Крылья (СИ) - Рыжков Игорь

Те вспыхнули удовлетворенно. Задрали слепые морды вверх, словно хотели, чтобы я каждого из них поцеловал.

— Нет, уж! Теперь, я только с Верой целоваться буду. Ваша очередь потом настанет, если время да желание будет.

Светляки не обиделись. Свернулись колечками. Пыхнули бордовым и засветили, как им положено желтовато белым ровным светом. Я положил пузырь светильника на пол и стал аккуратно собирать припасы в рюкзак.

Все — таки путь на Крышу был не близким. Вера уже выздоравливала, дышала чисто и ровно. Румянец крепкий славный.

— Дойдем, стало быть. А там уже и видно будет, что делать дальше.

— Я разложил оставшиеся продукты на полу и раздельно складывал в рюкзак пакет за пакетом.

Оставшиеся рулоны с протеинами на самое дно. Тоже будет запасом неприкосновенным. Грибы и ферменты следом.

Подошел к ящику и выгреб из него топливные шашки. Аккуратно завернул в тряпицу. Положил в рюкзак следом за продуктами. Налил полную банку катализатора вместо сахара.

— Запасу мало не бывает. Упру. Отдохнул немного. Теперь и силы есть.

Сделал скатку и одеяла. Стянул ремешком в большой бублик.

— Потом через плечо продену. Веревка страховочная пусть на поясе будет. Как там с подъемами еще не понятно.

— А шахты — это сказки все. Может быть, Тим и в правду шахту нашел, но вот нашел он ее и что? И где теперь Тим?

— Мы не будем торопиться. Мы пойдем по маршам. По парадным маршам пойдем. Они и шире и покрепче. А рядом с парадными всегда мелкие запасные есть.

— А выше поднимемся, там может быть и вода будет. Должна быть. Да! Так, что там мне Гаст про Светляков рассказывал, или не мне он рассказывал? А все равно! Гаст он непонятно кому и чего рассказывает. Старый. Глаза почти не видят. Руки словно в реакторе побывали- изъедены все. Без ногтей.

— Одна нога не гнется. Он потому с палкой и ходит. Я даже не знаю, сколько лет ему. Казалось, что всегда он был. Старый Гаст.

— Так вот. Говорил он. Что Светляки не только настроение чувствуют. Говорил он, что если с ними по настоящему подружиться так они и мысли тайные проявляют и об опасности могут предупредить и покажут где вода и еда имеется.

— Может быть так оно и есть, конечно. Только лучше на свою голову надеяться. Без Светляков, конечно, никак. Изгои не Солдаты. Они в темноте совсем не видят.

— Гаст говорил, что у нас глаза раскосые именно для того, чтобы солнце не слепило. Смехота! Солнце я говорю — смехота. Будто бы висит над головой такой большой пузырь со Светляками, что от него света так много, что в тень прятаться приходится. И жарко от него как от реактора. Как вот это может быть — не понимаю.

— Если сделать огромный пузырь со Светляками, и повесить высоко, то кормить-то их кто-то должен. Ухаживать. Водой поить. Греть, разговаривать. А если этот пузырь еще и реактором будет, так Светляки от жара умрут.

— Они, конечно, тепло любят, но не жар. Болеют и умирают. Совсем как люди. И грустно им бывает тоже как людям. И веселятся они и шалят. Вон замелькали бордовыми горошинами. В салки играют. Сами быстро бегать не могут, так цветными горошинами перекидываются.

— У-у-у-у… Дармоеды… — Погрозил я им пальцем притворно. — Их, как и людей, совсем в ласке и заботе нельзя держать.

— Обленятся.

— Верунчик. — Подошел я к постели, где спала Вера уже полностью экипированный. Рюкзак собран. Я упакован. Даже веревка на поясе и кирка в руках. Скатка только еще на полу.

— Верунчии-и-ик.

— Да-а-а… — Прошептала Вера. Потянулась под курткой. Извернулась. Открыла глаза. Вытянула губы для поцелуя. Улыбнулся я ей ответно. Коснулся нежно мягких ее губ.

— Вставай, пора нам.

— Ну, я еще немножко. Мо-о-ожно?

— Вставай, давай. Тело больше положенного все равно не примет.

— Ну и ладно! — Притворно обиделась Вера, и села на постели. Теплая, сладкая. Я даже зажмурился — так мне хорошо было на нее смотреть.

— Вот буду плестись за тобой сонная, ты меня, где ни-будь на уровне и потеряешь — Вера прислонилась спиной к стойке нар и пошевелила плечами.

— Что? — Расхохотался я. — Крылья режутся?

— Не твоя забота, бесстыдник. — Показала мне Вера язык. — Пялится, без совести на голых девушек, да еще глупости говорит. Может и правда Крылья. А вот у тебя нет. Оденусь вот сейчас. Будешь на свою куртку грязную смотреть вместо меня. Понял?

— Да понял я, понял! — Улыбнулся я Вере снова.

— А ну-ка повернись.

— Вот еще! — Фыркнула Вера и прижалась спиной к стене.

— Покажи, говорю. — Начал я ее тормошить. — Покажи. Может — поранилась. Здесь даже царапину вылечить нечем. Кожа целой должна быть.

— Да нету там ничего. — Отбивалась Вера. — Нету.

— А вот и есть! — Насупил я строго брови. — По норам, в которых люди на верхних уровнях живут — черви такие ползают. Длинные красные. Их еще водяными называют. Они за водой охотятся. Им еды совсем не надо, а вот воду они хоть где находят. — Вера смотрела на меня круглыми глазами, и то ли, от страха, то ли от интереса, то ли по лукавству своему женскому даже приоткрыла рот.

— И вот если находят они спящего человека, то дырку в нем грызут и кровь сосут. В ней тоже воды много. А вот у тебя на спине как раз такие водяные черви и присосались. Я даже хвост одного видел. — Я демонстративно отвернулся.

— Хочешь с ними иди. Но воды больше положенного я тебе не дам.

— О-о-ой! — Взвизгнула испуганно Вера. — Самсончик, милый. Посмотри что у меня там. Чешется же правда. А вдруг они уже в меня целиком забрались?

— Вот, что за порода такая девичья? Воды-еды нет — не страшно, а червяков боятся.

— Ну, ладно, поворачивайся, давай — Снизошел я до медпроверки.

Я придвинул пузырь со Светляками ближе и стал внимательно осматривать кожу. Никаких червей на ней, разумеется, не было. А вот легкое покраснение и шелушение в основании шеи было действительно заметным. Что это такое я не знал.

Может быть, просто увлекшись друг другом, мы не рассчитали жесткости ложа, может быть какая ни — будь реакция после простуды. Может быть, какая, ни будь зараза Последников осталась в этой норе.

Не, даром же у Гаста все руки обожжены.

Но, если бы Вероника чем, либо заразилась, то болели бы оба.

Я прислушался к собственным ощущениям. Вроде бы ничего особенного со своим телом я не заметил.

— Все у тебя хорошо, Верунь. — Сказал я, а сам призадумался. Надо было и себя проверить. Я снял пояс, стащил через ворот рубашку и повернулся к Веронике спиной.

— У тебя там просто пятно красное. Натерла, должно быть. У меня глянь, нет ничего? — Вера вытянулась на нарах, вглядываясь в мою спину. Коснулась шеи тонкими, чуткими, холодными пальцами.

— Как будто бы мозоль, Самсон. Правда, мозоль. Я и не думала, что на шее мозоли могут быть. — Она поцеловала меня в спину, и я бы не сказал, что мне это не понравилось, но нужно было идти.

— Мозоль так мозоль. Что нам мозоли? В первый раз что ли? Дойдем до Крыши. Обязательно дойдем.

— Одевайся, Верунь. Пора нам. Я уже и рюкзак собрал. — Я нырнул в рубашку и туго затянул пояс. Повесил на него кирку и страховочную веревку. Пара карабинов и крюков тоже нашли себе место на поясе.

По верхолазному снаряжению Тим был настоящим специалистом. Я надел свою каску, натянув козырек на самые брови. Второй пузырь со Светляками просто повесил на шнурок.

— Вера быстро оделась. Влезла в мою куртку. Скатала постель в такую же скатку как у меня и перевязала на концах, получив мягкий упругий большой бублик, который очень удобно носить через плечо.

— Ну, пошли, что ли Верунь? — Посмотрел я на нее вопросительно. Ничего она мне не ответила. Вздохнула только глубоко. Да головой кивнула.

— Погоди! — Вдруг спохватился я. — Погоди. — Бросился в дальний угол и вытащил из ухоронки картинку с Последниками.

— Пусть с нами будет. Если здесь и вправду небо нарисовано, то уж мы точно его не пропустим. — Вера улыбнулась.

— Гаст говорил, что оно огромное. Жизни не хватит, чтобы его обойти.