О чем молчат боги - Юлия Цыпленкова
– Твари? – переспросила я. – То есть они не созданы Илгизом?
– Здесь нельзя называть Покровителя по имени, – строго, почти сурово произнес пятый подручный.
– Ты знаешь, я не стану его называть покровителем, если только применимо к вам, но не ко мне, – отмахнулась я. – Так это не его создания?
– Нет, – сухо ответил Рахон и отвернулся.
А я задумалась. Мне не верилось, что Белый Дух мог создать нечто такое. Хотя… Как там сказал пятый подручный? Мы не знаем, что было до человека, до того, как Создатель сотворил настоящее чудо. Может, урх – это нечто вроде опыта? И вдруг испугавшись своей мысли, потому что она вела к сомнению в Его могуществе, я подняла взгляд к небу и прошептала:
– Прости.
Рахон обернулся на мой шепот, но я вмешивать его в свою беседу с Создателем не желала. И илгизит снова отвернулся. А я подумала, что даже если урх и детище Создателя, значит, на то было Его желание, и не мое дело лезть в высшие помыслы со своими выводами или осуждением. Хотя… любопытно. Но свой интерес я оставила на потом, когда вернусь домой. Тогда и спрошу у мамы, может, и расскажет.
– Нам кто-то может встретиться? – спросила я у Рахона.
– Тебе нечего опасаться, – ответил илгизит. – Я рядом.
– Значит, здесь нет созданий твоего покровителя? – живо заинтересовалась я.
– В горах нет, – сказал он и бросил на меня чуть ироничный взгляд: – Сколько в тебе помещается вопросов.
– Я любознательна, – подмигнула я и зашагала дальше, спеша нагнать Эмселаха и махари.
Впрочем, дальше я больше молчала. Хотелось запомнить окрестности. Кто знает, может, мне придется тут возвращаться, когда устану от гостей. Однако в том, что одна сумею уйти далеко, я имела здоровые опасения. Защитить себя я не смогу, и останется только уповать на помощь Белого Духа. Но, как бы там ни было, я продолжила выбирать ориентиры, по которым могла бы найти обратную дорогу.
А когда солнце поднялось уже совсем высоко, мы остановились на привал. И это оказалось именно то место, где был источник. В этот раз мне не мешали не только пить, сколько заблагорассудится, но и умыться. После этого я ощутила себя намного лучше: посвежевшей и даже заново отдохнувшей – и путь продолжала бодрой и вполне дружелюбной.
Хотя и это состояние продлилось всего часа три, потом я опять устала и почувствовала раздражение оттого, что на равнину мы всё еще не пришли. Однако и горы уже какое-то время назад сменили свой облик. Появилась растительность, и она становилась всё гуще, а это весьма радовало глаз. Вид камней прискучил изрядно. Но вместе со сменой пейзажа изменилась и дорога. Теперь она стала круче и более извилистой.
– Еще немного, – подбодрил меня Рахон, услышав сердитое сопение, когда он помогал мне взобраться на склон, куда уводил нас путь.
– Ты так уже два дня говоришь, – проворчала я.
Я лукавлю. Вчера было много хуже, и я думала, что лучше бы они меня убили на старом подворье, чем изводить Иссыллыком и подъемом в горы, а сегодня просто хотелось поскорее добраться куда-нибудь, чтобы уже остановиться и никуда не ходить. Пока не придет время покинуть прибежище отступников, по крайней мере. Однако мы всё шли и шли, а цели нашего путешествия видно не было. И как-то даже с тоской вспоминалось первое похищение, когда мы ехали на йенахах по землям таганов – ровным и тенистым.
– Видишь холм? – спросил меня пятый подручный, когда я ненадолго остановилась и покривилась.
Я подняла взгляд в указанном направлении и кивнула.
– За ним начинается Дэрбинэ, – улыбнулся илгизит. – Нужно еще немного потерпеть.
Вот теперь лукавил он. Впрочем, может, и не лукавил, а считал, что осталось совсем немного, однако оказалось, что идти нам не менее пары часов, а то и больше. И холм был не так чтобы рукой подать. И после холма хоть мне и открылся вид на цветущую равнину, однако поселения начинались много дальше. Первое мы и вовсе прошли насквозь, затем обогнули второе, и только перед третьим Рахон оповестил почти торжественно:
– Пришли. – Я ответила на родном языке, отозвавшись о нем весьма нелицеприятно. Он не понял, а потому не обиделся. – Нас ждет лихур, чистая одежда, еда и ночлег в мягких постелях.
– Так веди скорей, – с раздражением ответила я.
И мы вошли в поселение, каких было немало на землях таганов. Может, илгизиты и верили в другого духа, но жили так, как и их предки, по обычаям всех тагайни. И дома мне были знакомы, и устройство поселения, и даже голоса животных. Впрочем, забегать вперед я не стала. Набралась терпения и просто ожидала, чем меня поразит земля Илгиза. Пока что младший брат Создателя этого сделать не сумел, так, может, его последователи изобрели нечто такое, от чего я непременно ахну.
Итак, мы вошли во двор большого дома. Он был меньше нашего с Танияром и тем более значительно уступал дому на старом подворье. И все-таки он был достаточно велик, чтобы поверить Рахону на слово, что кроватей хватит на всех. Хорошо бы, чтобы и лихуров было несколько, иначе я рисковала ждать, потому что первой явно пойдет махари. Что до одежды, то надевать платье илгизитов мне вовсе не хотелось, однако мое собственное требовало чистки. И, вздохнув, я решила смириться.
Нам навстречу вышла молодая женщина, внешне приятная и, кажется, приветливая. Она тепло улыбнулась Рахону, после склонилась перед Акмаль. Эмселаху женщина кивнула, а на меня поглядела с любопытством. Взгляд ее прошелся по моей одежде, а затем вновь переместился на пятого подручного и стал вопросительным.
О, разумеется. Орнамент сказал этой женщине больше любых слов: откуда я, мой статус и даже то, что я замужем. Хотя это и так было понятно, потому что сестры Танияра, которых я еще никогда в глаза не видела, жили с мужьями в других таганах, а в Зеленых землях узор семьи каана мог достаться только его супруге. Оставался вопрос, знают ли здесь, что каан сменился уже какое-то время назад и кто вообще управляет этими землями.
Я чуть склонила голову, приветствуя женщину, и растянула губы в вежливой улыбке:
– Доброго дня, любезная хозяйка.
– Кто она, брат? – спросила женщина, пока не спеша ответить мне. – И зачем ты привел тагайни в мой дом?
– У тебя сегодня
