Сапфир - Рэй Даниэль Зеа

Она опасалась, что за время незаметного пребывания в покоях молодоженов Шершень успел увидеть слишком много. Например, как Сапфир приводила себя в порядок или, что еще хуже, как она рыдала, уткнувшись лицом в подушку.

– Тебе стоит научиться определять марь, а не сетовать на судьбу, – раздался голос Гронидела. – Обрати внимание на мою иллюзию: замечаешь странности?

– Да, – буркнула Сапфир. – Коридор немного плывет, как будто у меня голова кружится.

– Что еще ты видишь?

– Мошек.

– Каких мошек? – переспросил Гронидел.

– Полупрозрачных. Они летают.

Сапфир почувствовала, как ее голова наливается свинцом, а тело медленно кружится в коридоре. Или то коридор кружился вокруг нее? В груди больно защемило, все вокруг почернело. Сначала она здесь стояла. А теперь ее уже здесь нет.

Глава 6

– Проснулась, – сообщил женский голос.

Сапфир заморгала и повернула голову. Куда она попала? В какой вымышленный мир?

Предметы в комнате, кажется, были из полупрозрачного стекла. Одни из них светились неестественно ярким синим, другие красным и желтым. Что-то пищало, гудело и хлопало. Рядом с ней стояли люди в странных белых пижамах не из хлопка или льна, а из гладкой блестящий ткани, которая отливала перламутром. Незнакомцы общались друг с другом, не обращая внимания на Сапфир.

От какофонии голосов и звуков у нее разболелась голова. Где она? И что вообще происходит?

Внезапно одна из женщин повернулась к принцессе и наклонилась. Сапфир бросилась в глаза ее странная прическа: волосы не белые, а серебристые, причудливым образом выбриты на висках, тогда как остальные забраны вверх и заплетены в косу.

– Добро пожаловать в Рой, сестра, – произнесла женщина.

Сапфир смотрела в глаза этого существа и понимала, что перед ней вовсе не человек. Не бывает у людей такого отрешенного взгляда. Казалось, мыслями эта женщина находилась совсем в другом месте. Белки глаз существа испещряла кровавая сеть, а вокруг ярко-желтых радужек образовались красные кольца кровоизлияний.

– Кто вы такая? – прошептала Сапфир.

Зрачки женщины моментально превратились в вертикальные щели, а желтизна уступила место золотому блеску. Принцесса дернулась вбок и замерла, когда женщина поднесла узкую черную трубку к ее лбу.

– Очень интересно. – Существо нахмурилось, а все остальные в помещении обернулись к Сапфир.

В трубке раздался глухой хлопок. Тело мгновенно прошила волна судороги. Принцесса выгнулась дугой на прозрачном столе, а из горла вырвался лишь хрип.

– Надеюсь, перезагрузка поможет восстановить синхронизацию, – услышала Сапфир женский голос существа и провалилась в забытье.

– Откуда ты знаешь их язык? – раздался вопрос Изумруд над самым ухом, и Сапфир открыла глаза.

Вокруг царил полумрак. Она лежала в покоях молодоженов. Из приоткрытой двери в будуар проникал слабый свет и доносились знакомые голоса.

Сапфир и без того мутило после пережитого сновидения. Все казалось таким реальным и вымышленным одновременно. Вопросы в голове множились, а в соседней комнате Рубин весьма холодно беседовала с Грониделом, и суть этого разговора принцессе не нравилась.

– Я отказываюсь в это верить, – грозно заявила Рубин. – Вы же едва друг друга на дух переносите! Какой брак? О каком браке может идти речь, когда всем вокруг известно о вашей взаимной неприязни?

– Ты долго не виделась с сестрой, – спокойно ответил Гронидел. – Несколько месяцев назад наши отношения кардинальным образом изменились.

– Настолько, что теперь ты на ней женат? Гронидел, води за нос своего брата! Мне известны настоящие причины твоей поспешной женитьбы. Ты понимаешь, чем это грозит? Отдаешь себе отчет, к чему все катится?

– То есть в нашу любовь ты не веришь, – раздосадовано подытожил он.

– Для таких, как мы, любовь – это роскошь! – набатом разносился голос Рубин.

– Однако же ты посчитала, что имеешь право быть счастливой, – настаивал Гронидел. – В то время как счастье сестры воспринимаешь выходкой! Мы имеем право испытывать чувства. И страсть, которая пылает между нами, не потушить ни твоими упреками, ни недовольством.

При звуках слова «страсть», Сапфир сорвала с себя одеяло и вскочила с кровати. Стоило накинуть халат на плечи, чтобы прикрыть ночную рубашку, в которую ее переодели, но принцесса не собиралась тратить время на поиски.

Она распахнула дверь и замерла в неподобающем виде перед королевой Турема и ее супругом-королем.

Ордерион, что сидел на диване рядом с женой, вежливо отвернулся, а Рубин, наоборот, вперила в Сапфир полный ярости взгляд.

– Оденься! – зазвенел ее голос в повисшей тишине. – Ты принцесса, а не работница борделя!

– Это все, что ты хочешь мне сказать? – выдавила из себя Сапфир.

Рубин от злости побагровела.

– Кроме себя любимой тебя вообще что-нибудь волнует? Ты отдаешь отчет о последствиях своих поступков? Судя по брачному амулету на запястье, думать головой, перед тем как ввязываться во всякие истории, ты до сих пор не научилась!

Даже Гронидел, что стоял напротив Рубин, поморщился от тона королевского фальцета. А Сапфир отступила на шаг, глядя на сестру.

Не такого приема она ожидала. Упав в обморок еще поутру, принцесса очнулась после жуткого бреда, в который до сих не верила. И вот она здесь, напротив сестры-королевы, с которой они целый год не виделись. Напротив той самой сестры, которая похоронила Сапфир месяц назад.

– Не надо, – попытался вмешаться Ордерион.

Он взял Рубин за руку, пытаясь ее успокоить, но сестра вошла в раж.

– Посмотри на себя! – она встала, указывая на нее рукой. – Где бы ты была сейчас, если бы не я? Если бы не Ордерион, с позволения которого ты живешь здесь и творишь что вздумается! Брак с Грониделом? Лучше бы ты оставалась мертвой, чем подвела под войну свое королевство!

Принцесса отступила на шаг, глядя на Рубин. Еще на один. Захотелось убежать. Раствориться. Исчезнуть и никогда не появляться вновь.

Будто услышав ее мысли, Гронидел сорвался с места и направился к ней.

– Нам лучше прервать разговор, – произнес он в гробовой тишине, уничтожающей живых в этой комнате.

Сапфир отступила еще на шаг и почувствовала нежное прикосновение теплых пальцев к руке. Фигура Гронидела загородила яростный взгляд сестры, а тепло согрело холодную ладонь.

Принцесса опустила голову, силясь не расплакаться. Странно даже, ведь она считала себя намного сильнее.

Гронидел резко толкнул дверь за спиной, и та громко захлопнулась. Спальня погрузилась во мрак.

– Она не на тебя злится, а на меня, – прошептал принц и обнял ее.

Сапфир не двигалась. Она не понимала, что испытывает и почему позволяет подобную вольность Шершню. Тепло от его ладоней струилось по спине и проникало под кожу, поджигая покрытый морозной коркой лед. Она и не знала, что настолько заиндевела. Что превратилась в твердый кусок мерзлой воды, от которого чужие слова и поступки откалывали мелкую крошку.

Жизнь полирует лучше всех, и Сапфир уже и сама затруднялась сказать, лед внутри ее или камень, в честь которого ее нарекли.

– Она злится, потому что напугана. – Голос Гронидела ласкал слух, и Сапфир закрыла глаза, наслаждаясь его бархатным тембром. – Видела бы ты ее потрясение, когда ее проводили к тебе. Ты спала беспробудным сном и медленно умирала. Если бы не вмешательство Рубин, кого-то из нас сегодня бы не стало. Возможно, даже обоих сразу.

Сапфир встрепенулась, сбрасывая с себя минутное наваждение, и отстранилась от Шершня.

– Не стало? – Голос принцессы скреб ногтями по стеклу. – Объяснись. Немедленно.

– Мана едва не добралась до центра твоей жизненной силы. Если бы не Рубин, ты бы сегодня погибла.