Формула истинной - Ирма Орлова
— Человеку не может везти всегда. Рано или поздно стрела пробьет его сердце, и что тогда?
— Не наговаривай ерунды, дурочка. Но если тебя это успокоит — в графстве есть еще один дракон.
— Молодой господин еще не совсем дракон. Пока его способности не пробудятся, он не сможет нас спасти. К тому же он огненный, не забыла? Можно подумать, нам тут жары мало!
Я медленно подхожу к женщинам, и одна из них поднимает на меня голову и тут же пугается.
— Простите, госпожа! — суетятся обе. Боятся меня? — Мы говорили не подумав! Да крепнет здоровье нынешнего графа Ривварда, мы молимся за него каждый вечер!
— Да не тараторьте вы, успокойтесь. Граф ранен? Откуда вы это узнали?
Женщины опасливо переглядываются. У них не очень красивые лица — измученные работой под солнцем, они явно отхватили больше ультрафиолета, чем нужно. Загорелые, уже подхватившие почти старческие пигментные пятна. А ведь этим женщинам едва ли есть тридцать пять или сорок лет.
— Я беспокоюсь за своего мужа, — смягчаюсь я. — И мне важно знать, что с ним.
— Ходят слухи, Ваша милость, — с бесконечными поклонами объясняет женщина, которая выглядит чуть старше своей подруги. — Конечно, мы не знаем наверняка, ведь народ часто придумывает…
— Что конкретно вы слышали? — не выдерживаю я и повышаю голос.
— Что графа Ривварда ранили драконобойной баллистой. Стрела прошла через плечо, рядом с сердцем, — женщина показывает на себе, — но он жив, госпожа.
— Какая печальная новость, — говорю я, имея в виду то ли новость о ранении, то ли о том, что граф жив. — Не значит ли это, что он скоро вернется домой на лечение?
— Мы тоже так подумали, госпожа, — закивали женщины. — Тела драконов крепки, но даже они не способны так быстро залечить раны. Тем более без силы истинной…
Вторая женщина заметно тычет в бок ту, что эта сказала. Та замолкает.
Итак, граф ранен и, возможно, скоро вернется домой. И увидит, что я тут устроила произвол. Даже удивительно, что новости донеслись до нашего графства быстрее, чем сам Риввард. Или он не очень-то торопится возвращаться?
— Может быть, с ним опять приедет господин Алан? — доносится до меня, когда я возвращаюсь к повозкам.
— Да замолчишь ты или нет? — шипит женщина.
Господин Алан… что-то шевелится у меня в голове, словно я знаю это имя. Глупости. Не может такого быть, в этом мире я не знаю никого!
Только настроение почему-то улучшилось.
Глава 11. Ледяные кристаллы и контрабанда
Я попросила Данира привезти из города ледяной кристалл, чтобы я могла его рассмотреть. Он просьбе удивился, но все же выполнил поручение. Видимо, я спросила что-то такое банальное, как показать мне табуретку — магические штучки в этом мире, наверное, так же банальны и всем знакомы.
— Я представлял что-то побольше, — комментирует Лесандр, крутя в руках кристалл.
Это небольшая голубая пластина — тонкая, сантиметров пять в толщину, размером с книжку. Я еле донесла кристалл до библиотеки и поскорее положила его на стол — руки мерзнут гораздо быстрее, чем от обычного льда. Но мой внук совершенно без какого-либо дискомфорта держит кристалл в руках. От его пальцев даже остаются следы, будто бы кристалл чуть подтаивает.
— Отложи-ка ты его, — прошу я. — Похоже, твой внутренний драконий жар топит даже магические штуки.
— Окей, — отвечает Лес и кладет кристалл на стол. — И что ты хочешь с ним делать, ба? У нас во дворце и так холодно.
— Просто хотела взглянуть, как это выглядит. Я немного почитала о кристаллах. — Я беру с полки книгу, в которой уже успела оставить закладку. — Взгляни, вот. Мне казалось, что какие-нибудь артефакты, которые можно создать искусственно. Ну, вроде как у нас в мире всякие мошенники заговаривают амулеты и талисманы. Но нет, такие кристаллы — полезные ископаемые. Их находят именно в земле, в горах. Зачастую — в местах обитания драконов.
— Думаешь, у нас тоже есть? — удивляется Лес. — А они только ледяные бывают?
— Есть и другие. Смотри, здесь написано про огненные: они известны местным жителям, но они не так популярны. Ты не задумывался, почему в нашем дворце, стоящем посреди ледяной горы, всегда тепло? Потому что тут проложен местный аналог теплых полов: под каждой комнатой и в стенах сделаны полости, которые обогреваются огненными кристаллами.
Лес ухмыляется с явным уважением к строителям этого мира.
— Вы не находили во время раскопок чего-то подобного? — спрашиваю я.
— Не. Но ведь мы и копаем уже, по сути, за границей дворца. Там не так холодно, и снега почти нет.
— Ты прав… Но это повод устроить добычу у нас. Только у кого бы узнать подробности? На какой глубине образовываются эти кристаллы, насколько крупными кусками их можно добывать. Хватит ли нам армии крестьян с ломами или придется обустраивать настоящую шахту? И самое главное — насколько быстро истощаются запасы и влияет ли это на место жилища дракона. Представь, если мы выкопаем все кристаллы, магия рассеется и дворец уже не будет ледяным.
— Честно говоря, было бы неплохо. У меня уже глаза болят от белого цвета. Кстати, сегодня мы вроде бы докапываем до границы. Хочешь посмотреть, как все вышло?
Я накидываю шубу. Снег действительно поднадоел, мой внук прав. Но сегодня придется выйти на улицу и посмотреть, ради чего я рискую головой.
* * *
Мы с Лесандром преодолели часть пути на повозке, но дальше пришлось идти пешком, утопая по колено в снегу. Я уже издалека вижу, какую невероятную работу проделали люди: прямо у границы, где кончается магия, уже расставлены столбы с натянутой между ними тканью. Снег, который тут идет почти постоянно, уже успел скопиться возле этих искусственных преград. Ниже по склону — расходятся довольно глубокие и широкие рвы. Они огибают подъемы и скалы. Вода уже потихоньку тает и бежит по ним вниз — пока что не очень бурным, но все же потоком.
К нам подходит Нилл, местный военачальник и по совместительству главный на наших раскопках.
— Мы почти закончили, Ваша милость.
— Вижу. Отличная работа. Хотя… что за недовольное выражение лица?
Нилл проводит рукой по лицу и будто бы надевает маску безразличия.
— Все в порядке, госпожа.
— Говори, — требую я.
— Похоже, план не очень работает. Разве эти жалкие ручейки способны наполнить реку? Мне кажется, мы просто зря потратили время.
— Эти «жалкие ручейки», уважаемый, будут течь беспрерывно, двадцать четыре на семь,
