиво предположил Алекс.
— Исключено. Документы четко указывают на это время. Да и место тут одно-единственное…
— Нет, — качнула головой Жанна, прерывая меня, — люди говорят, что изредка в Проклятом доме огни по ночам вспыхивают. Да и странные создания оттуда то и дело появляются.
Мы с Алексом переглянулись.
— Проклятый дом — это где?
— На окраине Парижа, в рыбацком квартале.
— Думаешь, там тоже портал? Может, сатанисты или сектанты? — предположила я.
— Здесь? — иронически уточнила Жанна. — Миледи, здесь церковь сильна. Доносчиков много. Люди давно сообщили бы, если бы кто из сектантов появился. Да хотя бы в разговоре это мелькнуло бы.
— У нас все порталы на учете, — мотнула я головой, — и опять же: все они в академии. Оттуда можно попасть только сюда, в этот дом.
— Значит, прогуляемся в рыбацкий квартал, — пожал плечами Алекс.
Я вздохнула. Придется.
— Только после бала. Или что там будет. Нам с тобой нужны целые тела и ясность в мозгах.
На том и порешили: сутки отдыхаем и готовимся к официальному мероприятию, затем появляемся в высшем свете и потом уже пытаемся выяснить, кто и зачем пугает бедняков в рыбацком квартале. Отпустив служанку, мы с Алексом разбрелись по спальням. Я активировала защитное поле, установила сигнализацию, обязательно оповестившую бы меня о появлении возле дома чужаков с дурными намерениями, улеглась на постель, потянулась.
Семнадцатый век. Жеманность в поведении, изысканные блюда, шикарная мебель, именитые художники, поэты, музыканты. А гниль внутри людей все та же. И вообще, чем больше скачу по эпохам, тем больше убеждаюсь, что меняется только обстановка. Пороки одинаковы в любом времени, добродетели встречаются редко. Да и…
Почувствовав, что с такими размышлениями скоро стану мизантропом, я приподнялась на локтях, огляделась. Спальня как спальня. Широкая комната с высокими потолками. Тканевая обивка стен — парча с золотым узором. Кровать под балдахином, пара вычурных кресел, бюро с расположенными на нем письменными принадлежностями и несколькими подсвечниками, комод на резных ножках, овальное зеркало в посеребренной оправе, камин. В общем, обычная, ничем не примечательная спальня. В подобных спальнях как раз и прячут письма от любовников и секретную переписку. Вообще, мебель в стиле барокко, помпезная и яркая, величественная и торжественная, как нельзя лучше подходила для сооружения в ней различных тайников, чем и пользовались многие аристократы этого времени.
Ни бюро, ни комод с их многочисленными ящичками внутри ничего не прятали, а вот полка над камином мое внимание привлекла. Мило улыбавшаяся своему ухажеру фарфоровая пастушка как-то неестественно скалилась. Уже не сомневаясь в том, что делаю, я с размаха швырнула фигурку на пол.
Простенькое латунное колечко и намотанная на его ободок бумажка ничего интересного на первый взгляд из себя не представляли. Я нахмурилась, внимательно осмотрела вещицу и решительно направилась к Алексу.
Громили особняк мы аккуратно, можно сказать, изысканно: все три этажа обыскали, предметы интерьера тщательно рассмотрели, нашли в нескольких статуэтках еще пару колечек, три серебряных цепочки и несколько бумажек, подобных найденной.
— Дурацкий детский ребус. Попробуй угадай, в каком состоянии был тот, что занимался раскладкой этих вещиц по всему дому, — пробурчал Алекс, сидя в кресле в моей комнате. — Лизка, ты всерьез воспринимаешь чью-то шалость.
— Возможно, — не стала я спорить, — тем более что моя паранойя пока молчит. Но если мы с тобой ответим всего на один вопрос, я точно успокоюсь: кто все это проделал? Работник академии или кто-то посторонний, местный? И если второе, то каким образом он попал в это здание?
— То есть числа на бумажках тебя не интересуют?
— Время и географическое… — я не договорила. — Алекс, будь другом, сходи за картой.
Напарник кивнул, не уточняя, зачем она мне понадобилась, и вышел из комнаты.
— Рыбацкий квартал и его окрестности, — задумчиво отметила я, разглядывая координаты, указанные на бумажках. — То самое место с Проклятым домом. Причем заметь, время всегда после полудня.
— Загадки, интриги, расследования, — буркнул Алекс и зевнул. — Лизка, ты спать не хочешь.
Я хмыкнула.
— Ладно, завтра у нас свободный день, тогда все и додумаем.
Спала я плохо: мне снова снились кошмары. Какие-то люди в масках на лицах то и дело перекрывали мне ходы в катакомбах, не позволяя выбраться наружу, зловеще смеялись и отказывались умирать, когда я протыкала их шпагами, шептали странные заклинания, призывали на мою голову демонов…
На следующий день Жанна появилась ни свет ни заря, накрыла в обеденном зале стол, поставила на него мясные и рыбные блюда, налила нам с Алексом горячий суп в тарелки и вино в бокалы. Я вздохнула про себя. Овощи, каши… Нет, не слышали. Это только для черни. А вот благородные объедаются белым мясом и напиваются вином…
Кусок дичи я ела медленно. Алекс уже разделался со своим и о чем-то размышлял, барабаня пальцами по столу, а мне не хотелось ничего: ни есть, ни работать, даже думать не было желания. Навалилась какая-то непонятная апатия. Как будто… Да чтоб вас!
Я нехорошо прищурилась. Так, значит? Ну-ну, еще посмотрим, кто кого. Дарик будет мной гордиться.
Вставала из-за стола я медленно, словно неохотно.
— Алекс, — окликнула напарника и сделала жест рукой, будто вывинчиваю пробку из бутылки. Парень удивленно вскинул брови, но кивнул.
— Жанна, останься здесь, — приказала я и все такой же медленной походкой направилась наверх, за сумкой. Алекс пошел следом. Умный мальчик, знает, когда не нужно задавать вопросы.
