Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова
— От чего тогда умерла генеральша Кройц? — король отвернулся к окну. На его скулах ходили желваки. С пола мне был особенно хорошо виден его профиль.
— Проклятие.
Таллен резко обернулся. Доктор поднялся и протянул мне руку. Пришлось вставать. Смерть откладывается до появления бывшего жениха.
— Откуда ты знаешь?
— Нашел в коробочке с пудрой, — доктор извлек из кармана вырезанную из кости пудреницу.
— Да, это Фиордес. Мы покупали ее вместе в Нордаги.
Я ожидала, что доктор вытряхнет содержимое, но нет. Фурдик перевернул и показал королю дно. Я тоже сунула нос меж двух склонившихся над вещью мужчин. Сначала ничего не разглядела, как и король, но доктор ногтем мизинца показал на небольшую выпуклость у одной из ножек.
— Что это? — не понял король.
— Половина жемчужины селлар. Вторая должна быть у человека, насылающего проклятие. Только так установится крепкая связь, и желание осуществится. Мне ли вам, Ваше Величество, объяснять?
— Жемчужина с магией, — завороженно произнесла я. Я видела ее впервые. — Как такая крохотная и даже не целая жемчужина может нести в себе смерть?
— Как я и говорил, жемчужина селлар может все. Эту заговорили на смерть. Чем больше всего гордилась Фиордес?
— Красотой тела, — произнес ошеломленный король.
— Ее она и лишилась. И вы, мой король, увидели свою любовницу в самом из ужасных состояний. Чисто женская месть. Проникнуть тайно в покои Фиордес и прикрепить проклятие к вещи, которой она часто пользуется, несложно.
— Но кто осмелился?!
Фурдик со значение поднял бровь.
— Стража! Взять леди Шер!
* * *
Леди Шер сопротивлялась. Кусалась, визжала, пиналась, но, когда ее все-таки скрутили, затихла. Помада размазалась, краска для глаз потекла. Под всем этим неумолимо проявился ее истинный возраст.
— Не я! Не виновата! Всех ненавижу, только посмейте до меня дотронуться!
Быстрый обыск ничего не дал.
— Что ищем? — уточнили пришедшие на помощь охотники.
— Вторую половинку селлара, — Фурдик показал пудреницу.
Лицо леди Шер скривилось.
— И не найдете. Ее просто у меня нет и никогда не было.
Не нашли. Когда я вернулась в свою комнату, взгляд упал на баночку с румянами. Я оглядела ее всю, но ничего похожего на селлар не заметила. Румяна были исключительно красивыми, с необыкновенным перламутровым блеском.
— А что это у вас в руках, милая? — я вздрогнула. Фурдик подкрался неслышно. — Еще один подарок от леди Шер? Ловко-ловко. Мы ищем селлар там, а он здесь. И никто бы не догадался.
— Но разве вторая половина не должна быть у человека, наславшего… Ой! Честное слово, это не я! — я запаниковала. Если селлар действительно в румянах, то могут решить, что я и есть убийца.
— Успокойся. Я свидетель, что о магическом жемчуге ты узнала от меня, и у тебя просто не было времени купить его, — доктор взял баночку из моих рук, зачерпнул румяна и растер между пальцами.
— Что тут происходит? — на пороге стоял Таллен, за его спиной заплаканная леди Шер с двумя стражниками по бокам.
Фурдик протянул королю указательный палец, на котором лежала крохотная жемчужина.
— Она спрятала вторую половинку в румянах и отдала их Милене. Весьма ловкий ход.
Я невольно провела рукой по щеке. Окажись такая ничтожная капля перламутра у меня на скулах, я ее просто смахнула бы.
Леди Шер, ошеломленную не меньше меня, увели.
* * *
Когда ее увозили, она кричала, прижавшись к стеклу кареты:
— Позовите Таллена! Это недопустимая ошибка! Меня нельзя наказывать за то, чего я не делала! Таллен!!!
— Может, она на самом деле не виновата? — я куталась в жесткий платок. — Совсем недавно у короля были доказательства, что я и есть отравительница Фиордес.
— А кто еще? Змея подавилась собственным ядом, — Фурдик натянул ворот по самые уши. Ледяной ветер трепал его жидкие волосенки.
— Между леди Шер и Фиордес давно шла вражда. У одной получилось вернуть себе короля и не раз, а у другой нет. Небесные чертоги, примите душу покойницы, — Велица поцеловала пальцы собранных в ковш ладоней.
— Почему король такой?
— Какой? — Велица шмыгнула носом. Дракониха никак не могла поверить, что ревность заставила леди Шер пойти на убийство.
— Заставляет страдать. Меня, королеву, леди Шер…
— Наверное, он просто не замечает, что вам плохо, — Фурдик постучал ногой о ногу. Мороз крепчал. — Вы же улыбаетесь, прихорашиваетесь для него.
— Бессердечный, — буркнула Велица.
— Совсем недавно ты говорила о грудном молоке, с которым наш Таллен всосал сострадание… — Вокан обнял дракониху.
— Не всосалось, — откликнулся Фурдик, поворачиваясь к нам.
— Что будет с леди Шер? Ее осудят? Сошлют на каторгу?
— Король не позволит, чтобы леди Шер судили, — за всех ответил Фурдик. — Она слишком долго была рядом с ним. Зачем обнародовать то, что должно быть скрыто?
— Боюсь, наша Казуля уже не вернется, — дракониха шумно высморкалась в платок. — Она ненавидела это деревенское имя, поэтому просила называть себя не иначе, как леди Шер.
— Ее убьют?!
— Если бы король хотел, леди Шер сгинула бы как Зуйка. Тихо. Без шума. И коней никуда не надо было бы гонять, — Вокан стряс с бороды снежинки.
Мое воображение тут же нарисовало, как леди Шер, беспрестанно оглядываясь, в страхе бежит от короля, а он следует за ней неотвратимо. И вот уже жар опаляет ее лицо, и идти больше некуда…
— Нам лучше не знать. И не болтать, если сами не хотим оказаться в опале, — ворота закрылись, и Велица, беспрестанно вздыхая, пошла в дом. А я осталась стоять на морозе. Как же просто король вершит судьбы! Без суда, без возможности оправдаться! Достаточно попасть к нему в немилость, и ты перестанешь существовать.
Я не верила, что леди Шер убьют. Скорее всего ее закроют в каком-нибудь монастыре, где обяжут хранить молчание. Она сама рассказывала, как король избавляется от своих любовниц.
Так я получила еще один наглядный урок: у короля нет снисхождения даже к тем, кого он когда-то любил.
* * *
Через двор опять с тяжелыми ведрами спешил Палек. На этот раз я не стала его окликать, тихо пошла следом.
Бесполезно запоминать дорогу и считать повороты, если ты
